Читать интересную книгу Мудрость песков. Беседы о суфизме - Бхагаван Раджниш

Запомните, если вы не разрешили свою проблему, не начинайте помогать другим. Вы скорее навредите им, чем поможете.

Лакеи тут же быстро побежали, чтобы найти что-нибудь подходящее для облегчения этой неприятности.

Жажда – это не болезнь. Это беспокойство, но не болезнь. Это очень здорово. Жажда – это здоровье, запомните это. Мёртвый человек не может испытывать жажды; она показывает жизнь. Недовольство не является признаком нездоровья, это не болезнь; оно просто показывает жизнь, живость. Только мёртвые люди пребывают без всякого недовольства. Действительно живой человек должен испытывать недовольство. Он должен испытывать жажду, должен быть в огне. Только через эту пламенность, эту жажду он будет жить интенсивной жизнью.

Люди живут по минимуму; они никогда не знают, что есть оптимум. А всё случается только в оптимуме. Переживания оргазма случаются только в оптимуме, а люди живут по минимуму. Они очень скупы в своих жизнях. Они живут лишь постольку поскольку, они не становятся достаточно вовлечёнными в живое, он всегда остаются в большей или меньшей степени зрителями. Когда они хотят танцевать, они идут и смотрят, как танцуют какие-то танцоры. Когда они хотят играть, они идут на футбольный матч. Когда они хотят любить, они идут и смотрят кино, основанное на какой-нибудь истории. Люди стали зрителями. И телевидение абсолютно свело их к положению зрителей. Когда телевидение становится доступным людям, они приклеиваются к своим сиденьям на четыре, пять, шесть часов в день и просто смотрят. Жизнь стала «просто смотрением». Но есть одна хорошая вещь в этом смотрении: вы никогда не вовлечены. Вы просто сидите на своём стуле. Вы вне всего этого, вы не подвергаетесь опасности, вы не рискуете. Другие рискуют за вас, вы наблюдатель. Вы подсматриваете, вы приклеились к чьей-то замочной скважине и подсматриваете.

Но когда же вы собираетесь жить? Жизнь ускользает каждый момент. Запомните, вы не пластиковый цветок. Вы настоящий цветок – к утру вы исчезнете. Играйте с ветром, разговаривайте с солнцем, шепчите облакам. Танцуйте и пойте... вечер наступает. А если вы не танцуете и не поете, если вы не играете с ветром и не разговариваете с солнцем, ваша жизнь будет бедна, ваша смерть будет бедна, поскольку смерть богата, только если жизнь была богата. Вы будете жить бессмысленно, вы умрёте бессмысленно.

Откуда приходит смысл? Смысл приходит от интенсивной жизни. Интенсивность приносит смысл. Устремлённость приносит смысл. Только тогда, когда человек живёт как факел, сгорающий с обоих концов, он знает, что такое жизнь. В такие редкие моменты интенсивности открывается Бог, не ранее. Удовлетворение определённо случается, но случается оно только в моменты самого интенсивного недовольства.

Я учу вас недовольству с тем, чтобы удовлетворение могло случиться вам. Но вы должны выучиться практиковать удовлетворение, выучиться оставаться удовлетворёнными.

Сократ прав, когда говорит: «Я буду лучше недовольным Сократом, чем удовлетворённой свиньей». Но миллионы людей решили по-другому: они решили жить как удовлетворённые свиньи. Они продолжают избегать любых интенсивных явлений. Вместо того, чтобы влюбляться, они решились на пластиковый брак. Вместо того, чтобы медитировать в себе, они говорят: «Иисус, спаси!» Что должен Иисус делать с этим? И почему он обязан спасать вас? И как он может спасти вас? Только вы можете спасти себя, никто другой! Это абсолютно ваше право! Если вы провозгласите его, вы получите его. Если вы не провозгласите его, вы не получите.

Но люди очень ловки и умны, они откладывают. Они говорят: «Хорошо. Если Иисус здесь, почему мы должны беспокоиться?» Люди приходят ко мне и говорят: «Бхагаван, ты здесь. Почему мы должны медитировать? Мы доверяем тебе».

Как вы можете доверять мне, если вы не медитируете? Доверие – это аромат, который исходит от медитации. Нет, они не говорят, что они доверяют. Они просто говорят: «Если вы можете делать это, делайте. Мы сами не очень заинтересованы делать это. Мы не хотим подвергаться никакому риску».

Запомните, жажда, недовольство, голод – это в целом здоровые качества. Удовлетворённый человек глуп и туп. И поскольку удовлетворение практиковалось веками, ваши церкви полны тупиц, монастыри полны тупыми, мёртвыми людьми. Они ходячие трупы, как-то тянущие самих себя. Они потеряли весь сок. Они заморожены, нетекучи. Их жизнь не является потоком, не является вибрацией; она не является музыкой, мелодией.

Жажда совершенно прекрасна, поскольку только через жажду вы узнаете, что есть удовлетворение, узнаете, какая это красота – чувствовать утоление. Если вы действительно испытываете жажду, то вы узнаете радость пить воду. Если вы Действительно испытываете голод, то вы узнаете радость есть пищу. Когда вы сгораете, как пламя, только тогда случается удовлетворение. И предельное удовлетворение есть Бог. Это случается религиозным людям, которые живут в недовольстве. Религиозный человек – это тот, кто испытывает жажду.

Но помните, что нужно правильно ставить свой вопрос, иначе лакеи всегда рядом.

Эти лакеи... тут же быстро побежали, чтобы найти что-нибудь подходящее для облегчения этой неприятности. Они вернулись со смазочным маслом. Когда король выпил его, в горле у него больше не было сухо, но он знал, что что-то было не так.

Вот так случается повсюду. Вы идёте в церковь, вы чувствуете, что определённого рода религиозность поднимается в вас, но вы всё ещё чувствуете, что что-то не так. Вы не можете указать точно, – где, что? – но что-то не так. У вас есть тысяча и один ответ, и как-то, кажется, они удовлетворяют вас, но глубоко внутри вы знаете, что что-то не так. Вы всё время носите Библию и Гиту, но глубоко внутри вы знаете, что что-то не так.

Масло произвело странное действие у него во рту. Он прокаркал: «Мой язык чувствует себя ужасно, и этот странный вкус. Он скользкий...»

Не ощущали ли вы этот вкус в церкви? Не каркали ли вы: «Мой язык чувствует себя ужасно»? Не чувствовали ли вы этого, читая Библию, или Гиту, или Коран, – эти вещи кажутся правильными только на поверхности, но что-то упускается? Христианский священник продолжает говорить тем же языком, что Иисус. Он использует те же слова, что Иисус, но вы можете видеть, – что-то упускается. Упускается душа.

Доктор немедленно предписал соленья и уксус, которые король и принял.

И позвольте мне напомнить ещё раз, такие люди всегда вокруг, – не только вокруг королей, они вокруг каждого. Естественно, теперь болезнь вошла в новую фазу. Теперь жажда полностью оставлена, забыта. Никто даже не думает о жажде. Когда вы предприняли неверный шаг, тогда один неверный шаг ведёт к другим неверным шагам и так далее, и так далее.

Он немедленно предписал соленья и уксус, которые король и принял.

Вскоре в добавление к его печали у него начались боли в животе и стали слезиться глаза.

Теперь одна проблема разрешается, но создаётся другая. Всё становится более сложным. Вместо того, чтобы упроститься, всё становится более опасным.

«Я думаю, что я испытываю жажду», – пробормотал он, поскольку страдания заставили его немного подумать.

Он, должно быть, был мудрым человеком. Иначе люди продолжают страдать и страдать; они не думают о своём страдании, они продолжают спрашивать других, как облегчить страдание. И другие продолжают снабжать их советами. Но запомните, никто не может дать вам совет. Может быть его совет и является правильным для него, но для вас он может быть неправильным. На самом деле, одна вещь работает только дл»к одного человека, – и только однажды. Она никогда не работает снова и для другого человека. Вещи постоянно изменяются. Вы не можете жить посредством выученных откликов; они являются готовыми реакциями. Вы должны откликаться на реальность каждый раз по-новому. Вы должны откликаться как зеркало, и вы можете откликаться только в том случае, если остаетесь как зеркало.

Люди действуют как фотографическая пластинка: они постоянно захватывают всё, что доступно. Зеркало никогда не захватывает ничего. Оно отражает, но не владеет ничем, не удерживает ничего. Оно позволяет всему проскальзывать мимо. Оно никогда не имеет никакой привязанности. В этом красота медитации, медитация – это отражение. Вы живёте, вы живёте тысячью и одной вещью, но вы ни за что не цепляетесь. Когда приходит весна, вы радуетесь ей, вы отражаете её, вы откликаетесь на неё. Когда она уходит, она уходит. Вы не глядите назад, вы не плачете по ней, вы не рыдаете. Вы не рыдаете о скисшем молоке, вы продолжаете двигаться вперёд.

Король сделал небольшое умственное усилие и подумал: «Мой первый вопрос был неправильный. На самом деле я испытывал жажду». Но теперь всё стало более трудным.