Калли кивнул.
Солнце поднялось уже достаточно высоко, чтобы не светить прямо в глаза и не слепить дуэлянтов. Небо было совершенно ясным, без единого облачка. Солнечные искры вспыхивали в гранях щебня, покрывавшего склон холма; временами налетали порывы теплого ветерка. Почувствовав на лице его мягкое прикосновение, Каллихэн обратил внимание на то, как напряжены мышцы и кожа лица. Ему не нужно было сейчас смотреть в зеркало — он и так знал, что похож на готового к схватке дикого волка. То же самое эхо дикого лесного зова ощущал он сейчас и внутри, хотя к этому первобытному чувству примешивались и другие эмоции: тоскливое одиночество, испытываемое им всю жизнь и ставшее теперь еще глубже из-за Алии; сожаление, даже стремление очутиться в каком-то другом мире — в иначе устроенной вселенной, где не будет столько боли, усилий, крови, которая окажется устроена правильнее и справедливее. Все это он чувствовал сейчас как никогда ясно и сильно. Словно сетка из тонких проволок со всех сторон сжала сердце. Калли поискал среди ее проволочек ту, что означала страх, и она действительно нашлась — ледяная, но его сердце было защищено теплом горькой радости: предстояла битва!
О’Рурк посмотрел на солнце, на безоблачное небо, и ему вдруг подумалось, что через какой-нибудь час он, быть может, навсегда потеряет саму эту способность — видеть солнце. Однако Каллихэн не испугался. Внутри царила пустота — ни страха, ни сожаления. Он ощущал себя монолитным куском гранита и был готов лицом к лицу встретить врага.
— Пора идти, — тронул его за локоть Онвиток.
Пока они поднимались к отмеченному белым узелком пню, из-под подошв трапперских сапог с шорохом осыпался щебень. Калли с Онвитоком остановились — плечом к плечу. В тридцати футах впереди О’Рурк увидел Мачина и его секунданта, над которым великан возвышался, словно дерево над кустом. Солнце светило слева, лучи его стекали вниз по склону. Широченная грудь Мачина блестела. Тяжелый охотничий тесак в самом деле казался в ручище Мачина не больше столового ножа.
Секундант Мачина поднял руку, мурфа повторил его жест, потом хлопнул Калли по плечу.
— Удачи! — пожелал он и в одиночестве направился вниз, к дороге. Секундант Мачина тоже повернулся и начал спускаться к цепочке машин и зрителей.
Каллихэн посмотрел на противника. Тот улыбнулся — почти добродушно — и приветственно поднял руку с ножом. Потом он двинулся на Калли — словно трактор, вспахивая усыпанный щебнем и тонкими пластинками камня склон.
О’Рурк сохранял неподвижность, пока противник не приблизился футов на десять. Потом, прыгнув в сторону, начал отступать вверх по склону. Мачин пытался его догнать, но Калли удавалось двигаться быстрее. Оказавшись футов на двадцать-двадцать пять выше Мачина, Каллихэн побежал поперек склона к тому месту, откуда начал движение Мачин.
Оказавшись рядом с довольно мощным обгорелым стволом, обугленный конец которого доставал Калли до плеча, он остановился и быстро повернулся. Мачин настигал его, находясь самое большее в тридцати футах. Великан ухмылялся, скаля зубы.
На этот раз О’Рурк стойко удерживал позицию до тех пор, пока противник не оказался совсем рядом. Сверкнул нож — великан и в самом деле был быстр, как кошка. Парируя, Калли вскинул свой тесак и быстро пригнулся, отступая под защиту обгорелого ствола. Он был готов к удару, однако тот оказался столь силен, что руку и плечо на секунду буквально парализовало. Как и рассчитывал Калли, столкновение клинков отклонило тесак Мачина — нож врезался в дерево и глубоко застрял. О’Рурк возлагал надежды на секунду, которая потребуется Мачину, чтобы освободить свой нож. Но теперь он потерял это преимущество. Оставалось одно — повернуться и снова бежать — на этот раз вниз по склону.
Каллихэн слышал, как трещит гравий под сапогами преследующего гиганта. Все же ему удалось оторваться и, выбрав участок поровнее, он снова повернул, кинулся вверх, потом, через полтора десятка шагов, остановился.
Напоминающий начало небольшого оползня шум подтвердил — расчеты Калли оправдались. Будучи намного тяжелее своего противника, Мачин не мог так же быстро изменить направление — ему пришлось затормозить, проехавшись по склону на собственной спине.
Делая громадные прыжки, Калли тут же помчался к упавшему противнику. Но когда он подбежал, Мачин уже перевернулся на живот и встал на колени. Он легко отбил удар Калли, а секунду спустя уже вскочил на ноги — громадный, неудержимый, смертельно опасный, как и всегда.
Калли вновь пустился в бегство вверх по склону. Он слышал хруст гравия за спиной, но чем выше он взбирался, тем отдаленнее становился звук преследующих его шагов. Каллихэн рискнул обернуться: Мачин находился в десятке шагов ниже, руки и торс великана блестели — пот смешался с маслом. В его ухмылке Калли почудилось нечто новое — уверенность в победе. Стараясь не терять осторожности, О’Рурк озадаченно смахнул пот со лба и бровей тыльной стороной ладони. Он быстро повернулся налево, чтобы броситься бежать вдоль верхней части склона и… замер в отчаянии.
Калли сам себя загнал — или Мачин оказался хитрее, чем можно было предположить, хотя теперь это уже значения не имело — в часть склона, упиравшуюся в каменный бок утеса. О’Рурк быстро бросил взгляд влево, потом вправо, надеясь отыскать путь к спасению, но Мачин уже перекрыл ему путь к отступлению, и почти никакой надежды на прорыв не оставалось. Калли медлил, а Мачин надвигался, словно умащенный маслом идол языческого божества, вдруг оживший и грозящий сокрушить дерзких смертных. Сверкнул тесак — Мачин сделал выпад, направленный вниз. Калли блокировал его, одновременно делая уходящий нырок. На этот раз он не забыл повернуть лезвие так, чтобы сила парируемого удара не оглушила его, как в первый раз.
Однако толчок все равно оказался весьма болезненным. Впрочем, цели своей Калли добился — он оказался как бы внутри линии обороны Мачина: тот ничего не успевал теперь сделать — О’Рурк был слишком близко. Быстро перевернув тесак, Калли нанес костедробительный удар снизу вверх под нижнюю челюсть гиганта. Нельзя сказать, чтобы великан покачнулся, но удар явно не пришелся ему по вкусу — на долю секунды он замер, приходя в себя. За эту долю секунды Калли успел поднырнуть под мощную, как бревно, левую руку Мачина и вырваться на открытый склон.
Как мог быстро он пробежал шагов десять-пятнадцать, потом остановился и посмотрел назад. Мачин только что пришел в себя и начал погоню, но был еще достаточно далеко, Калли мог позволить себе несколько драгоценных глубоких вдохов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});