им отпор!
— Но нас намного меньше!..
— Дайте отпор!! ― сорвавшись, заорал Джек, и на этот раз никто не осмелился возразить. ― Стреляйтесь до последнего! На поражение! А ты, ― делая усилие, чтобы всё ещё себя контролировать, обратился он к Шейну, ― заканчивай то, что начал! Я не позволю каким―то копам разрушить то, к чему я так долго шел!
Дарен снова зарычал; Шейн направился к Дыбе. Долбанув по первой кнопке, он включил механизм, заставляя загореться красную лампочку. Машина готовилась.
Эбби зажмурилась и тихо зарыдала, когда ремни на коже стянулись сильнее. Выстрелы заглушали обессиленные всхлипы, и Джека нервировало осознание собственного несовершенства. Его раздражало, что всё идет не так; что кто―то смел мешать осуществлению плана. Некогда отлаженные и спокойные движения стали нервозными и неосторожными. Загорелась оранжевая кнопка. Вторая из четырех. Шаги за дверью стали громче; выстрелы явнее; крики отчетливее.
Время замедлилось. Пульс застучал в ушах.
Джек осознавал своё бессилие. Знал, что, если ничего не предпримет сейчас, то проиграет; примет поражение с разгромным счетом. Посмотрел на третью замигавшую кнопку. Повернул голову в сторону двери. Шаги. Чужие шаги. Они были почти рядом.
Вдох―выдох. Вдох… Джек стиснул зубы и, понимая собственную безвыходность, поднял пистолет. «Я не позволю тебе жить», ― мысленно сказал он, когда палец коснулся курка. Оглушительный выстрел прогремел одновременно с до безумства отчаянным криком. Всего мгновение. И свинцовая пуля поразила сердце.
― Руки за голову! На пол!
— Живо на пол! Все!
— Пистолеты перед собой! Лицом к стене!
Я слышала полицейских ― чувствовала, что это они ― но не смела открывать глаза. Просто очень боялась того, что увижу. Боялась понять, что навсегда Его потеряла.
— Эбби, ты меня слышишь? ― знакомый голос у уха заставил всхлипнуть.
Слабо кивнула, а затем ощутила, как теплые руки ослабили давящие ремни.
— Всё закончилось. Всё хорошо.
Завертела головой, а затем, когда Лайонел помог подняться, уткнулась ему в шею и зарыдала сильнее.
— Там раненый! Огнестрельное в грудь!
— Нужны медики! Срочно! Кто―нибудь, окажите первую помощь!
От нестерпимой боли жгло горло; слезы душили, а тело билось в конвульсиях. Хотелось перестать дышать; сделать, что угодно, лишь бы прекратить эти невыносимые мучения. Но мысль о ребенке помогала держаться ― он был единственным спасительным маячком в огромном океане слез и боли, который мне ещё только предстояло познать.
— Эбби… ― хриплый голос показался прекрасной иллюзией, но такой реальной, что до боли захотелось ей поддаться. Снова верить. Снова надеяться.
Осторожно отстранившись, подняла глаза. Он стоял совсем близко; совсем рядом. Такой родной, любимый и… живой.
Сорвавшись с места ― не зная, безумие это или же нет ― спрыгнула со стола, но остановилась на расстоянии шага. Боясь, что Он окажется лишь сладкой мечтой, слушая собственное дыхание, я всматривалась в его черты. Секунда. Две. Знакомые ритмы сердца и лишь одному Ему присущий запах, заставили всхлипнуть и сделать последний шаг.
Бросилась в теплые объятия, чувствуя, как родные руки сильнее прижимают к себе.
— Ты жив… ― улыбнулась сквозь всё ещё льющиеся по лицу слезы, когда поняла, что это не сон. И чтобы убедиться в этом окончательно, немного отстранилась, утонув в омуте любимых синих глаз. ― …но… Джек стрелял и… он ведь попал… кто же…
Слова не складывались вместе, строить осмысленные предложения было всё ещё трудно, но Дарен и без того всё понял. Он мгновенно побледнел сильнее, скулы сжались, а взгляд невольно опустился на ладони. Только теперь, сделав то же самое, я заметила, что его руки были все в крови.
— Он закрыл меня собой. Я не смог… остановить его.
Застыла, как никогда сильнее слыша ускоренное сердцебиение. Болезненная догадка насквозь прошибла дрожью. Отступив на два шага, на ватных ногах медленно повернулась. Истошный крик застрял в горле, и всё, что я смогла вымолвить, его имя:
— Грег…
Удар пульса. Второй. Сделала шаг, мысленно моля Бога, чтобы всё это оказалось не взаправду. Чтобы это была чья―то дурная шутка ― не более. Потому что не знала, как сумею справиться с болью, которая с каждой секундой всё сильнее пережимала горло.
Сделала ещё один шаг. А затем ещё. И ещё.
Не чувствуя ни пространства, ни времени медленно опустилась на колени. Голова кружилась, а пульс в ушах заставлял слезы бесконтрольно течь по щекам. Полицейский, зажимавший рану, сочувственно покачал головой и, на мгновение прикрыв глаза, я всхлипнула. Хотелось коснуться его волос, лица, пальцев… но руки так сильно тряслись, что я боялась даже шевельнуться.
— Рад… что ты жива… ― хрипловатый голос Грега осчастливил, но реальность происходящего отрезвляюще ударила в голову.
— Ты принял на себя пулю… ― сквозь слезы прошептала я.
— Да… водится за мной такой грешок… ― он попытался усмехнуться, но закашлялся. Я обессиленно замотала головой.
— Ты не был обязан…
— …я не мог иначе… ― он сглотнул и поморщился, а я ощутила, как Дарен опускается рядом, ― я… просто надеюсь… что вы оба простите меня…
— Не смей… ― прошипела сквозь зубы, ― …перестань говорить так, словно прощаешься!.. Всё будет хорошо. Ты справишься. Ты должен справиться!..
Грег мимолетно улыбнулся, хрипы становились всё сильнее; но он продолжал говорить, словно был уверен, что это его последние слова.
— Мне жаль… что мой эгоизм и моя любовь… встали выше ваших чувств… ― он сглотнул, ― жаль, что… я всё понимал… но продолжал обманываться… я… ― Грег снова закашлялся, и я чуть приподняла его голову, ― …если бы в моих силах… было повернуть… время вспять… я бы всё изменил… для вас… пусть это ничего бы… не изменило для меня… ― он перевел глаза на Дарена, ― …прости, что подвел…
— Ты не подводил, ― твердо сказал он, и я увидела, какая боль отразилась на его лице, ― никогда. Это я подвел. И, если кому и просить прощения, то мне. У вас обоих.
Ощутила, как по щекам вновь потекли слезы. Почувствовав прикосновение холодных пальцев к коже, опустила голову.
— Обещайте мне… ― Грег сглотнул, совершая невероятное усилие, чтобы соединить мою руку с рукой Дарена, ― …дайте слово, что всегда будете вместе… я не обрету покой… если буду знать… что хоть как―то… стал причиной… стены между вами…
— Нет!.. ― отчаянно завертела головой Эбби. ― Мы не станем ничего обещать, потому что ты не умрешь!.. Не смей просить о таком, слышишь?… Не смей!..
— Эбби… прошу…
— Нет!.. ― повторила. ― Ты справишься! Выдержишь!.. Сейчас приедет скорая… тебе просто нужно постараться не закрывать глаза… ― последние слова опустились до дрожащего шепота.
Я