– Сядьте, Кэт. Прошу вас, успокойтесь и прислушайтесь к доводам рассудка.
Она послушно опустилась на диван, но при этом гневно воскликнула;
– Вы что, действительно считаете меня совратительницей малолетних?!
– О Господи, конечно же, нет. Но мне приходится поступать так, как лучше для телекомпании.
– Ах для телекомпании! Лишь бы не тронули вашу компанию, а моя репутация может лететь ко всем чертям?!
Он сразу как-то сник.
– Мы не в состоянии запретить Труитту опубликовать его колонку. Все, что мы можем сейчас сделать, это задраить люки и попробовать подготовиться к той буре, которую его статья неминуемо вызовет. Я скажу, чтобы в отделе по связям с общественностью начинали собирать за вас поручительства. Вы можете начать работу над официальным заявлением.
– К черту все это! – продолжала горячиться Кэт. – Я не намерена давать опровержение столь чудовищной лжи! – Ее глаза внезапно наполнились слезами. – Как только у кого-то язык повернулся сказать, что я могу причинить вред ребенку?!
– Ваши телезрители никогда в это не поверят, Кэт, – убежденно проговорил Джефф. – Ни на секунду не поверят.
– Я тоже не думаю, что кто-нибудь способен в это поверить, – согласился с ним Билл. – Как только статья выйдет из печати, вам уже ничего не придется объяснять, потому что у этой истории не будет продолжения. Ваши почитатели воспримут все так, как есть, то есть как злобную атаку со стороны кого-то, кто держит на вас зуб. Все перемелется. Через несколько недель все об этом забудут. – Он сделал паузу, затем продолжил:
– А на это время я прекращаю съемки и выход в эфир программы «Дети Кэт».
Кэт не могла поверить собственным ушам. В течение нескольких секунд она слышала только странный шум в ушах.
– Вы… не может быть, чтобы вы говорили это серьезно.
– Простите, Кэт, но таково мое решение.
– Но ведь это все равно что признать свою вину, – вскричала она. – Билл, умоляю вас, не делайте этого!
– Вы знаете, что я всецело одобряю и поддерживаю вас в вашей работе, которая крайне важна для телекомпании. Она имеет колоссальное значение для всего нашего города. И я хотел бы, чтобы она была продолжена, когда все это кончится. Я также питаю безмерное уважение к вам лично, Кэт. Мне ужасно неприятно, что приходится вас разочаровывать. Вы, конечно, рассматриваете мои действия как предательство по отношению к вам, но на самом деле это всего лишь неприятные, но – увы! – необходимые меры с моей стороны как главного исполнительного директора компании, в чьи обязанности входит следить за соблюдением интересов каждого ее служащего, в том числе и ваших. Пока эта шумиха не уляжется, я думаю, ваше лицо не должно появляться на телеэкранах, поскольку лучше избегать всякого упоминания об этой грязной истории. – Серьезное выражение его лица и соответствующий тон подчеркивали незыблемость его решения.
Несколько мгновений Кэт разглядывала пол у своих ног, потом подняла голову и встала.
– Ну что ж, Билл, я понимаю наше положение. Вы получите мое заявление об уходе до конца дня.
– Что?! – воскликнул Джефф.
– Кэт…
– Послушайте меня, вы оба. Если эта история появится на страницах печати, доброе имя передачи «Дети Кэт» окажется навеки запятнанным. Я могла бы опровергать эту чудовищную клевету до посинения, но это ничего не изменит. Людям свойственно верить в худшее. Если об этом пишут в газетах, значит, здесь есть хотя бы доля правды, верно ведь? Билл, вы только что сказали, что обязаны думать об интересах телекомпании. Что ж, а я, в таком случае, обязана учитывать интересы детей. Верит ли в это мистер Труитт или нет, но забота о детях была единственной причиной появления моей программы. И по сей день остается главной причиной.
Эти дети и так уже являются жертвами. Я не хочу, чтобы они снова страдали оттого, что у них отнимают, быть может, последнюю надежду. Если я уйду из передачи, вы можете сменить название и продолжать выпускать ее в эфир. Очень прошу вас, начинайте как можно скорее подыскивать мне замену.
Глава 47
– Зачем ты пришел?
– Мне подумалось, что вам, наверное, требуются дружеская поддержка и участие. Я принес чизбургеры. – Джефф приподнял белый бумажный пакет, чтобы она могла разглядеть его через глазок.
– И в каждом из них, наверное, целая куча калорий?
– Я едва держу этот мешок.
– В таком случае… – Кэт открыла парадную дверь. Выйдя на крыльцо, она махнула кому-то рукой, затем пригласила Джеффа войти внутрь и снова заперла дверь.
– Что это вы делаете?
– Ты заметил машину, стоящую на обочине улицы чуть в стороне от моего дома? Там сидит полицейский наблюдатель. Пока Циклоп не будет схвачен, лейтенант Хансейкер установил за домом круглосуточное наблюдение.
– Хорошая идея.
– Это идея Алекса. Я-то чувствую себя как дура со всеми этими детскими играми в разбойников. – Они прошли на кухню и принялись распаковывать принесенную еду. – Сегодня днем, когда мы ходили в полицейский участок, чтобы дать свидетельские показания, Алекс убедил Хансейкера, что за моим домом необходимо установить наблюдение, – на случай, если вернется Циклоп. – Кэт положила в рот несколько ломтиков жареного картофеля. – Ммм, какая вкуснятина! – пробормотала она. – Спасибо.
– Я подумал, что вы, скорее всего, ничего не ели.
– Так и есть. Даже не представляла себе, что я так голодна.
– А где сейчас мистер Пирс?
– Откуда я знаю? Ни я за ним не слежу, ни он за мной. В голосе Кэт слышалась обида – она и вправду была обижена на Алекса. Он ни разу не позвонил ей, хотя знал, что она отказалась от поездки в Калифорнию. Кэт подозревала, что он все еще сердится на нее за то, что она позвала его на помощь, а потом предпочла ему Дина. Ей вовсе не хотелось его обидеть, но он, видимо, воспринял все именно так.
Алекс сдал ее на попечение Хансейкера, а затем умыл руки. Кэт не прочь была услышать его мнение о последних событиях, но решила не искать с ним встречи. Ему самому придется сделать следующий шаг… если таковой вообще будет иметь место.
– Я подумал, что он, возможно, поживет у вас какое-то время, – продолжал Джефф.
– Да, прошлой ночью он так и сделал. – Кэт потерла ладонью лоб, пытаясь избавиться от головной боли, которая начиналась у нее всякий раз, когда она пыталась разобраться в своих сложных взаимоотношениях с Алексом Пирсом. – Ты не будешь возражать, если мы сменим тему?
– Нисколько. У вас есть кетчуп?
– На дверце холодильника. Но не лей его слишком много. С сегодняшнего дня я безработная.
– Но ведь вы не собирались настаивать на своем уходе, правда же?
Сперва чизбургеры и жареный картофель пришлись ей по вкусу. Теперь, когда она вспомнила о том, что ее покинул Алекс и что завтра в газете появится статейка Труитта, еда показалась ей тошнотворной.