Изабелла встала, степенно откашлялась и заняла у камина место Томаса.
– Я достала план Ньюгейтской тюрьмы. Меня заверили, что он абсолютно точный. Здесь обозначены все изменения, сделанные во время перестройки. – Она сунула руку за корсаж и извлекла свернутые в рулон листы бумаги. – Как видите, тюрьма разделена на пять частей. Месье тщательно изучил план, и они с Моутоном сошлись на том, что для нас представляет интерес только одна часть – караульное помещение. Оно здесь, слева от ворот. На ночь Бо Билли запирают в камере для осужденных, она находится как раз под караулкой.
Изабелла передала бумаги Месье и уступила ему место. Маленький француз водрузил на нос очки и ткнул пальцем в план.
– Все, что от вас требуется, – это войти в ворота. Вот здесь. Потом надо будет пройти вперед, минуя еще три двери, вы окажетесь в камере для осужденных. Задача была бы куда сложнее, если бы мистера Моргана содержали в главном крыле или в общей камере. – Месье поправил очки и продолжал: – Итак, через четыре дня мне предстоит сыграть в шахматы с мистером Уэртуэйтом, начальником охраны. Так что он будет занят весь вечер, с семи часов до полуночи. Хотя надеюсь, – маленький француз лукаво подмигнул своей воспитаннице, – что мне не придется ждать до полуночи.
– Не нравится мне все это, – проворчал Томас, вставая. – Выходит, я останусь на борту корабля, Месье тем временем будет отвлекать мистера Уэртуэйта, а самая сложная часть плана ляжет на плечи женщин и Моутона?
– Не волнуйтесь, мы предусмотрели каждую мелочь, – заявила Блу.
Томас молча пожал плечами и снова уселся на стул. Следующие несколько часов они провели, подробно обсуждая отдельные детали плана и пытаясь найти уязвимые места. Потом, уже около полуночи, все подняли бокалы с вином и выпили за удачу и новую жизнь, ожидавшую их вдали от берегов Англии.
– Вот дьявольщина! – пробормотала Блу, забираясь под одеяло. А вдруг все пойдет совсем не так, как они рассчитывают? Если их план провалится, если все окажутся в тюрьме, она одна будет во всем виновата. – Милый Боже, пожалуйста, сделай так, чтобы все прошло как надо, – взмолилась Блу. – Пожалуйста, защити тех, кто мне дорог. Не дай мне стать виновницей их гибели.
Как и все остальные, той ночью она почти не сомкнула глаз.
Глава 21
Томас уже занял свой пост на борту «Уильяма Портера», а Месье начал шахматную партию с начальником охраны, когда все остальные собрались в гостиной Гросвенор-Хауса, чтобы выпить для бодрости кружечку горячего эля.
– Сегодня холодно, – заметила леди Кэтрин, отдергивая занавеску. – Зато ночь выдалась безлунная.
Все были тепло одеты, но даже толстые перчатки и плотные накидки не спасали от холода. Промозглый, стылый воздух вызывал озноб. Как хорошо было бы сейчас погреться у огня. Но камин не был зажжен. В пустой комнате бросались в глаза голые стены. Все вещи, кроме кружек в руках заговорщиков, уже отправились на «Уильям Портер», в корабельный трюм.
– Ох, мама… – Блу подошла к леди Кэтрин и взяла ее под руку. – Мама, еще не поздно изменить решение. Ведь я знаю, как ты любишь этот дом и все, что с ним связано.
– Помолчи, дорогая. – Задернув занавеску, леди Паджет отвернулась от окна и робко улыбнулась дочери. – Это всего лишь дом. Просто груда кирпича и стекла. Очень скоро у меня будет великолепный особняк в Бостоне. – Она натянула перчатки и добавила: – Кажется, я слышу стук колес. Это, наверное, карета. Сесил, ты уверена, что справишься?
Щеки девушки вспыхнули.
– Да, мама, уверена. Я точно знаю, что надо делать. И заметь, я надела свою самую старую юбку.
Кэтрин одобрительно кивнула.
– Трембл, ты взяла свои нюхательные соли? Будет очень некстати, если ты раньше времени упадешь в обморок.
– Я держу соли наготове, – ответила тетушка Трембл, похлопывая по расшитой бисером сумочке. – Я тоже выбрала самое старое из моих платьев. Можно не сомневаться, полы там покрыты толстым слоем грязи. – Она презрительно фыркнула.
– Изабелла, ваши подруги встретят нас в тюрьме?
– Si. – Сегодня Изабелла выглядела почти так же, как в тот день, когда впервые появилась в доме леди Паджет. Ее лицо было ярко размалевано, а вырез открывал грудь почти целиком.
– Что ж, если мы ничего не забыли, – сказала Кэтрин, обводя глазами комнату, – думаю, можно идти. Бросив последний взгляд на гостиную и холл, леди Паджет переступила порог и направилась к ожидавшему ее экипажу.
– Неужели я была настолько глупа, что думала, будто ей недостает храбрости? – прошептала Блу, покосившись на Моутона. Прежде чем сесть в карету, девушка обратилась к мистеру Апплу: – Вам не потребуется много времени, чтобы запереть дом. Мы встретимся с вами и другими слугами на корабле. Вы знаете, где он?
– Да, мисс. – Мистер Аппл позволил себе вольность и похлопал Блузетт по руке. – Желаю удачи. Да поможет вам Бог! – Дворецкий проводил взглядом стремительно набиравшие скорость экипажи и поспешил в дом.
Подъехав к Ньюгейтской тюрьме, кареты остановились в глубокой тени перед церковными воротами. Блу отдернула занавеску и стала вглядываться в окно на втором этаже караульного помещения. Как и обещал Месье, на подоконнике горела свеча – знак, что начальник охраны занят игрой в шахматы и все идет по плану. Девушка перевела взгляд на первый из экипажей, откуда выходили леди Кэтрин и Изабелла. Стоило им сойти с подножки, как от стены церкви отделились две темные фигуры и направились к Изабелле. Испанка о чем-то заговорила со своими подругами. Затем все трое взялись за руки и, затянув громкую песню, побрели к главным воротам, изображая веселых дам легкого поведения.
Стоя в тени, леди Кэтрин ожидала, когда Блу, Моутон, Сесил и тетушка Трембл подойдут к воротам. Она должна была выждать пять минут и последовать за ними.
– О Господи, Господи… – пробормотала Трембл, глядя на толстые, покрытые изморозью стены тюрьмы. – Я сейчас упаду в обморок, я точно знаю.
– Только не сейчас, тетя. Вот твои соли, – прошептала Сесил, подавая знак толкавшему ее кресло Моутону, чтобы тот ускорил шаг.
У ворот Блу должна была громко позвать стражников, чтобы отвлечь их внимание от Изабеллы и ее подруг. Не обращая внимания на женщин легкого поведения, как это сделала бы любая знатная дама, Блу заплатила входную плату за себя и обеих леди и вошла в караульное помещение. Приблизительно через пять минут Изабелле и ее подругам предстояло увлечь за угол стражников, охраняющих вход и обслужить их неторопливо.
– Господь всемогущий! – воскликнула тетушка Трембл, потрясенная до глубины души. – Здесь такой смрад, что можно с ума сойти! А какая всюду грязь! Кто тут убирается? Надеюсь, Кэтрин устроит им хорошую взбучку! – Почтенная леди последовала примеру Сесил и прижала к носу платок.