в сгустившейся тишине голос снежного, – вот почему обряд завершился удачно. Капля древней крови помогла тебе. Что касается твоего выбора…
Май беспокойно завертелась, устроилась у меня на руках, а потом вдруг громко взвизгнула – и цепкой ручкой сграбастала прядь алых волос.
Кажется, в этот момент застыли мы все. Ллиошэс подошёл ко мне вплотную и склонился слишком низко, едва не кладя подбородок на плечо. Несколько прядей алых волос упали мне на грудь – и одну из них ухватила шустрая сестрёнка.
Сам мир затаил свое дыхание. Вытаращили глаза и поджали крылышки вездесущие снежные котики. Судорожно дернулся кадык Владыки Каэллира, а в нежных очах Владычицы Адари мелькнула паника.
– Уку! Хо! – Одобрила волосы Май, тут же сунув их в рот.
Кто-то за соседним столиком поперхнулся.
Я вздохнула, попытавшись перехватить малышку и отнять новую игрушку. Мои жуй, мои вкуснее!
– Я так понимаю, что ее недокармливают, – раздался вздох над моим плечом, – жадные снежные эльфы.
Я только успела, что моргнуть, как Ллиошэс оказался не за моей спиной, а рядом, и уверенным движением перехватил Май, взяв ее на руки.
Адари побледнела, дернувшись. Тиран и кошмарное чудовище лениво улыбнулось суете, легонько подбросив малышку в воздух. Он отобрал у нее свои волосы с такой скоростью, что мы даже не заметили.
– Вырастешь – на драконе будешь летать и его чешую щипать, – показал мой деймар клыки.
И снова подкинул заливисто смеющуюся малышку.
Странно, но в отличие от жены Каэллир напуганным или встревоженным не выглядел. Он лишь задумчиво наблюдал за Ллиошэсом, а потом… улыбнулся каким-то своим мыслям.
– Ты сделала лучший выбор, аммэ, дочь, – ладонь Владыки легла на мое темечко, как будто благословляя, – древний сын крови станет самым лучшим мужем и отцом вашим детям.
– Рано говорить про детей, – пробормотала смущённо.
– Самое время, – пропел эльф, – Май нужно отдохнуть, – заявил снежный непререкаемым тоном.
И, что удивительно, и сама вредная малышка, и Ллиошэс его послушались.
Дочка была торжественно вручена порозовевшей Адари, а я… ладонь Лли коснулась моей щеки. На долю секунды, на один вздох.
– Кровь моего сердца, твоя младшая сестра очаровательна, но на сегодня у нас осталось ещё одну важное дело…
Зарево в багряных глазах. Теплое, как огонек в камине.
– Танец, – ответила я, – и ему, и моим эльфам.
– Идите, – зажурчал голосок Адари, – мы ждём вас… вас обоих, – выдохнула Владычица, – на выходных в замок. Погостить. Окажите честь, Хранитель, – уважительно склонила голову. – А сейчас нам пора. Дочери нужно спать.
– Мы будем, – коротко обронил Ллиошэс.
А затем нетерпеливо подхватил меня под руку, не обращая внимания на шепотки немногих из тех, кто был неподалёку от прикрывающего наш разговор щита, и повел меня назад в бальную залу.
Там уже доносились первые волнующе острые и нежные ноты главной мелодии этого дня.
Валланэ. Танца Перелома. Того самого танца, на который девушки имели право сами пригласить приглянувшегося им партнёра.
– О да, Ваше… Коварнишейство, – отозвалась я теплой улыбкой, – танец. Закроем, наконец, нашу сделку.
И сердце сделало кульбит, а мир вокруг вспыхнул ещё ярче.
Закончится бал… А уже завтра я смогу попробовать связаться со своими родными родителями.
Я ждала этого, скучала и надеялась, но сейчас вся моя суть и сердце принадлежали этому мгновению.
Когда мои ноги коснутся паркета. Когда девушки, повинуясь традиции, выстроятся в одну линию. И одна за другой те, кто решился танцевать сегодня валланэ, будут выходить из нашего ряда и лететь, как бабочки, к своим партнёрам.
Вот волчица, та самая, с которой глаз не сводил Стеф, шагает с застывшему у стены дварфу, не верящему своему счастью. Вот Маруна решительно шагает к лукаво улыбающемуся Моэри. А вот… я только скосила глаза, мысленно вздыхая. Алиса. Лиса наша, за которой сегодня следили глаза многих парней, шагнула решительно и резко. Я видела, как дернулся вперёд Фейр Лограт… И тут оборотня как будто что-то оттолкнуло – и тот самый нагло ухмыляющийся ледяной аристократ оказался прямо перед Алисой.
Та вздернула нос, улыбнулась – и подала ему руку.
Время летело и билось в горле сердце, когда под звенящий перебор струн вперёд шагнула я.
В этот момент зал вокруг исчез и растворились фигуры адептов и преподавателей, да и других девушек.
Мир взорвался красками счастья. Облаком мечты. Лестницей надежд.
Ты шагаешь вперёд – и чувствуешь, что в этот миг открывается новая страница книги по имени жизни. Чтобы шагнуть в нее, нужно закрыть старую. Чтобы перестать бояться, нужно очень сильно полюбить.
Мой древний кошмар сиял путеводной звездой посреди зала. Захоти я – не смогла бы его пропустить.
Алые волосы растеклись рекой. Тонкие губы сжаты. Раздуваются крылья носа и хищно блестят глаза.
Живое воплощение силы магии.
– Вы окажете честь мне стать моим партнёром в этом танце, тир? – мой голос звенит ручейком.
Пальцы подрагивают, когда их перехватывает его ладонь.
Манящий запах ягод ласкает обоняние.
– Сейчас и на всю бесконечную жизнь, Дайана, – неожиданно серьезно отвечает мне эльф крови.
Ладонь Ллиошэса ложится на мою талию. Мои пальцы сжимают его плечо.
Мелодия, смех и снег взмывают ввысь – и нас уносит этот танец.
Такой же волшебный, как и вся моя жизнь.
Когда ты принимаешь себя – все меняется. И самая главная магия выходит из наших сердец.
Ведь так, моя багряная любовь?
Сейчас мне было бесконечно, волшебно, невероятно хорошо…
Если забежать капельку вперёд, то можно узнать, что на самом прекрасно моменте жизнь не заканчивается, все только начинается. Так, например, встреча с родителями прошла гораздо лучше, чем я рассчитывала. Даже гораздо лучше, чем я вообще смела мечтать.
Ллиошэс провел ритуал связи спустя два дня после бала в главном ритуальном зале своего замка… Да, на неделю праздников мы отправились в королевство деймаров! И не сказать, чтобы я не боялась, но Ллиошэс Норитэли умел быть убедительным.
Деймар молча подошёл ко мне, обхватил ладонями за талию, невесомо дразнясь когтями, и произнёс:
– Что они для тебя? Ты не боялась Стужи, вытерпела Метель и видела Вьюгу. А теперь боишься мой народ? Ты все для них. Ты сердце их божества. Твое присутствие – праздник для них.
В самоуверенности Ллиошэсу не откажешь, а уж в излишней скромности никак не заподозришь. Так стоит ли говорить о том, что уже спустя несколько