Но не было видно и кое-чего еще…
Возвышение на террасе, где находился ларец, опустело. Колье Кэппулов исчезло.
Тишина стояла мертвая.
Потом я услышала громкий визгливый голос и обернулась. Коротышка-жених тряс тестя за грудки и вопил:
– Где колье???!!! Где колье, старый козел???!!! На хрена мне сдалась твоя тощая селедка!!! Где колье, я тебя спрашиваю???!!!
12
Прошло два дня.
Страсти немного улеглись, ошарашенные гости разъехались. Старый Кэппул примирился с зятем, а тот – с исчезновением колье. А может, ни с чем они так и не примирились, но публичных разборок больше не устраивали.
Все эти дни шла напряженная работа – и итоги ее подводились на состоявшемся в кабинете Лесли совещании. Кроме хозяина кабинета присутствовали я и Кеннеди.
Страховые компании назначили за находку колье круглую сумму в семь миллионов долларов, иначе им пришлось бы выплатить Кэппулам куда более крупную сумму. Но – основанную на предыдущей, двадцатилетней давности, оценке драгоценности и по меньшей мере вдвое меньшую нынешней стоимости колье. Короче говоря, в розыске пропавших бриллиантов были заинтересованы все. Кроме, разумеется, похитителей.
Мы с Кеннеди и Лесли, недолго думая, договорились образовать некий триумвират – нести всю раздобытую информацию в общую копилку и разделить призовую сумму поровну, на троих. Конкурентов у нас хватало, но в случае успеха маячила перспектива навсегда избавиться от поисков собачек всяких миссис Баскер…
– Я и сам понимаю, доктор Блэкмор, – говорил Фрэнк, – что возня Гренеля с ларцом перед самым похищением выглядит чертовски подозрительной. Но, похоже, это действительно совпадение. Ювелир просто придавал наиболее выигрышный ракурс украшению…
«И при этом разворачивал кольцо на вершине ларца, чтобы его легко мог подхватить каким-нибудь крюком биплан-призрак», – добавила я про себя, упрямо поджав губы. От своих подозрений в адрес Монлезье-Гренеля я отказываться не собиралась.
– Мы все говорим не о том, – сказал Кеннеди. – Мы цепляемся за отдельные – понятные нам – узелки проблемы. И не желаем признать простой и очевидной вещи. А именно: на глазах у нас, у троих профессионалов, произошло преступление, а мы так и не можем объяснить, пусть даже в виде версии, как его совершили.
– Ну почему же… – попытался было протестовать Фрэнк.
Кеннеди перебил:
– А вы попробуйте, попробуйте сформулировать коротко и четко, что именно мы увидели в день бракосочетания Джезебелль Кэппул и Алена Монлезье.
Лесли попробовал:
– Мы увидели, как летательный аппарат, по внешним признакам предположительно классифицируемый как биплан 1910-х годов выпуска, атаковал особняк Кэппулов и собравшихся в нем гостей и после пулеметного обстрела, под прикрытием дымовой завесы, неизвестным способом произвел изъятие принадлежавшей семейству Кэппулов уникальной драгоценности – вероятно, на лету подцепив крюком ларец с означенной драгоценностью, при этом в кабине биплана были замечены человеческие останки в последней стадии разложения, по некоторым признакам могущие принадлежать исчезнувшей семьдесят три года назад Джудифь Кэппул.
Выдав эту сложноподчиненную конструкцию, Фрэнк К. Лесли гордо посмотрел на Кеннеди. Тот с иронией процитировал:
– Предположительно… неизвестным способом… вероятно… НЕВЕРОЯТНО – вот какое слово подходит тут больше всего! То, что мы видели, – невероятно! Не бывает! Среди гостей присутствовал Уильям К. Стаут из Айовы – человек, тридцать пять лет занимающийся в качестве хобби полетами на малых самолетах. Можно сказать – эксперт. Он утверждает: самолет, поврежденный как тот, что мы видели – потерявший сорок процентов обшивки, – лететь не сможет! НЕ СМОЖЕТ! Не хватит подъемной силы крыльев… И выполнить подобный маневр – пройти на минимальной высоте впритирку со стеной дома – тоже НЕ СМОЖЕТ! Даже с неповрежденными плоскостями – не сможет! Между стеной дома и самолетом возникнет зона сильнейшей турбулентности, он неизбежно провалится или даст крен – без какого-либо запаса высоты столкновение с землей неизбежно. А пулеметы… Вы нашли хоть одну пулю, Фрэнк?
– Ни одной. Наверняка там были холостые патроны.
– А гильзы? Хоть одну гильзу вы нашли? У холостых патронов гильзы все же имеются.
Лесли покачал головой и сказал:
– Вы намекаете, мистер Кеннеди, что мы имели дело с явлением потусторонним? Или, выражаясь более наукообразно, – паранормальным? Говоря прямо, вы склонны допустить, что Джудифь Кэппул действительно все это время болталась над облаками со своим любовником, а теперь воспользовалась оказией, чтобы вернуть колье?
– Вокруг нас имеется масса явлений паранормальных и с научной точки зрения совершенно необъяснимых, – просветил его Кеннеди. – Очевидных явлений, каждодневно наблюдаемых. Обычный жужжащий над лугом шмель с точки зрения физики и аэродинамики куда более невозможное существо, чем реликтовый лох-несский плезиозавр или снежный человек. Не может шмель летать! Не может, и все! Наука не допускает! А шаровая молния? Никто отчего-то не сомневается в ее существовании. Между тем все попытки создать столь длительное время существующий сгусток плазмы или хотя бы просчитать его модель…
Все это я слышала много раз. И поэтому сразу же отключила слуховые рецепторы. Пусть Кеннеди выговорится, пусть расскажет про Бермудский треугольник и провалы в пространстве и времени…
Я размышляла, как же все-таки зацепить скользкого и хитрого Монлезье-Гренеля. Никак не желала признать, что моя интуиция дала сбой. По классификации Юнга я отношусь к интуитивным логикам – и недаром «интуиция» стоит в этом сочетании на первом месте… Ну почему, почему при виде этого козлобородого старичка в моем подсознании зазвенел сигнал тревоги?
Фрэнк К. Лесли выслушал излияния Кеннеди и резюмировал коротко:
– Ерунда. Не тот случай. Даже если предположить, что биплан Монлезье-Ружа действительно попал в какой-то загадочный хронокатаклизм, все равно концы с концами не сходятся. Почему пассажир биплана умер и истлел до скелета, а пилот остался вполне дееспособен? Почему разрушившийся до такой степени самолет способен летать? Почему, вынырнув в нашем времени, пилот ни с того ни с сего начал охоту за колье? И самое главное – как он с борта биплана-призрака разослал ювелирам предложения о покупке партии бриллиантов?
И тут Кеннеди весьма меня удивил. Он, способный часами упорно отстаивать свои параноидальные идеи, кротко согласился:
– Да, действительно, похоже, с этой версией я поспешил.
Лесли не стал трубить победу и добивать моего коллегу, признавшего поражение. Вместо этого сказал:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});