Сейчас многие сотни искусственных спутников бороздят околоземное космическое пространство. Электрические глаза датчиков «рассматривают» не только космос, но и породившую их Землю — фотографируют облака, ищут тайфуны, проводят геодезические измерения, определяют местоположение каждого судна в океане, берут на учет каждый холм, каждый ручей, каждую тропинку.
Однако дно океана — две трети поверхности планеты — они не «просматривают». Оно скрыто от нас пеленой гидрокосмоса, многокилометровой толщей морской воды. Солнечный свет едва проникает в глубь океана на сотни метров, а глубже царит вечный мрак, и хищные глубоководные рыбы приманивают жертв фонариками своих люминесцирующих органов.
Чтобы увидеть дно океана, нужна интроскопия — видение сквозь оптически непрозрачные среды. Оно возможно. Надо использовать волны, способные распространяться в непрозрачной среде. Отразившись от предметов внутри этой среды или на ее границах, они придут на датчики наших приборов с информацией об этих предметах. Так рентген просвечивает наше тело, радиолокатор видит сквозь облака, ультразвук позволяет обнаружить трещины и раковины внутри металла.
Однако электромагнитные волны — рентген, свет, инфракрасное излучение, радиоволны — сквозь пелену гидрокосмоса не проходят. Но в воде отлично распространяется звук — даже впятеро быстрее, чем в воздухе. Поэтому возможна звуколокация по принципу полета летучей мыши, которая при помощи своего звуколокатора-сонара летает в полной темноте, не натыкаясь ни на какие предметы. Так работает эхолот. Этим замечательным прибором суда непрерывно измеряют глубину океанского дна по линиям своих маршрутов и тем самым получают сведения о рельефе дна океана.
Мы уже довольно много узнали о рельефе морского дна. Изучены мелководные шельфы вокруг континентов, материковые склоны, холмистые равнины океанского ложа с глубинами в 4–6 тысяч метров, где обнаружено немало одиночных подводных гор. Открыты гигантские срединно-океанические хребты, опоясывающие земной шар. Наконец, на окраинах океанов, например Тихого, вдоль Курильских островов, найдены удивительные образования — узкие глубоководные желоба с глубинами до 11 тысяч метров, в которых целиком утонули бы величайшие горы мира. Рекордная глубина океана, по уточненным данным — 11 034 метра, измерена в Марианском желобе эхолотом знаменитого советского исследовательского судна «Витязь».
И все же мы знаем рельеф дна океана недостаточно, его огромные площади еще не заштрихованы линиями маршрутов исследовательских судов. С сожалением приходится признать, что сегодня поверхность океанского дна известна нам хуже, чем поверхность далекой Луны. Даже о Марсе советские и американские ракеты уже принесли нам, пожалуй, не меньше сведений, чем их накоплено о поверхности дна океана. Да, наша родная планета далеко еще не вся открыта, мы не увидели во всех подробностях и двух третей нашей общечеловеческой коммунальной квартиры. Разве может примириться с этим страсть человека к неизведанному?
Нет ли там, на дне океана, невероятных чудовищ, способных, вынырнув на поверхность, утопить рыболовное судно, или поселений разумных существ «гомо акватикус», скажем приспособившихся потомков легендарной Атлантиды, как в «Маракотовой бездне» Конан-Дойля? Нет, ответит ученый океанолог, романтика науки не в фантазиях, противоречащих научной логике. Но мы нашли на дне океана живую неопилину — маленького одностворчатого моллюска из тех, что считались вымершими двести миллионов лет назад, и поймали у Коморских островов большую, если можно так сказать, четырехлапую синюю рыбу — кистеперого целаканта из тех, от которых когда-то пошли земноводные и которые также считались давно вымершими.
Но нужно ли дно океана для чего-либо, кроме удовлетворения любопытства ученых? Да, нужно, и любопытство ученых никогда не бывает праздным. Будем знать каждую подводную гору — и подводные танкеры недалекого будущего станут ориентироваться по ним без всплытия на волнующуюся поверхность океана. Расставим по дну акустические маяки — гидрофоны и сонары — и они будут вести каждое надводное и подводное судно так, как это сейчас делают радиомаяки и радары с каждым самолетом в атмосфере. Расставим донные сейсмографы — и будем лучше регистрировать и предсказывать землетрясения, в том числе подводные, после которых на прибрежные поселки обрушиваются разрушительные волны — цунами.
И конечно, человечество будет добывать со дна океана полезные ископаемые. Это прежде всего «черное золото» — нефть. Ее уже давно извлекают на мелководьях со дна Каспия и Северного моря, в Мексиканском заливе у берегов Техаса и в других местах. Около одной пятой всей нефти человечество добывает ныне из-под воды, и в ближайшее двадцатилетие эта доля удвоится. А последние годы показали, что нефть можно найти и на дне глубокого океана. Специальное бурильное судно «Гломар Челленджер» нашло нефтепроявления под 3,5-километровой толщей морской воды на дне Мексиканского залива. Люди будут добывать нефть, где бы она ни нашлась, несмотря на технические трудности такой добычи.
Другие запасы океанской кладовой — это конкреции с богатым содержанием железа, марганца и полиметаллов, триллионами тонн покрывающие, как булыжник мостовые, огромные площади дна океана. Недавно «Витязь» доставил несколько тонн таких конкреций из Тихого океана для анализов и опытной переработки. США и Япония, не имеющие своего марганца, уже строят специальные суда для промышленной добычи этих конкреций.
На дне океана есть и другие руды, их надо изучить, а потом и использовать. Одно только их изучение уже сулит большую помощь геологам, которые должны понять происхождение полезных ископаемых, чтобы более умело искать новые месторождения. На поверхности суши практически все месторождения уже открыты, и новые надо искать в глубинных слоях земной коры, но делать это вслепую почти безнадежно. Поэтому так важно, например, открытие в 8-м рейсе исследовательского судна Академии наук СССР «Дмитрий Менделеев» процессов рудообразования в активных зонах океанского дна вдоль срединно-океанических хребтов, где наблюдается вынос рудных веществ из глубоких недр Земли.
Ясно, что человечество найдет океанскому дну все новые и новые применения. Так всегда бывает при освоении новой области. Теперь уже никто не спросит, нужны ли искусственные спутники Земли, но кое-кто спросит, нужны ли нам Луна и другие планеты. Да, нужны, отвечают ученые, сначала для научных работ, таких, как внеатмосферная астрономия, и таких, которые позволят лучше понять Землю, а затем начнется и их хозяйственное освоение, о характере которого первопроходцы порой и не догадываются.
Итак, перед нами две стихии — космос и гидрокосмос, познание их сулит человечеству широкие перспективы в использовании вновь открываемых природных ресурсов. Среды, где человек без сложного технического жизнеобеспечения существовать не может. Для пребывания в вакууме межпланетного пространства космонавтам нужны герметичные кабины ракет и скафандры с запасами дыхательных смесей и электроэнергии. Для пребывания в глубинах океана под давлением в сотни атмосфер акванавтам нужны сверхпрочные герметичные кабины батискафов с запасами дыхательных смесей и электроэнергии. Сразу возникает вопрос: а нужно ли посылать человека в эти враждебные среды, нельзя ли обойтись автоматами?
Автоматы достигли высокого совершенства, особенно они проявили себя в исследовании космоса и будут неограниченно совершенствоваться и далее. Автоматические подводные аппараты принесли нам тысячи превосходных фотографий океанского дна. Участники экспедиции Вячеслава Ястребова опускали на дно океана телевизионный манипулятор «Краб» и, глядя на экран телевизора, собирали клешнями «Краба» нужные для науки образцы.
Но хотя автоматы уже могут выполнять ряд функций быстрее и точнее, чем человек, они все же делают только то, что им поручено, что запрограммировано, и в этом радикально уступают человеку. Запоминающие устройства автоматов по количеству своих элементов еще на много порядков уступают человеческому мозгу, и мы пока что не имеем представления о том, можно ли будет когда-либо запрограммировать автоматам способности, аналогичные ассоциативному мышлению. Человек ведь может увидеть неожиданное, понять его и принять незапрограммированное решение. Эту способность можно назвать эффектом присутствия. Она особенно необходима при проникновении в неизведанное.
Поэтому в космос и в гидрокосмос нужно посылать не только автоматы, но и человека. Поэтому нам необходимы космонавты и акванавты. Поэтому был совершен космический полет Юрия Гагарина, Алексей Леонов выходил в космический вакуум, Нил Армстронг ступал на поверхность Луны, Жак Пикар опускался в Марианскую впадину, и акванавты «Преконтинента», «Силаба», «Черномора» и «Тектайта» провели месяцы в подводных лабораториях на дне моря.