Внизу, у ворот, эту новость восприняли по-своему.
— Слышь, Волк, она сбрендила, что ли? — спросил у товарища здоровенный белобрысый детина.
— Да брешут небось, — презрительно сощурившись, протянул черноволосый, высокий, болезненно худощавый человек.
— Зачем? — удивился белобрысый.
— Чтобы солдаты лучше дрались, — скривился Волк, — верность, долг, и все такое. Плюнь, Бобер, нас это не касается.
Но тот не успокаивался. Вытаращив наивные голубые глаза, мечтательно проговорил:
— А она красивая, Волк. Беленькая такая, маленькая. Вот бы…
— Уймись, дурак! — прикрикнул худощавый. — Не о том думаешь! Нам бы отбиться да выжить.
— А ты правда веришь, что после победы нас освободят?
— Нет, конечно! — расхохотался Волк. — Кто ж тебя, душегуба, на волю выпустит? Уберут потихоньку. Болт между лопаток — и под пирс!
— Зачем тогда соглашался?
— Чтобы на виселице не болтаться, — снисходительно пояснил черноволосый.
Волк узким нервным лицом и привычкой смотреть на собеседника словно бы свысока походил на дворянина средней руки — военного или мага. Бобер, со своей тяжелой неуклюжей статью, глуповатой плоской физиономией и простоватым говорком, был вылитый крестьянин, приехав-ший в Виндор с телегой овощей. Сторонний наблюдатель ни за что не догадался бы, что перед ним знаменитые разбойники с большой дороги, полгода наводившие страх на весь пригород столицы. Волк, прозванный так за жесткую хватку и звериное чутье, не раз помогавшее ему уходить от преследования, был атаманом шайки, грабившей торговые обозы и кареты. Преступники славились тем, что никогда никого не оставляли в живых. Их схватили совсем недавно и бросили в Счастливое местечко, где душегубы дожида-лись казни. Предложение выступить против некромантов в обмен на жизнь и свободу пришлось им как нельзя кстати. Волк давно бы уже сбежал, прихватив помощника, а то и всю шайку, но охранявшие их воины с арбалетами шутить не любили. Приходилось дожидаться всеобщей свалки, чтобы улизнуть, не привлекая к себе внимания.
— Волк, а когда нам оружие дадут? — спросил Бобер. — Чем мы с зомбями драться-то будем?
— Зубами рви, — хохотнул атаман, намекая на привычку, из-за которой парень получил свое прозвище.
У верного помощника были крепкие, слегка выдающиеся вперед зубы. Кровавые следы этих зубов оставались на нежной коже девушек и женщин, которые вместе с товарами, драгоценностями и деньгами становились добычей разбойников. Поутру изуродованные трупы несчастных оставались гнить в лесу или придорожной канаве, а шайка шла дальше. Тупого и по-собачьи преданного предводителю Бобра, отличавшегося нечеловеческой жестокостью, испытывавшего наслаждение от чужих страданий, побаивались даже его дружки. Его считали безумцем. Да он и был им.
— Выдать ополченцам оружие! — раздался приказ генерала.
— Умно! — оценил Волк.
Охранники отперли сторожку в башне и споро принялись раздавать заключенным мечи и пики. Теперь висельникам некуда деться. В городе, окруженном врагами, обратить оружие против галатских солдат было бы самоубийственно. Даже выбравшись из города, преступники не сумели бы уйти. Продраться сквозь ораву мертвяков и уцелеть- немыслимо. Волк привередливо взвесил в руке ладный полуторный меч.
— Ничего. Там разберемся…
— Цельсь… пли! — разнесся над стеной густой бас генерала.
— Цельсь… пли! — вторили офицеры.
Рявкнули пушки, окутав стены едким дымом. Пушкарям даже целиться было не нужно: каждое ядро врезалось в толпу носферату, сваливая сразу по нескольку тварей. Но ряды зомби снова сомкнулись так, словно и не было выстрела. Десяток верховых некромантов, стоявший перед войском у самых ворот, даже не дрогнул. Лошади их не боялись грохо-та и вели себя спокойно.
— Лля-эрриа Исдис! — взвился тоскливый клич, и черные воины одновременно вскинули руки.
Джи не знал, что с этой молитвой андастанские шеймиды сражались при Тиарин, сотнями, тысячами убивая галатских солдат. Но по спине снова пробежал нехороший хо-лодок. Злобно выругавшись, он крикнул в ответ:
— Цельсь… пли! Смолу лей!
Пушки выплюнули еще по ядру, снова проредив отряды носферату. Котлы, в которых бурлила смола, переверну-лись, наполняя желоба, и на некромантов излился поток черной жидкости, способной прожечь плоть человека до костей. Воины-некроманты, сосредоточившиеся на своей неведомой волшбе, не обратили на смертельный дождь ни-какого внимания. В локте от их голов смола ударилась о не-видимую преграду и растеклась по ней жирными потеками.
— Магов бы… — тоскливо повторил полковник Гарнелл.
— Цельсь!.. Пли!
Сначала Сандерсу показалось, что звук пушек стал невыносимо громким, разрывающим перепонки. Возможно, так и было, но гремели не только они. Стены содрогнулись от удара. Оглушенному генералу потребовалось несколько секунд, чтобы осознать: грохот порожден волшбой некро-мантов, и эта волшба только что вынесла ворота Восточно-го луча. Покореженная левая створка болталась на одной петле, правая вылетела полностью, придавив нескольких заключенных. Андастанские воины, выполнившие свою часть работы, развернули лошадей и поскакали прочь. Ряды зомби послушно расступились, дав им дорогу, тут же снова сомкнулись за их спинами и ринулись на штурм города.
— Латай бреши! Держи ворота! — заорал Джи. — Вперед, ребята! Бей тварей!
— Северные ворота выломаны… — добежало до него из-вестие.
— Южные ворота снесены…
— Западные ворота…
Генерал отмахнулся в знак того, что понял. Его воины знают, что нужно делать…
— Цельсь!… Пли!
Пушки не умолкали ни на миг. Никогда еще орудия го-рода не выдерживали такой нагрузки: раскалились не толь-ко жерла, но и деревянные лафеты запахли дымом, и пуш-кари обливались потом от невыносимого жара.
— Заряжай… цельсь… пли!
Снова и снова. Ядра утюжили тварей десятками, солдаты-штрафники выбивались из сил, но продолжали обстрел, сражаясь уже не столько за свободу, сколько за жизнь:
— Заряжай… цельсь… пли!
Внизу Волк, умудрившийся не погибнуть под вылетевшей створкой, прыгнул к дыре, в которую хлынул поток зомби. Его клинок, врубившийся в стену не-мертвых тел, тут же окрасился темной жижей. Не для того он выбрался из Счастливого местечка, чтобы сдохнуть тут, в нескольких шагах от свободы. Не для того избежал виселицы, чтобы превратиться в тупую покорную тварь. "Не бывать этому", — подумал он, обнажив в яростном оскале острые желтоватые зубы.
— Бей их, ребята! Головы сноси!
Что-что, а сносить головы душегубы умели и дважды просить себя не заставили. Вся шайка последовала за атама-ном, к ней присоединились и другие преступники. В это время Бобер, обладавший огромной физической силой, с кряхтением поддерживал левую створку, не давая ей слететь с единственной петли. Ему помогали еще несколько чело-век, а те, кто не был занят в схватке с носферату, подтаски-вали к воротам заранее заготовленные камни и балки, зава-ливая вход. Охранникам не пришлось поторапливать пре-ступников: умирать не хотелось никому. Наплевав на пря-мые обязанности, воины кинулись на помощь заключенным.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});