«Мой дорогой Кейт!
Я пишу эти строки для вас обоих, но обращаюсь, прежде всего, к тебе. Но не потому, что перед тобой я виновата больше, чем перед Джейн, я виновата перед вами поровну; а потому, что виной всему была моя любовь к тебе. Именно эта любовь удержала меня подле твоего отца, когда я ожидала Джейн. Я слишком сильно любила тебя и не могла расстаться с тобой даже ради любимого человека. Я пожертвовала своим счастьем женщины ради счастья быть твоей матерью. Тем самым я сделала несчастными двоих человек — себя и мужчину, которого любила. А потом, когда вы с Джейн подросли, и я поняла, что вы любите друг друга не как брат и сестра, я всё из той же любви к тебе, из страха потерять тебя как сына, сделала несчастными ещё двоих человек — тебя и Джейн. Я видела, как вы оба страдаете, но продолжала молчать — а порой молчание хуже лжи. Впоследствии ты увлёкся другими девушками, у Джейн тоже появились подруги, и я убедила себя в том, что между вами ничего всерьёз не было. Чтобы не потерять тебя, я заставила себя поверить, что Джейн от природы влечёт к женщинам, хотя в глубине души прекрасно понимала, что это — результат психической травмы, последствия которой я могла бы смягчить, если бы своевременно рассказала вам всю правду о твоей, Кейт, матери и о настоящем отце Джейн. Но я смолчала, и понадобилось целых десять лет, понадобилось ваше бегство, чтобы заставить меня прозреть и...»
Марика скомкала в руке первую страницу и бросила её в камин. Затем, по мере чтения письма, она столь же методично мяла и бросала в камин остальные страницы — а вслед за последней отправился и конверт. Тогда Марика опустилась на корточки перед камином и аккуратно подожгла кучку смятой бумаги.
«Извините, госпожа Уолш, — думала она, глядя на маленький костёр, в котором сгорала большая тайна. — Я не оправдала ваших надежд, я поступила непорядочно... Но какая, к чёрту, порядочность, когда речь идёт о моём счастье!..»
Когда все листы догорели, Марика поднялась с корточек и вышла из королевской опочивальни. Первым делом она нашла слуг и справилась об отце — сэр Генри по-прежнему спал; затем вернулась в комнату, которую делила вместе с Алисой.
К этому времени кузина уже проснулась, привела себя в порядок и успела наполовину одеться. Она стояла в рубахе, чулках и юбках и с растерянным видом держала в руках платье, не имея ни малейшего представления, как его надеть.
Когда Марика вошла в комнату, Алиса повернулась к ней, а платье положила обратно на тумбу.
— Привет, — сказала она. — Будешь меня ругать?
— Нет, не буду, — ответила Марика, усаживаясь в широкое кресло возле камина. — Я уже перебесилась.
Кузина подошла к ней и присела рядом. Кресло без проблем вместило обеих девушек, да ещё осталось место для третьей.
— И на ком же ты отыгралась? На брате?
— Нет, Стэн был занят. Я разговаривала с господином Стоичковым.
Алиса тряхнула головой.
— Не могу себе представить, что ты на него кричала.
— Конечно, не кричала. Мы просто поговорили. И он объяснил мне, что я была не совсем права. Хотя и вы поступили со мной некрасиво.
Алиса не стала возражать. Со стороны Марики и так было подвигом, что она так быстро признала свою неправоту. А требовать от неё слишком многого значило искушать судьбу.
— Между прочим, — заметила Алиса, — ты вся прямо сияешь. Что случилось?
Марика обняла кузину и положила голову ей на плечо.
— Господин Стоичков пообещал, что мы с Кейтом обязательно поженимся. Это уже решённый вопрос. И Стэн, и тётя Зарена согласны. Я так счастлива, Алиска! Я просто без ума от счастья!
Алиса улыбнулась:
— Вот это мне больше нравится. А то вчера ты совсем раскисла. Вбила себе в голову всякие глупости...
— Кстати, насчёт письма миссис Уолш, — быстро произнесла Марика. — Все её нелепые выдумки про Кейта и Джейн... я больше не боюсь, что это правда, но само письмо может принести вред.
— И какой же? — спросила Алиса, проницательно глядя на неё.
— Ну... разный. Там написаны... всякие неправильные вещи. — Марика глубоко вдохнула и уже твёрдо закончила: — Короче, я его сожгла. И очень прошу тебя не говорить о нём ни Кейту, ни Джейн. Никакого письма вообще не было.
— Вот оно как, — протянула кузина.
Она откинулась на спинку кресла и с задумчивым выражением лица стала поглаживать золотистые волосы Марики. Наконец сказала:
— Да, понимаю. Наверное, это правильно.
— Значит, договорились?
— Конечно.
Марика вскочила с кресла и прошлась по комнате. Её ясно-голубые глаза лучились непреклонной решимостью, а на щеках играл румянец возбуждения.
«Ну уж нет, Кейт, — думала она. — Ты никуда от меня не денешься. Пусть даже миссис Уолш права, это ничего не меняет. Ты всё равно будешь моим. Только моим...»
Марика повернулась к кузине.
— Ну, а ты, Алиса? Как себя чувствуешь в нашем мире?
Она пожала плечами.
— Пока трудно сказать. Ещё не осмотрелась. Но по своему миру уже скучаю. — Алиса вздохнула. — Немного грустно... Хотя ничего, стерплю. Главное, что со мной три самых дорогих мне человека: дядя, заменивший мне отца, ты — моя лучшая подруга, и Стэн — мой любимый мужчина.
Напоминание о том, что её брат превратил её лучшую подругу в одну из своих многочисленных любовниц, вызвало у Марики приступ раздражения. Она помрачнела и уже намерилась в очередной высказать своё мнение на сей счёт, но кузина не позволила ей даже рта открыть.
— Не вздумай читать нотации, солнышко. Тоже мне святоша нашлась! Ты получила своего мужчину — вот и радуйся. Но и мне не мешай, не навязывай своих взглядов на правильное счастье. Я не принцесса, как ты. Я девочка простая и не нуждаюсь в обручальном колечке, чтобы быть счастливой. И хватит об этом, ладно?
Поджав губы, Марика неохотно кивнула. Весь её вид, однако, выражал неодобрение.
— Вот и хорошо. — Алиса поднялась с кресла, подошла к кровати и снова взяла платье. — Раз этот мир теперь мой дом, мне нужно учиться в нём жить. А я не могу даже одеться.
— Не переживай, — утешила её Марика. — Для этого существуют горничные. И они у тебя будут.
Она помогла кузине нарядиться в платье и подвела её к зеркалу.
— Ну как?
Алиса скептически посмотрела на своё отражение.
— Так себе, недурственно... — Она ещё немного подумала. — А если честно, то очень даже здорово. Золушка на королевском балу — полный отпад!.. Как ты думаешь, Стэну понравится?
Марика собиралась снова нахмуриться, но в следующий момент не выдержала и улыбнулась:
— Ещё бы! Он будет просто в восторге.
Глава 35
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});