странно прозвучало…
— Только прозвучало? А то, что с его благословения этот Шес теперь будет с нами жить — не странно? — Я выругалась шёпотом, разворачивая бумагу на сэндвиче. — А знаешь, что хуже всего? Что Дис выставил всё таким образом, будто это всё из-за меня.
Лайз сел рядом, готовый выслушать моё негодование. Десницу он терпеть не мог, так что, даже осознавая губительные последствия нашей ссоры для клана, никогда бы не попытался нас примирить. К тому же Лайз не считал себя частью Децемы. Ему было плевать, что станет с кланом, и кто будет служить Дису после того, как мы вернёмся в Таврос…
— Я могу сжалиться над кем угодно и простить любого, кроме чёртовых сектантов. Они мне жизнь исковеркали, и Шес был с ними заодно. — Я смяла бумагу в кулаке. — Я не стану благоволить худшему из них.
— Конечно, нет. При таком раскладе, его следовало бы на месте прикончить, — согласился Лайз, тем не менее, больше внимания уделяя еде. — Покажите, кто здесь босс: убейте ублюдка. Он это заслужил в любом случае, а сдохнуть от вашей руки будет для него правильнее всего.
— Что? Нет. Дело не в этом.
— Тогда прикажите Дису убить его. Это ведь его косяк, — предложил Лайз, и я вздохнула.
— Какой ты коварный.
— Да не. Просто ему дикарь точно не откажет. Вы же видели, как этот псих на него таращился? Его самый преданный фанат, походу.
И то, что Диса ничуть не удивила такая преданность, говорит о том, что в своё время у него были фанаты и покруче.
— Я не собираюсь его убивать. Мне на него вообще плевать, — ответила я.
— Тогда подарите его своему брату. Молодой босс будет рад пополнению в своей своре псов-людоедов. — Лайз был просто генератором гениальных идей, особенно если дело касалось мести. А моё положение было настолько безнадёжным, что я всерьёз над этим задумалась.
— Я могу… — донеслось до меня робко, и я перевела взгляд на Раска. Он с трудом сглотнул и продолжил: — Это моя вина, так? Раз это всё из-за меня, я могу сразиться.
— Ты что, с ума сошёл? — Лайз поперхнулся. — Он тебя через колено переломит.
— Не с ним, — ещё тихо сказал Раск, не поднимая глаз. — По условиям мне достаточно победить… ну… жену Шеса, верно?
— Какую ещё жену? — тихо уточнил мой телохранитель, уставившись на него сумасшедшим взглядом. — Ты же не хочешь сказать, что этот страшный ублюдок женат? Ты так не шути, дружок.
Ну да, точно, сидя за рулём, Лайз не слышал ничего из того, о чём мы говорили в салоне.
Самый романтичный парень на свете, готовый жертвовать всем во имя любви — он бы никогда не смирился с тем, что у самого неромантичного парня на свете есть жена. И не одна.
— Пять.
— Что?
— Если верить ему, у него пять жён, — добил его Раск. — Хотя даже одной было бы слишком много. Для него, в смысле, а не для меня. Я-то и с пятью справлюсь, ха-ха…
Его вялый смех растворился в скрежете металла: глядя в пустоту с бесстрастным выражением лица, Лайз смял в кулаке походный стакан. Я вопросительно приподняла бровь.
— Вернёмся к изначальному плану и просто прикончим его, — решил он, откидывая за спину испорченную посуду, но я возразила:
— Его нельзя убивать просто потому, что он женат сильнее, чем ты.
— Мы ведь только что обсуждали: это меньшее, в чём он виноват!
— Может, он и не «виноват» в этом вовсе. Мы ещё не знаем, правда ли это.
— А может, это вообще мужики, — обронил шепотом Раск, и я согласилась:
— Как вариант.
Но Лайза это не успокоило. Всю ночь он просидел с оружием наготове у входа в шатёр, надеясь, что Шес с непривычки забредёт на охраняемую им территорию, и тогда он уже безо всяких объяснений сможет прикончить чужака. Но ночь прошла на удивление спокойно, а когда я, проснувшись, вышла наружу, то обнаружила Лайза бессвязно бормочущим:
— Пять? А как они тогда «это» делают? Распределяют по дням недели? Чёрт…
— Где Раск? — спросила я, держа зубную щётку во рту. На горизонте ещё только разгорался рассвет.
— Что? А… Я отправил его в казарму. — Лайз поднялся на ноги. — Не спится? До общего сбора ещё час.
— Найди его, пусть поможет тебе собраться. — Я вернулась в шатёр. — Чем раньше отсюда уедем, тем лучше.
Хватит с меня пустынь. Я пробыла здесь достаточно, чтобы соскучиться по дому. Но недостаточно, чтобы соскучится по Тавросу…
Приведя себя в порядок, я отправилась к Деснице, чтобы сказать, что я сматываю удочки, а он может продолжать тусоваться с Шесом и его воображаемыми жёнами сколько влезет.
Проходя мимо КПП, я обратила внимание на ту самую картину, которая впечатлила меня сразу по приезде: суетящиеся возле караула разряженные проститутки. Не знала, что тут даже по утрам такой ажиотаж…
Постойте-ка.
Я потёрла сонные глаза и недовольно прищурилась. Охрана не отгоняла нарушительниц порядка, а даже как будто смущённо отворачивалась, позволяя им вешаться на одного из наших. Какого чёрта этот солдат себе позволяет?
Такое вопиющее нарушение дисциплины я никак не могла проигнорировать. Я уже было дёрнулась в его направлении, но вдруг передумала. Мой выговор будет для него — пустым звуком по сравнению с тем, как своих подчинённых обычно отчитывает командир. Рядовые никогда не будут бояться меня сильнее, чем Десницу. Так что пусть он с ним сам разбирается.
Я вошла в его палатку, не спрашивая разрешения. Дис стоял, склонившись над умывальником, обнажённый по пояс. Не утруждая себя приветствиями, я прошла внутрь и внимательно осмотрелась. Его приятеля нигде не было видно.
— Кого-то ищешь? — Кажется, Дис был сбит столку моим ранним визитом.
— Да… В прошлый раз, когда я сюда зашла, ты избивал человека, — ответила я. — Так что сейчас я немного разочарована.
— Хочешь, чтобы всё было как в прошлый раз? — улыбнулся мужчина.
— Ага, я даже нашла для тебя подходящую жертву. — Я указала себе за спину. — Иди займись дисциплиной своих солдат. Один из них сейчас ловит бабочек на втором КПП.
Не похоже, что Диса это возмутило. Всё-таки он и сам был не прочь «нарушить дисциплину». Иначе бы не пялился на меня так.
— Они всё ещё на тебе? — спросил он, натягивая футболку.
— Что?
— Те миленькие прозрачные трусики, — пояснил Дис, и я машинально одернула форму, будто сквозь ткань, равнодушную к любым погодным условиям, могли проступать невесомые кружева. — Да, похоже на то.
Я вспыхнула.
— Умерь свою фантазию! То, что ты их купил, не даёт тебе права