– А он их тоже не сдавал, – отозвался Струев.
– Почему не сказал сразу? – спросил Суворов, багровея.
– А ты бы поверил сразу-то? Этот крендель глубоко влез во все с самого начала. И расследования все внутренние под себя подмял. Без него Минейко свою собственную замену нипочем бы не провернул. Такие дела…
Суворов помолчал какое-то время, потом глухо спросил:
– Ты уверен, что третьего на базе не было?
– Вероятность девяносто пять процентов.
– Статистик хренов! – раздраженно проговорил Суворов. – Связь с их комнатой есть?
– Так точно, – ответил Труков. – Лейтенант, настройте аппаратуру.
Лейтенант Морозов прошел к видеотерминалу, включил его и стал колдовать над ним. Через две минуты он отошел в сторону, и всем стал виден экран, на котором появилась картинка одного из помещений базы.
– Аудиосвязь должна быть двухсторонней. Видеосвязь односторонняя, – сказал Морозов.
Камера, с которой шла картинка, располагалась под потолком. В комнате – двое. Штейман полулежал в разложенном компьютерном кресле. Киреев вышагивал от стены к стене. Суворов прошел к пульту и сел в кресло перед ним. Он щелкнул по микрофону. Киреев на экране дернулся и безошибочно повернулся к камере видеонаблюдения.
– Здесь Суворов. Яне буду, с твоего позволения, называть тебя по имени.
– Как вам будет угодно, – спокойно ответил Киреев.
– Что с Фломастером?
– Он жив, – ответил Киреев, – и все мне рассказал. Но он повредил пульт управления, и я оказался заперт за вашим чертовым полем. Потрясающе, как он додумался…
– Еще более потрясающе, – вступил в разговор Струев, встав за спиной Суворова, – как легко оказалось вас ловить. А еще мы умеем вас убивать и пытать. Ты отпустишь Фломастера, нелюдь!
– Отпущу, – сразу согласился Киреев, – я почувствовал, что вы уничтожили Минейко. Я знаю, что не уйду отсюда живым. И я готов поговорить безо всяких предварительных условий.
– Зачем ты пошел к Фломастеру? – спросил Суворов.
– Заставить его выпустить Минейко. Вместо этого попался сам.
– Почему бы тебе не убить его? – спросил Струев. – У нас будут трудности с техникой уничтожения вас без его помощи.
– Какое-то время, господин Струев, – вздохнул Киреев, – только какое-то время. Поэтому не вижу в этом смысла. Скажите, господа, а вы уничтожите меня вместе с Фломастером?
– Если надо будет, уничтожу, – ответил Суворов, – будь уверен. Сомневаешься?
– Конечно, я не сомневаюсь, – улыбнулся Киреев, – как будем говорить?
– Ты уверен, что я вообще хочу с тобой говорить?
– Я хочу, – подал голос Соколов.
– Сергей Савельевич…
– У меня есть вопросы, Данила Аркадьевич, – с нажимом произнес Президент, – к вам, кстати, тоже. Но это после. Сейчас – к ним.
– Ладно, – согласился Суворов и снова обратился к микрофону. – Учти, говорить надо аккуратно. Это, надеюсь, ты тоже почувствовал.
– Не волнуйтесь, – отозвался Киреев, – я не стану пытаться поставить кого-либо из вас под контроль.
– Поговорить ты тем не менее хочешь. Чего хочет Президент, я понимаю, но ты… Чего хочешь ты?
– Я хотел объяснить, – сказал Киреев.
– Объясняй, – Суворов встал и уступил место Соколову. Он приладил на ухо коммуникатор и тронул сенсор вызова. – Щерин? Это Суворов. Изменения ветра не будет. Да, хорошо. Соедините меня с Анной Григорьевной в Москве. Анюта? Это снова я. Откладывай синее перо на два часа. Я снова выйду на связь. Пока. Что? Да, пока все идет хорошо, если помнишь тот анекдот. Все, отбой.
Суворов сел в кресло позади Соколова и Струева и закурил.
– Что вас интересует, господин Соколов? – раздалось из динамика.
– Почему вы с самого начала не стали соблюдать договор?
– Господин Соколов, это странный вопрос, – ответил Киреев. – Подумайте сами, вы бы стали соблюдать договор с муравьями на вашем дачном участке? С другой стороны, поначалу договор почти полностью соблюдался. Но затем… затем нам потребовалось кое-что откорректировать…
– Это сейчас становится понятно, – перебил Соколов, – но ответьте мне вот на что. Во всем этом все равно проглядывает какая-то бессмыслица. Ради чего вам лезть сюда? Ради чего менять нас или менять что-то в нашем устройстве?
– Вы неверно сформулировали вопрос, господин Соколов, – откликнулся Киреев. – Ради чего нам с вами вообще сталкиваться, заключать и нарушать договоры?
– Полагаю, что понимаю, ради чего, – ответил Соколов. – Судя по упоминанию дачного участка, этот мир вы считаете своим. Никакого другого у вас нет…
– У вас тоже.
– Признаете, стало быть, – кивнул Соколов, – что же… Вы возомнили себя даже не элитой, а подлинными хозяевами этого мира и явно занимаетесь здесь какими-то проектами. При этом вы считаете нас достаточной опасностью, чтобы…
– Есть опасности пострашнее вас для нас или наоборот, – уже с совершенно обезоруживающей улыбкой проговорил Киреев.
– Маленькие серые? – спросил Соколов.
– Ах, бросьте, – махнул рукой Киреев, – кучка сбрендивших не то слуг, не то даже домашних животных, отбившихся от каравана пару сотен лет назад.
– Чьего каравана?
– Мы не знаем.
– Когда вы узнали о них?
– В прошлом веке, примерно тогда же, когда и вы, только чуть раньше. Когда они окончательно деградировали, видимо, включились какие-то генные программы, и они решили, что Земля – место для исследования. Техника к тому времени порядком подызносилась, так что в 1947 году их существование стало очевидным фактом. Мы возлагали на их технику определенные надежды, которым, увы, не суждено было сбыться.
– Однако других ситуаций 28 мы не знаем, – сказал Соколов.
– Мы тоже, – было видно, что Киреев снова улыбается.
– Тогда я не собираюсь разбираться с вашими опасностями, – отрезал Соколов.
– Но почему же, господин Президент? – удивился Киреев, даже руками всплеснул. – Ваше дело, что предпринять дальше, но получить от нас информацию, по-моему, было бы полезно…
– Почему вы не стареете, Киреев? – перебил Соколов.
– Мы можем управлять процессами в своем организме.
– А Минейко…
– Молодой и неопытный. А я… В некотором смысле получил повышение.
– Что будем делать, господа? – Соколов встал и обернулся ко всем.
– Стоп-стоп, – встрепенулся Струев и протиснулся к микрофону. – Слышишь, нелюдь, постарайся ответить честно. Все-таки Россия вам мешает?
– Принципиально нет, – ответил Киреев, – однако тут все гораздо сложнее, чем вы думаете, господин Струев.
– Ты держишь нас за дураков?
– А динозавры были дураками, господин Струев?
– Ладно, нелюдь, – хмыкнул Струев, – постараюсь сформулировать иначе. Почему все крутится вокруг России?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});