— Перестань. Дом наполнен далеко не слабаками, и каждый сможет за себя постоять. К тому же будем воспитывать в тебе ответственность и собранность. Боишься, значит, не забывай пополнять запасы энергии. К тому же, чем дольше духи владеют телом, тем сообразительней становятся и приспосабливаются к простейшему обучению.
— Они разговаривают? — понимая, что от подарка не отвертеться, спросила я.
Взгляд пробежал по застывшим мужским фигурам. Слуги выглядели, как живые, даже запаха не было. Может и не такая плохая идея приспособить их в хозяйстве, у самой-то руки не доходят.
— Пока нет, но за обедом, точнее почти ужином, — глянув на клонящееся к закату солнце, проговорил Аирель, — научишься руководить и обучать их. При некоторых усилиях сможешь слепить из них что захочешь.
— Ты…
— Помогу и буду рядом, прелесть моя рыжая, — шепнул маг и снова поладил волосы. Я передёрнула плечами от ощущения себя грязной и зловонной.
— Помнишь берег реки, где мы встречались? Мне не терпится смыть всю эту дрянь, а потом надеюсь на обещанную еду.
Аирель засмеялся и подхватил на руки, пачкая свой безупречный костюм. Повинуясь безмолвному приказу, слуги встали у нас за спиной и шагнули в открывшийся портал. Действительно послушные ребята.
Я с остервенением тёрла кожу жесткой мочалкой, намыливаясь и смываясь снова и снова. Мне никогда не избавиться от сладковато-тошнотворного запаха тления. Казалось, он впитался в кожу, и будет преследовать до смерти.
— Хватит, Паулина, протрёшься до дыр. Что за навязчивая мания? Ты стерильно чиста и благоухаешь, словно цветок, — забавлялся маг, развалившись на покатом камне.
— Нет!
— Выходи, еда остывает, — он давно искупался и теперь от нечего делать болтал ногами в воде и наблюдал за мной.
— Ещё разочек намылюсь и выйду, — пробурчала я, растираясь докрасна.
— Выходи, а то я сам за тобой приду и выволоку на плече, как варвар.
Вроде бы шутливые слова заставили прервать купание, плавно переросшее в самоистязание, и быстренько выбраться на берег. Некромант вполне мог осуществить угрозу. Под немигающими взглядами слуг Аирель поймал меня и обернул в большое, пушистое полотенце. Он уселся на плед, а я пристроилась рядышком, откинувшись ему на грудь. На несколько минут весь мир отошёл на второй план, оставив меня наедине с едой.
— А теперь признавайся, зачем эта беготня по столичному кладбищу на самом деле? — под съеденной горой еды голод сдавался и мысли прояснились достаточно, чтобы начать задавать ключевые вопросы.
— Ты обязана быть готовой к походу за травой савией. Именно этим мы и занимались сегодня весь день.
— А при чём тут низшие духи и кладбище? — слова текли вяло, через силу.
Сытость принесла с собой сонливость, я, наконец, смогла полностью расслабиться. Глаза неуклонно закрывались, но борьба со сном не мешала допрашивать некроманта. Голова расслабленно лежала на его плече, Аирель подтянул меня к себе поудобней и обнял за талию.
— Савия очень редкая трава, настолько уникальная, что растёт лишь в определённом месте и странных условиях. Откуда она появляется и куда со временем исчезает, знают, быть может, лишь боги, да Оракул. Но её возникновению всегда предшествуют страшные события. Несколько веков назад один из магов сразился с повелителем древнего и могучего народа, владеющего природной магией. Маг выиграл бой и уничтожил соперника. Верховные жрецы пленили его, но не убили, посчитав такую расплату слишком мягкой. Смерть владыки, правившего с незапамятных времён, стала ударом для всего народа. От двенадцати глав родов, которые были верховными жрецами, потребовали наказать мага с особой жестокостью, как никого до этого. Они совершили страшный запретный ритуал и соединили некромантию, кровную и стихийную магию. Убийца повелителя был похоронен заживо. Они поместили его в саркофаг, удерживающий душу и магический источник. Мы не бессмертны и, в конце концов, заключённый маг тоже умер в жутких страданиях. Его тело истлело, но душа и магия до сих пор находятся в тюрьме необратимого заклятия.
Ритуал потому и считается запретным, что в итоге влечёт за собой страшные последствия для всех участников. Мир будто сошёл с ума, начал порождать орды чудовищ. Тихий и прекрасный дом целого народа отказался от своих детей, словно ядовитая гниль поселилась в самом центре и разъедала изнутри. Туда устремились духи из нижнего плана, и поверь, сегодняшние мертвецы по сравнению с ними просто милашки. Прибывшие духи просачивались в мир и завладевали телами монстров и мутирующих зверей. По лесам бродили порождения кошмаров, кладбища опустели и мертвецы устремились к своим домам, сжирая живых на пути. Население пыталось отгораживаться высокими стенами, взывать к богам. Столетие лучшие воины обороняли города, которые разваливались изнутри и поглощались диким лесом. Природа, которая тысячелетиями сосуществовала в единстве и любви, была безопасным домом, обернулась в коварного и кровожадного врага. Жрецы тщетно полагались на свою магию, ставшую нестабильной и зыбкой. Они так и не смогли защитить народ и один за другим погибли в страшных мучениях. Последний из них успел открыть великий портал, по которому остатки народа покинули мир, чтобы никогда не вернуться на родину.
Центром кошмара является саркофаг с пленённой душой и источником мага. Никакими заклятиями невозможно полностью изолировать магию и со временем она просочилась в мир. Почерневшая душа, сохранившая остатки озлобленного сознания, извращает свою магию. Запертая в пределах мира, она проникает глубоко в основу, и бесконечно питает духов, бродящих по мрачным лесам и заболоченным реками. По сути, мир превратился в склеп для одного мага. На его саркофаге появилось уникальное по виду и свойствам растение, которое и травой назвать можно условно. Именно к ней предстоит отправиться, преодолев орды чудовищ, не спящих духов и нетленных мертвецов. Но лишь савия обладает способностью удержать тело Аморана, пока ты будешь сражаться с Гнеком за душу.
— Откуда ты знаешь такие подробности? — сон как рукой сняло, слишком интересна затронутая тема.
— Однажды молодой и неопытный некромант возомнил, что сможет станцевать с духами опасный танец и пройти сквозь все преграды, — тихие слова наполнялись горечью и сожалением.
Я обернулась, чтобы видеть лицо Аиреля и вздрогнула от пронзительной глубины расширенных зрачков. Длинные ресницы бросали тень на глаза, казавшиеся провалами в страшные воспоминания.
— Ты был там.
— Да и никогда не смогу забыть.
— Зачем? Зачем ты пошёл туда? — я чувствовала, что Аирель что-то недоговаривает. — Хотел освободить мага?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});