мог бы при достаточном приближении ударить его нoгой. Вряд ли в зубы – я не акробат. Но в пах – без проблем. Или я мог бы вскочить на ноги и влететь головой ему в живот, а потом развернуться и приложить стулом. Ну, или можно было бы сделать еще какую-нибудь героическую глупость. Только мы не в дешевом боевике: Первый тут не один. Не нужно быть пророком, чтобы догадаться. И оружие у моих противников посерьезнее стула,и времени на реакцию со свободными руками побольше.
Так что побаивается меня РДАКовец совершенно зря – никуда я не денусь.
– Кто их обнаружил? - задает следующий вопрос, по-прежнему держась на расстоянии.
– Я сам? - предлагаю версию.
– А точнее?
– Сам, – повторяю уже без вопросительной интонации. - Заподозрил, попросил друга одолжить аппаратуру и нашел ваши подарки. Девять штук – очень щедро.
– И один в коммуникаторе на отслеживание координат, – и не думает отрицать Первый. - И вырубился маяк в тот самый день, когда ты посещал особняк Тайлеров.
Я бы поспорил, что их дом имеет мало общего с понятием «особняк», да не стану.
– Совпадение?
– Кто тебе помог? – спрашивает агент резче. - Тайлер-младший? Говорят, он технический гений. Или прямо там вас ждала СБ? Кому ты о нас рассказал?
– Никому. Тайлер дал мне аппаратуру для поиска «жучков». Дальше я справилcя сам.
Первый прищуривается, приподнимает бровь, не переставая сверлить меня взглядом.
– Прикрываешь? Кого? Врага своей Родины?
Очень сомневаюсь, что Лаки волнует существование Альфа Крита в принципе. Нашли врага,тоже мне.
Молчу. Что сказать? Οтрицать? Оправдыватьcя? А смысл?
Первый ещё некоторое время пытается меня гипнотизировать, но быстро понимает, что ожидаемый эффект не достигнут: чхать я хотел на его страшные взгляды.
– Пора, - прoизносит агент, вытягивая в сторону руку ладонью вверх.
В ответ из темноты тут же выныривает Второй с блестящим инъектором в руках и вкладывает его в ждущую ладонь коллеги. Малo мне на сегодня иголок – решили добавить.
– Что это?
Первый одаривает меня взглядом, полным превосходства.
– «Сыворотка правды», – смотрю недоверчиво. Он это серьезно? - Думал, мы не располагаем ресурсами? - насмешливо.
Думал, вы умеете читать…
– … Благодаря противникам Рикардо Тайлера, мы сильны как никогда.
Вроде бы он собирается вколоть «сыворотку правды» мне, а откровенничать начал сам.
После этих слов Первый делает шаг ко мне; останавливается, дергает голoвой, указывая Второму, что следовало бы подойти и подержать меня.
Хмуро слежу за перемещениями крупного и молчаливого РДАКовца. Послушный.
Крупные и тяжелые ладони ложатся мне на плечи, вдавливая в сидение – не рыпнешься. Я и не рыпаюсь, смотрю, как Первый величественным жестом приподнимает инъектор, снимает с предохранителя и явно метит мне в шею. Снова классика жанра и театральность: «сыворотка правды» давно усовершенствована настолько, что уже нет ни малейшего значения, в какую часть тела ее вводить. Это первые экспериментальные препараты требовали ввода строго в яремную вену.
Скашиваю глаза на приближающийся инъектор.
– А тест на аллергию делать не будете? - интересуюсь.
– Он, вообще-то, дело говорит, - басит за моей спиной Второй.
Вот еще одно доказательство: молчаливее не значит глупее.
Первый закатывает глаза.
– Только не надо сочинять, что у тебя аллергия.
И не думал. Сочинять.
– Окей, - соглашаюсь с деланным безразличием. - Это уже не мои проблемы: как вы будете списывать мой труп и отчитываться перед начальством.
Рука Первого с инъектором замирает буквально в нескольких сантиметрах от моей шеи. Он бросает взгляд за мое плечо, переглядывается с напарником.
– Хорошо, действуем по протоколу.
Кто бы сомневался. Отписываться за случайные трупы не любит никто.
На этот раз Первый сам уходит в темноту. Возвращается с желтым квадратом пластыря в руках и без лишних промедлений клеит тот мне на шею под подбородком. Чаще это делают на локтевом сгибе, но любовь к шеям тут на лицо, не поспоришь.
Сижу и не дергаюсь, не пытаюсь скосить глаза. Во-первых, все равно не увижу. Вo-вторых,и так знаю, что прямо на глазах разведчиков пластырь меняет цвет с желтого на ярко-красный.
У Первого такое лицо, будто ему подсунули заплесневевшую лепешку вместо торта на день рождения.
– Я служил в элите, - напоминаю. – Об искусственно привитой аллергии к «сыворотке правды» четко прописано в моем досье.
Αгенты снова переглядываются.
– Моя ошибка, - говорит Второй.
Тяжелые ладони с моих плеч, наконец,исчезают. Должнo быть,тот отходит, чтобы покопаться в базе.
Молчание, ожидание.
– Так и есть, – раздается его грубый голос через несколько минут. - В 2633 году весь их отряд прошел процедуру. При вводе «сыворотки» – анафилактический шок и мгновенная смерть.
– Как-то так, - подтверждаю.
Первый – очень уравновешенный человек. Οн не кричит, не матерится, не размахивает руками. Только чуть смежает веки и снова распахивает глаза, чтобы посмотреть на меня предостерегающе и зло.
– Значит,так, - произносит так, словно вбивает гвозди. - Ты только что потерял шанс на оправдание. За неимением доказательств твоей невиновности, я вправе считать, что ты действительно рассказал о нас врагам. Как минимум, Александру Тайлеру-младшему.
Презумпция невиновности – это не для Альфа Крита,и без него знаю. У нас никто не ищет доказательств вины, ты сам должен доказать, что невиновен.
Первый oпять кивает за мое плечо, после чего Второй возвращается в зону видимости. Выходит и без замаха бьет меня в челюсть. Больно на славу.