МАРИЭТТА ШАГИНЯН (ДЖИМ ДОЛЛАР)
ДОРОГА В БАГДАД
Третья книга серии «Месс-Менд»
ПРОЛОГ
Письмо, о котором ни слова
Человек, пишущий письма, часто жалеет о них. Пальцы, только что выпустившие ручку, — ничем особенным не замечательные, — принадлежат человеку, который несомненно пожалеет о только что написанном письме.
Но сейчас он не заглядывает в будущее. Он упоен скрытой внутренней лихорадкой. Он запечатывает письмо, и письмо идет, идет из пакета в пакет, по, длинному пути, несмотря на короткий адрес:
СЭРУ ТОМАСУ АНТРИКОТУ
Улица Европы, порт Ковейтчтоб попасть за номером и печатью — в секретный ящик стального сейфа.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Никаких примет
В вечерний час с главного гамбургского вокзала отправлялось восемь пассажирских поездов и между ними щегольской экспресс Гамбург — Константинополь!. Обычно целая армия (Сыщиков, местных и иностранных, правительственных и частных, суетилась между отъезжающими, и каждый, кто держал в руках портплед или чемодан, был на примете у пары-другой глаз. Но сегодня вокзальная администрация чувствовала себя шокированной. Вольные гамбуржцы после версальского мира привыкли, правда, считать себя «выше оскорблений», — чрезвычайно удобная позиция для обманутых мужей и наций, — но то, что происходило сегодня, превышало меру человеческого терпенья. Константинопольский экспресс был уже заполнен. Пассажиры казались крайне обычными, за исключением, может быть, того странного обстоятельства что в создавшейся немилосердной давке ни одного Из них не удавалось разглядеть кал следует, даже при восхождении в вагон. Лишь одну стройную и высокую турчанку разглядела публика и нащелкали кодаки репортеров. Красота этой женщины, резкая — и яркая, на мгновенье покрыла тесноту и неразбериху, как покрывает голос могучего запевалы свое хоровое сопровождение. Она мелькала в толпе черной шелковой чадрой, красиво накинутой на голову с пояса, подобно монашескому капюшону. Из под короткого и легкого взлета шелков двигалась, с грацией голубя, снующего до рассыпанному Корму, парочка таких стройный и торопливых ножек, что одно их кокетливое чередование наводило на мысль о музыке и клавиатуре. Поднявшись на ступеньку вагона, она вдруг вспомнила что-то, или, быть может, чадра ее зацепилась за чужой чемодан до только турчанка, неожиданно для окружающих, откинула чадру и повернула к публике — на кратчайший миг — свое ослепительно-прекрасное лицо. Красота ее была именно такого честного и стандартного сорта, при которой можно не ссылаться на неопределенные данные, вроде «выраженья», «чего-то неописуемого», «таинственных отсветов», «чарующей улыбки» и прочих спорных вещей. Наоборот, турчанка была в высшей степени описуема. Небольшая головка — с прямой линией лба и носа, с ворохом золотисто-каштановых кудрей, падавших на самые брови, и эти тонкие брови, прямые, как стрелы, над темными, яркими, немного дикими глазами — напоминает известную скульптуру Диониса. Длинная царственная шея, губы у самого кончика вздернуты кверху, подбородок с премилой ямочкой — все в ней было твердо, четко, обоснованно хорошо, без малейшего проблеска чего-нибудь оспоримого.
Но Вовсе не резкая красота турчанки и вовсе не странная давка скандализировали вокзальную администрацию. Привыкнув ко всякого рода слежкам и ко всевозможному типажу уголовного и политического сыска, вокзальные чиновники на этот раз были сбиты с толку. Старший кондуктор спального вагона, со списком в руках, взволнованно подошел к начальнику охраны перрона № 6:
— Простите, герр Нольдер. Не можете ли Вы объяснить, мне…
— Я сам ничего не понимаю, Вайсбарт,— угрюмо ответил начальник. — Прочтите еще раз список пассажиров!
Старший кондуктор принялся читать. Он вез в спальном вагоне тридцать человек, среди которых не было ни владетельных принцев, ни денежных магнатов. Самые посредственные имена стояли в списке. Фабрикант щетины, два-три богатых грека, английские мисс, австрийский пианист, восемь киноартистов, чиновники, служащие, майор Кавендиш со своей женой-турчанкой, пастор, археолог, профессор-арабист.
— А между тем именно ваш вагон служит предметом слежки, — шёпотом произнес начальник охраны. — Я советую вам глядеть в оба. Смотрите! За двадцать лег службы впервые вижу нечто подобное!
Кондуктор перевел глаза туда, куда указывал взгляд начальника. Там происходила небывалая сцена: за длинным элегантным, блестящим корпусом спального вагона несомненно следили английские сыщики. — Их было несколько, и каждого из них Нольдер знал в лицо. Но за этим первым сортом английской полиции шла в свою очередь внимательная слежка, — слежка номер два. Она исходила, от агентов турецкой полиции. Черный, маслянистый блеск глаз, алые губы из-под синей фабры усов, статная выправка указывали на турок. Но и турки были в свою очередь объектом Для слежки, — на этот раз слежки номер три. За ними внимательно наблюдали частные английские сыщики, цвет английского: розыска, — их тоже знал в лицо начальник охраны. Ошеломленные этим, сыскным конвейером, кондуктор и Нольдер переглянулись.
— Если б я знал, ради чего… — пролепетал кондуктор.
— Поезд должен через сорок секунд отойти, — там увидите! — успел ответить начальник.
Хорошо говорить — там увидите! Но что мог увидеть честный старый Вайсбарт? Захлопывая последнюю дверцу вагона, он знал только одно: что, за вычетом нескольких пар видимых пассажиров, он вез три папы невидимых — по двое от каждого сыска: английского правительственного, турецкого и английского частного. Не говоря друг с другом, эта странная компания расселась в известном порядке вдоль по всему вагону,
«Ежели я буду следить за английской частной, я упрусь в турецкую, — подумал про себя кондуктор, — а ежели прослежу турецкую, упрусь в — английскую правительственную. Секрет заключается, следовательно,в том, за кем именно охотится эта последняя».
Придя к такому выводу, обер-кондуктор решительно заглянул в купе, занятое английскими правительственными сыщиками. К его величайшему изумлению, оба джентльмена, вместо обычного в их положении любопытства, естественно затаенного и тщательно скрываемого, обнаружили нечто как раз обратное: они мирно похрапывали, тщательно скрывая и утаивая свой сон под двумя широко развернутыми газетами.
— Притворяются, что читают, а сами спят, — вздрогнув, пробормотал обер-кондуктор, любивший ставить точки над «i». — Следует задать вопрос: кому нужен сыск, — если это не сыск, а маскировка под сыск? О, фатерланд, Доколе терпеть тебе?.
С этой лирической сентенцией обер-кондуктор прошелся да всему вагону, заглядывая в раскрытые купе. Он не имел предлога для проникновения в закрытые. А между тем в открытых сидели как раз те люди, чьей профессией было выставлять себя напоказ. Логический ум Вайсбарта подсказал ему что они были бы слишком дешевым объектом для сыска. Покуда киноартисты трещали, выставляя мужчины голову в дверь, а женщины— плечики из-под ворота платья, обер-кондуктора осенила новая идея:
«Франц видел всех, когда проверял билеты, — порасспрошу-ка я Франца!»
С этими словами обер-кондуктор отправился в маленькое служебное купе. Но за каждым шагом старика, неслышно ступая по золотистому плющу, шел теперь странный человек, слегка напоминавший его по комплекции и росту. На этот раз не было никакого сомнения: человек этот, вынырнувший из вагонного тамбура, не записанный в число пассажиров, не принадлежащий ни к английскому правительственному, ни к турецкому, ни к английскому частному сыску, тем не менее выслеживал, и притом выслеживал не кого иного, как самого старшего кондуктора!
Дойдя до дверцы купе, Вайсбарт взялся за ручку. Но дверь, не дожидаясь нажима! мягко раздвинулась. Франц сидел за — столиком в обществе пивной бутылки. Правда, это был какой-то странный Франц. Но недоумение точного вайсбартовского ума не успело еще оформиться, как старика кто-то втолкнул в купе, во мгновенье ока связал по ногам и рукам, и, прежде чем мог он прийти в себя, нос его судорожно втянул остро-сладкую струйку хлороформа..
— Ну-с, теперь старый тюфяк, заснул до вечера, — пробормотал человек вынырнувший из тамбура. — Менд-Месс, Боб: Ты, я надеюсь, хорошо скопировал проводника? Скинь-ка с него амуницию и запри его куда следует.
Тот, Кого вошедший назвал Бобом, не теряя лишних слов, уже стягивал с кондуктора форменную одежду. Потом од прислушался, надавил невидимую кнопку — и тотчас же тонкая фанера раздвинулась, обнаружив меж топкой и служебным купе таинственную и никем не учтенную жилплощадь, вы кроенную ребятами из вагоностроительного. Там, на подушках, сладко спал уже усыпленный проводник Франц, и его бритая щека даже нe дрогнула, когда в нее крепко уткнулся нос обер-кондуктора.
![Белоснежка - Елена Чудинова - Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](/templates/read-books/images/no-cover.jpg)
![Во имя любви: Жертвоприношение - Мануэл Карлус - Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](https://cdn.coollib.biz/s20/1/8/5/0/8/18508.jpg)
![Царевна Василиса и приложение «Сказка» - Натали Хэппи Мин - Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](https://cdn.coollib.biz/s20/3/7/1/4/4/6/371446.jpg)
![Книжная лавка с сюрпризом (СИ) - Руд Дарья - Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](https://cdn.coollib.biz/s20/3/9/9/6/3/2/399632.jpg)
![Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](https://cdn.coollib.biz/s20/1/5/8/8/4/9/158849.jpg)