Дивизии альянса, давно принимавшие участие в боевых действиях на Средиземноморском театре военных действий, укрепили свою боевую мощь и отточили тактическое мастерство. Теперь противник стал не только оказывать своей пехоте поддержку артиллерией и танками, но и использовал данные авиаразведки, осуществлял целеуказание с воздуха, а также практиковал непосредственную поддержку наземных войск силами ВВС, доведя уровень координации действий до образцового. Части и соединения альянса с высокой степенью эффективности использовали технику. С другой стороны, уровень инициативы командиров отдельных частей и подразделений противника не претерпел существенных изменений к лучшему, и этот недостаток не могла компенсировать даже отлично налаженная система связи, позволявшая отправлять сообщения с помощью самых разнообразных беспроводных технических средств (впрочем, зачастую они не столько помогали, сколько мешали). Нам также было на руку то, что противник продолжал придерживаться обычного графика ротации частей, находившихся на передовой, не делая при этом никаких скидок на ситуацию, сложившуюся на том или ином участке фронта. Войска противника действительно очень нуждались в отдыхе, поскольку частям, прибывавшим на смену, требовалось время для акклиматизации и обучения действиям в местных условиях. Правда, они со своей стороны все больше стремились сократить периоды отдыха германских войск и старались помешать нашим военнослужащим восстанавливать силы, а также не допускать накопления нами большого количества боеприпасов и топлива.
Ситуация, сложившаяся после боев на Адриатике и в районе Болоньи, давала основания предполагать, что в ходе предстоящего наступления противник попытается взять основные силы германских войск в клещи. Было ясно, что, учитывая важность мостов через реку По и водные преграды перед ней, авиация альянса наверняка постарается сделать все возможное для того, чтобы разгромить наши тыловые коммуникации. Это могло бы иметь фатальные последствия для снабжения наших войск всем необходимым и для наших планов проведения операций весной 1945 года. Координировать наши действия на западном и восточном флангах Апеннинского полуострова было трудно из-за весьма серьезных различий в сложившейся ситуации. Западный фланг сильно отличался по конфигурации от восточного, где противник вот-вот должен был нанести свой главный удар; его прямоугольная форма таила в себе множество проблем. Запоздалый выход из боя в районе Генуи мог привести к уничтожению действовавшей там нашей группировки. К тому же силы, вполне достаточные в горах, могли стать легкой добычей для противника на равнинах с хорошо развитой дорожной сетью, а «Тессинская линия» укреплений находилась слишком далеко. Если же учесть, что во всей западной части Северной Италии действовали партизанские отряды, становилось ясно, что отступление будет для наших войск вдвойне опасным маневром. В то же время, при том что стратегическая важность всего западного фланга была очень мала, наличие там предприятий военной промышленности исключало возможность немедленной эвакуации оттуда наших частей. У нас действительно не было оснований предполагать, что в зимние месяцы в западной части Северной Италии возникнет какая-либо угроза нашим силам с моря или со стороны Западных Альп, хотя, разумеется, следовало ожидать воздушных ударов противника по заводам и фабрикам, тыловым коммуникациям и особенно по мостам. Однако германо-итальянская группировка в этом районе была небольшой (по численности она составляла примерно четыре дивизии), и, конечно, ее нельзя было оставлять без поддержки в качестве аванпоста, расположенного на значительном удалении от основных сил. Более того, входящие в нее части и соединениния, особенно германские (включая прекрасно подготовленную 5-ю горнострелковую дивизию), были нужны для обороны «Тессинской линии» укреплений, а позднее – «Альпийской линии». К* тому же без этих дивизий оказался бы под угрозой правый фланг 14-й армии. Между тем, если бы для его прикрытия пришлось выделять части 14-й и 10-й армий, столь серьезное сокращение численности личного состава этих соединений не позволило бы им удержать их участок фронта. Следовательно, мы должны были спланировать операцию, которая учитывала бы все эти весьма разнообразные соображения и могла быть начата в кратчайшие сроки по получении нашими войсками кодового сигнала «Осенний туман». Если бы нам удалось это сделать, у нас осталась бы лишь одна проблема: правильно выбрать момент для проведения такой операции с психологической точки зрения.
Восточная часть Итальянского фронта, во всяком случае та, что находилась к востоку от Исонцо, не была непосредственно связана с районом, где противник мог развернуть наступление. Зона к востоку от Гориции могла приобрести важное значение в случае, если бы в результате отступления правого фланга группы армий Е (Лер) оказалась оголенной Югославия и войска Тито или русских получили бы возможность проникнуть в район действий группы армий С. Если бы это произошло, возникла бы необходимость защищать этот фланг и создавать линию обороны, обращенную на восток. Однако без частей и соединений группы армий Е это было бы невозможно. Но даже если бы группа армий С отодвинула свой левый фланг назад в направлении Виллача, могли возникнуть обстоятельства, которые заставили бы ее сражаться одновременно на двух фронтах, а это было бы слишком. Группа армий Е действовала на Балканах автономно, то и дело вступая в стычки с партизанами Тито, пока в зоне ее операций не возникла угроза со стороны русских. В то время как командующий Юго-Западным фронтом начиная с 1943 года был озабочен защитой Триеста, Истрии и Фиуме от возможных морских десантных операций противника, перспективы защиты Югославии и Италии от наступления с востока и юга сознательно игнорировались. Когда осенью 1944 года угроза Югославии со стороны русских войск стала очевидной, по моей инициативе была проведена разведка местности по обе стороны от Любляны с целью создания там оборонительных рубежей. Местность оказалась очень подходящей для оборонительных действий, и в указанных районах, несмотря на значительную активность партизан, началось строительство укреплений.
Между тем назрела необходимость упростить систему командования и управления войсками в южной зоне. Я не возражал против передачи всего восточного Адриатического района группе армий Е при условии, что будет создано общее командование южного района, главной обязанностью которого станет контроль за положением на стыке между группами армий. В противном случае следовало сохранить прежнюю систему, несмотря на все ее недостатки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});