Мне было неуютно видеть его улыбку, потому что предназначалась она не мне, а той маленькой девочке, что когда-то взяла на себя смелость выходить вампира.
— И что было дальше? — глухо спросила я, понимая, что его слова не находят никакого отклика в моей душе. Мне словно рассказывают историю о ком-то постороннем, кто совсем не важен мне и только раздразненное любопытство мешает мне повернуться и уйти.
— Дальше? Ну, потом я уже сам понял, что дело плохо. Звать кого-то на помощь было поздно, а ты тем временем отослала сестру в дом с наказом принести немного воды, а сама посмотрела на меня так серьезно-серьезно и спросила, сумею ли я регенерировать, если получу свежую кровь. Я так удивился осведомленности ребенка о своей природе, что ответил чисто рефлекторно — да. Хотя могу себе в оправдание сказать, что никак не ожидал, что девчонка-аристократка десяти лет от роду вместо того, чтобы кликнуть какого-нибудь слугу, начнет расшнуровывать собственное платье.
— А отказать ты, разумеется, не мог? — чуть язвительно поинтересовалась я, пытаясь спрятать таким образом от чужих глаз свое замешательство и смущение. Впрочем, следует отдать Спиросу должное — он на это не повелся.
— Ты не понимаешь, отказаться от возможности обрести тэ'риль невозможно, особенно, если жертва настолько идеальна. Ты не искала выгоды, ты не видела во мне чудовище, ты заранее приняла все мои достоинства и недостатки… твоя душа была настолько чиста и открыта, что оттолкнуть подобный дар было бы кощунством с моей стороны. Но я все равно попытался тебе объяснить ситуацию… и знаешь, что ты мне сказала? Нет? А ты посмотрела на меня с совсем недетской серьезностью и сказала: «Ты сначала выживи, а потом уже и о возможных последствиях рассуждай».
Ну как раз это на меня похоже. Я вообще редко прислушиваюсь к чужим советам, а уж если те идут в разрез с моими планами… Н-да, боюсь, вампира я бы тогда спасла и против его воли.
Ладно, с прошлым худо-бедно разобрались, но как насчет настоящего?..
— Почему ты не сказал раньше? — всего лишь обывательский интерес — не более.
— Я только недавно понял, что ты ничего не знала. Я думал… я был уверен, что ты сбежала от меня, понимаешь? Вернее, мне сообщили, что ты «выразила недовольство скорым браком и исчезла в неизвестном направлении». И мне не солгали — иначе я бы почувствовал. Но даже если бы я не имел такой способности, я бы все равно поверил, потому что мало кто по доброй воле свяжет себя с вампиром.
— Я не знала… правда, не знала, — несколько растерявшись из-за подобного поворота, негромко произнесла я. — Зато теперь понимаю многое из того, что тогда мне показалось странным… кстати, почему ты не предъявил свои права на меня, когда понял, кто я такая? Ведь ты был в своем праве.
— Нет. Ты неверно понимаешь ситуацию. Это я принял твой дар, то есть это я все для себя решил в тот момент, и позднее я только сообщил о нем своей семье и тем, кого она посчитала достойными этого знания. А вот ты никакого выбора не делала, более того даже не знала всех последствий своего поступка. Так что я могу заставить кого угодно в этом мире принять нашу связь, но только не тебя. Это должно быть добровольное решение. Только от тебя все зависит. И никак иначе. Единственное, что я себе тогда позволил — это открыть свое инкогнито твоему отцу и поставить его перед тем фактом, что ты моя. Но и это я делал без какого либо злого умысла, просто не хотел, чтобы Персиваль настроил тебя против меня.
— Он и не настраивал — он вообще ни разу не упоминал о том… — с языка едва не сорвалось «недоразумении», но это было бы слишком резко, а потому после небольшой заминки я произнесла: — событии.
— Но и посольство вампиров ко двору больше не допускал, хотя обычно мы не упускаем возможности обеспечивать безопасность своим избранницам. Он сделал все возможное, чтобы отсрочить момент передачи тебя под нашу защиту. И я согласился с тем, что наша встреча должна состояться лишь после твоего восемнадцатилетия.
Я невольно хмыкнула и после секундной заминки произнесла:
— Если бы все сложилось так, как хотел отец, то к твоему появлению в моей жизни у меня бы уже был муж, а возможно и ребенок. Ты слишком доверчив, Спир. Он ни слова не сказал мне о договоренности с тобой, но сделал все, чтобы замуж я вышла в семнадцать… а я ведь все никак понять не могла, к чему была такая спешка…
Он молчал. Я же была слишком огорошена его признанием и совсем не понимала, как себя вести… а ведь он явно ждал от меня какого-то ответа… но что я могла сказать?
— Светает, — как-то отстраненно произнес Спирос, не отрывая взгляда от еще темного, но уже чуть подкрашенного тускло-желтыми лучами солнца неба. На самом деле до полноценного рассвета еще было около часа, но Темная Ночь действительно подошла к концу. А вместе с ней и праздник… и моя свобода… — Возьми. Это тебе, — он как ни в чем не бывало протянул мне небольшую коробочку, словно это не мы, а кто-то другой, только что говорил здесь о прошлом и будущем. Растерявшись окончательно, я машинально приняла подарок. Крышка откинулась удивительно легко. Кулон. Рубиновый крест на серебряной цепочке…
Странно, но в этот момент я вновь почувствовала себя маленькой девочкой, которая на утро нашла у себя на подушке именно тот подарок, что и желала. Я уже давно не верю в волшебство этого рассвета, но… Великие боги, я вас давно ни о чем не просила, но может быть хоть в этот раз?..
Глава 8. Дорога к храму
Кажется, я окончательно запуталась в собственной жизни. С одной стороны я прекрасно понимаю отца, потому что в схожих обстоятельствах сама поступила бы точно так же, но с другой… Вот именно эта вторая точка зрения все и портит. Я знаю, что она изначально ошибочна, ибо не может правитель ставить личные интересы выше государственных, но у меня не получается! Возможно, я просто не создана для власти. Великие боги, что мне выбрать? Я уже совсем не понимаю, чего хочу! Да я с детства готовила себя к правлению, но вот сейчас, зная цену, которую неизбежно надо заплатить… Не хочу. Но надо! И эта двойственность убивает. А ведь каких-то пару часов назад, я была готова принять все выверты судьбы с гордо поднятой головой!
Что изменилось?
Я совершенно того не замечая, коснулась рубиновой подвески. Один разговор. Небольшой, я бы даже сказала, скромный подарок. Спирос не ждал от меня какого-либо ответа, да и не думаю, что ему это столь необходимо…
Как он тогда сказал Машу? «Так сложились обстоятельства»? Именно. Что ж, лично я никого ни к чему принуждать не собираюсь. Да и легче нам будет поодиночке — правильнее. Вот только то, что кажется правильным сейчас, совсем скоро может оказаться главной ошибкой в жизни.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});