Одетта давно уже спала, когда дверь на первом этаже распахнулась и на мельницу вошла Сид.
Это был первый случай, когда она сама пришла к Одетте, чтобы поболтать.
— Он такой ранимый, правда? — спросила она, дыша перегаром, и присела на край кровати.
Одетте снились кошмарные коротковолокнистые коровы, которых Калум якобы собирался разводить в Фермонсо-холле, поэтому, когда Сид коснулась ее своей прохладной рукой, она вскочила вся в холодном поту. Сид, не обратив ни малейшего внимания на ее испуг, чиркнула зажигалкой, чтобы прикурить сигарету, а потом еще некоторое время с помощью крохотного язычка пламени обозревала ее новую прическу.
— Кое-какие изменения в твоей внешности я вижу, — кивнув, пробормотала она, но потом снова перевела разговор на Калума: — Если бы ты знала, как он расстраивался из-за того, что ты отказалась с ним поехать! Миляга Калум. Это дитя, заблудившееся в мире взрослых. Ему так хочется быть лучше своих родителей, что ради этого он готов на все. Даже на скотство. Короче, чудесный молодой человек — верно, дорогуша? — Сид уютно свернулась калачиком в ногах у Одетты.
Одетта села, подложив под спину подушки, все еще не осознавая, явь все это или сон.
— …Но он очень противоречивый. — Голос у Сид был сонный и печальный. — И очень похож на Джоба. Полон желания и злобы одновременно. Ему столько же лет, сколько Габриэлю — моему старшему сыну. Калум Форрестер тоже ненавидит свою мать. И ты, Одди, свою тоже терпеть не можешь. Как я когда-то свою. Нам следовало бы создать клуб «ненавистников матерей». — Сид зашевелилась у Одетты в ногах, устраиваясь поудобнее. — Тем не менее Джоб встретил все-таки любовь — в моем лице. И Калум тоже кое-кого любит. И по-моему, его любовь напрочь лишена сексуальности. Это просто любовь. Никогда бы не подумала… — Дыхание Сид стало более ритмичным и ровным. Похоже, она начала засыпать.
— Кого? — обмирая, спросила Одетта. — Кого он любит?
— Джимми, — с минуту помолчав, сказала Сид и вздохнула. — Джимми Сильвиана. А ты кого любишь, Одетта? — Сид положила голову ей на ноги. — Надо найти тебе кого-нибудь… Как это поется в песне? «Пусть кто-нибудь отыщет меня и полюбит…» — Сид пропела несколько тактов из известного хита группы «Квин» и добавила: — Бедный Фредди! Какой же это был прекрасный друг. И какой одинокий человек. Тоже всю жизнь находился в поиске… Любовь искал, так-то… — Сид неожиданно замолчала, и Одетта по ее ровному, размеренному дыханию поняла, что она заснула.
А вот Одетта почти всю ночь не смыкала глаз. Подумать только: Калум любит Джимми! Могучего, огромного, как гора, громогласного Джимми Сильвиана. Она, Одетта, оказалась вовлечена в любовный треугольник. Все в лучших традициях телесериала «Династия»! Вот ужас-то!
40
Когда Одетта проснулась, Сид в комнате уже не было. Завернувшись в плед, Одетта прошла к окну и посмотрела на серое небо, по которому ползли свинцовые дождевые тучи. Потом, сбросив плед и по привычке стиснув зубы перед ледяным омовением, Одетта прошла в ванную. По пути она остановилась и посмотрела на себя в зеркало. Новая прическа совершенно изменила ее внешность. Если она наденет наряд из секонд-хенда, у Эльзы ее поначалу никто не узнает.
Приняв ледяной душ и нанеся на лицо косметику, Одетта двинулась на ферму — хотела узнать, как там Сид. С похмелья ее хозяйка имела обыкновение дрыхнуть до полудня, а свадебные торжества начинались в одиннадцать часов. К удивлению Одетты, двери были открыты. Когда она вошла на кухню, к ней бросилось, ластясь, все потомство Базуки, но вот самой борзой нигде не было видно. Хотя стрелки на часах показывали только восемь утра, Одетта пришла к выводу, что Сид повела ее на прогулку. Похоже, в эту ночь она вообще спала очень мало. Тут Одетта вспомнила, что ее хозяйке предстоит тяжелый день, и решила, что при таком раскладе бессонница — самое естественное дело.
Дожидаясь возвращения хозяйки, Одетта приготовила завтрак и заварила чайник любимого Сид зеленого чая. Выливая старую заварку, Одетта обнаружила в помойном ведре красные замшевые туфли, которые она вчера так старательно чистила. Достав туфли, Одетта смахнула с них налипший к ним чайный лист и прочую дрянь и поставила сушиться на батарею. Надо сказать, она нисколько этому не удивилась: Сид всегда швыряла свою обувь в какое-нибудь непотребное место, когда напивалась.
Прошло три четверти часа. Чай и завтрак безнадежно остыли, а Сид и не думала появляться. Между тем щенки стали скулить от голода, и Одетта накормила их собачьими консервами. Потом опять озабоченно посмотрела на часы — чтобы прибыть вовремя на свадебные торжества, им с Сид предстояло выехать максимум через час.
По оконному стеклу застучали крупные капли. Начался дождь, о перспективе которого природа самым недвусмысленным образом намекала с раннего утра. Одетта надела стоявшие в коридоре резиновые сапоги, прикрепила за неимением часов к лацкану длинного макинтоша включенный таймер и, нахлобучив на голову широкополую шляпу, отправилась на поиски Сид.
Добравшись до опушки леса, она приставила руки ко рту и закричала:
— Сид! Это я, Одди! Возвращайтесь. Нам пора ехать.
Одетта не знала, по каким тропинкам бродит с собакой ее хозяйка, а потому решила в лес не углубляться и далеко от опушки не отходить. Помимо всего прочего, она просто боялась заблудиться.
Совершая пробежку вдоль опушки леса, Одетта довольно скоро стала задыхаться и подумала, что бегун из нее стал никудышный и ей необходимо срочно возобновить тренировки. Неожиданно из-за ствола столетней ели послышалось громкое, частое дыхание.
— Базуки? — останавливаясь, крикнула Одетта. — Сид?
Собака заскулила, а потом пару раз негромко тявкнула. Одетта увидела, что Базуки залезла с головой в лисью нору и наружу у нее торчат только грязные задние лапы и хвост.
«Так вот почему задержалась Сид, — подумала Одетта. — Проклятая Базуки от нее сбежала, и женщина наверняка бродит сейчас по лесу, разыскивая свою любимицу».
— А ну-ка вылезай из норы, негодница, — сказала Одетта, нетерпеливо дергая собаку за хвост.
Из-под корней донеслось глухое ворчание, после чего на белый свет появилась измазанная грязью оскаленная морда. Хотя Одетта совершенно не разбиралась в собаках, она сразу поняла, что это не Базуки. Это был пес Джимми Сильвиана по кличке Нельсон, который, надо сказать, был очень недоволен столь непочтительным обращением со своей персоной.
Одетта, взвизгнув, бросилась бежать от дерева прочь, споткнулась о корягу и рухнула в грязь. В следующее мгновение Нельсон прыгнул на нее. Одетта почувствовала у себя на лице его горячее дыхание, услышала лязганье клыков и пронзительно закричала.