Главной же заслугой А.Н. Сеславина в Отечественной войне считается то, что он первым 10 октября установил выход наполеоновской армии из Москвы по Калужской дороге на Боровск. Это сообщение помогло главнокомандующему вовремя принять меры, чтобы вынудить французов бежать из России по Старой Смоленской дороге. Были и другие бесценные разведданные. Как, например, о пути движения Бонапарта со своей гвардией.
Вместе с отрядами Давыдова, Фигнера и графа Орлова-Денисова сеславинский отряд 28 октября участвует в пленении бригады генерала Ожеро. В ту войну это была одна из самых значимых партизанских операций.
Журнал боевых действий кутузовской армии в октябре и ноябре являет истории много ярких дел партизанского отряда капитана гвардии Сеславина:
…19 ноября. Отряд Сеславина занимает город Борисов.
…25 ноября. Партизан гвардии капитан Сеславин после удачного нападения на местечко Забрез взял в плен генерала Даржанса и 11 офицеров, двинулся прямо на Вильно.
…28 ноября. Партизан гвардии полковник Сеславин атаковал неприятельскую кавалерию и, опрокинув, на плечах ее ворвался в Вильно.
Бой за Вильно дорого обошелся летучему армейскому отряду: его командир получил тяжелое ранение, на этот раз «в руку с раздроблением кости».
Александр I высоко оценил военные заслуги Сеславина при изгнании Наполеона из России. Александр Никитич награждается орденом Святой Анны высшей, 1-й степени и производится в генерал-майоры.
Он снова стал во главе партизанского отряда в 1814 году, уже на территории Франции. Оперирует на сообщения противника с Парижем. Список его наград пополняют два ордена: австрийский Марии Терезии и прусский Красного Орла 2-й степени. Так оценили его заслуги союзные России монархи.
В послужном списке генерал-майора А.Н. Сеславина значится участие в 74 сражениях и боях. Девять раз он был ранен. Именно это обстоятельство вынудило его в августе 1820 года, после длительного, мало что давшего, лечения за границей, уволиться из армии «по болезни за ранами».
Остаток своей жизни – 38 лет – герой-партизан из летописи Отечественной войны провел в безвестности в деревне, страдая от плохо залеченных ран и занимаясь хозяйскими заботами владельца небогатого поместья.
Историк А.И. Михайловский-Данилевский, его современник, оставил о легендарном партизане самые добрые отзывы в своих трудах: «Сеславин отличался изумительной энергией, поразительной смелостью, большим умом и значительными военными способностями». Другие мемуаристы отмечали в нем доброе сердце и чувства христианина. И указывали, что «память его свободна от тех излишних жестокостей, которыми прославились некоторые другие партизаны».
Унтер-офицер Синельников Лаврентий (? – После 1812)
Для Черниговского драгунского полка генеральная баталия Отечественной войны началась в день 24 августа, с боя за Шевардинский редут. Русская кавалерия вступила в дело уже под вечер, около 17 часов, когда столкновение сторон дошло до крайнего ожесточения.
Два эскадрона харьковских драгун вместе с Малороссийским и Глуховским кирасирскими полками, двумя эскадронами черниговских драгун атаковали неприятеля к северу от редута. На тот час укрепление было уже захвачено неприятелем, батальоном французского 61-го линейного полка.
Унтер-офицер Лаврентий Синельников скакал в первом ряду своего эскадрона по пахотному полю. Над строем скачущих в полном молчании драгун колыхался зеленый Георгиевский штандарт с надписью: «За подвиг при Шенграбене 4 ноября 1805 года в сражении 5-тысячного корпуса с неприятелем, состоявшим из 30 000».
Слева, у Шевардинского редута, еще шел огневой бой, слышалась частая ружейная «трескотня», которую перекрывали своим гулом нестройные залпы батарей. Было видно впереди, как густая колонна вражеской пехоты, блестя многими сотнями штыков, над которыми колыхалось несколько знамен, выдвигалась на прикрытие стреляющей по атакующей коннице большой батарее.
Прозвучала команда эскадронного командира, и драгуны мигом выхватили палаши. Они старались держать строй, и французские стрелки хорошо видели, как конники в медных касках накатывались на колонну. Вражеская колонна состояла из 111-го линейного полка: ружейный залп в упор не смог остановить русских драгун и кирасир. Попавший под удар кавалерии пехотный полк был разбит: он потерял только убитыми три сотни людей и всю полковую артиллерию.
Атакующая конница вознамерилась было пойти еще дальше вперед, но к месту схватки подоспели два батальона Испанского полка. Частые ружейные залпы Наполеоновских стрелков пришлись по харьковским и черниговским драгунам, и им пришлось повернуть коней назад. Так удачно начавшаяся атака у Шевардино продолжения не получила.
Освобождение Вязьмы от наполеоновских войск. Гравюра XIX в.
Синельников в той атаке оказался одним из героев: он в числе первых врубился во вражескую пехоту, умело действуя тяжелым палашом. Унтер-офицер явил для товарищей-эскадронцев достойный для подражания пример личной храбрости и «отличного мужества». Сослуживцы сказали ему после боя, когда уже начало темнеть и харьковцы уходили в резерв:
– Быть тебе, Лаврентий, за редут с Егорием. Только не пропади в новом бою на энтом полюшке…
В самом Бородинском сражении Харьковский драгунский полк вместе с другими полками 4-го резервного кавалерийского корпуса генерала К.К. Сиверса участвовал в конном бою у Курганной высоты. Этот бой стал одним из ключевых эпизодов дня 26 августа. Когда Наполеон решил сокрушить центр позиции противника, навстречу атакующим французам вышла русская кавалерия.
Ее атака, по свидетельству очевидцев кавалерийской схватки за Батарею Раевского, была великолепна. Один из них, Н.Е. Митаревский, вспоминал в своих мемуарных записках:
«Сражение перешло в рукопашную схватку: сражающиеся смешались, не было более правильных рядов, не было сомкнутых колонн, были только более или менее многочисленные группы, которые сталкивались одна с другой…»
Харьковские драгуны участвовали «в атаке и поражении неприятельских улан». Совершили они и другой коллективный подвиг, не позволив французам завладеть орудиями одной из батарей, которая лишилась не только многих людей, но и лошадиных упряжек.
В наградном представлении этот подвиг описывался так. Лаврентий Синельников, унтер-офицеры Григорий Ворона, Осип Кастырин, Афанасий Адаменко, Иван Бурмистров, их подчиненные рядовые «взятые неприятелем орудия под жестоким огнем неприятельских батарей, спешась, запрягали своих во орудия лошадей, и таким образом доставили все оные без малейшего урона обратно».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});