Он жадно целовал ее губы, ласкал грудь, сжимал тонкую талию, гладил упругие бедра. Сигне извивалась под ним и, постанывая, требовала еще и еще, потом, схватив его руку, поднесла ее к своему сокровенному месту.
«Господи, он просто великолепен, – думала она. – Такой большой, горячий и сильный». Сигне неистово гладила плечи, спину Бастиана, хватала за упругие ягодицы. Она нетерпеливо расстегнула бриджи, высвободив его огромную возбужденную плоть, и вся задрожала от желания ощутить ее внутри себя.
Бастиан тут же откликнулся на этот безмолвный призыв. Ахнув от избытка чувств, Сигне выгнулась ему навстречу. Он на секунду замер, затем начал ритмично двигаться внутри нее, вызывая у Сигне стоны наслаждения. Она отвечала ему со всем жаром своей нерастраченной страсти, и вскоре они вместе достигли вершины наслаждения.
Потом новобрачные еще долго лежали в объятиях друг друга. Бастиан никогда не отличался особым красноречием, но сейчас ему захотелось поговорить о своих чувствах.
– Я знал, что именно так все и произойдет. Это было просто восхитительно.
Сигне с любовью посмотрела на мужа.
– Думаю, я тоже это знала, Себастьян. Я тебя люблю. Я решила это в день своего выкупа и не могла уехать без твоего поцелуя.
– Что значит «решила»?
– Увидев тебя, я решила полюбить снова, полюбить тебя, – пожала она плечами. – Ты такой сильный, такой мужественный…
– А если бы ты меня больше никогда не увидела? – нахмурился Бастиан.
– Я все равно любила бы тебя, где бы ты ни был. Когда любишь, Себастьян Кейн, совершенно не важно, где ты находишься. Вот ты будешь плавать, а я буду любить тебя и ждать.
Сигне с обожанием улыбнулась, и он поцеловал ее пухлые губы. Некоторое время они молча лежали рядом, пока тишину не нарушил голос Бастиана.
– Ты собираешься теперь называть меня Себастьяном?
– Это же твое полное имя, – сонно пробормотала она.
– Тебе не кажется, что оно звучит как-то слишком нежно? – поморщился Бастиан.
Взгляд Сигне заскользил по его крепкой мускулистой фигуре.
– Мужчину, который умеет доставить женщине такое удовольствие, не должны волновать подобные вещи.
Она подтвердила свои слова страстным поцелуем.
ГЛАВА 26
Рейдер и Блайт праздновали свое первое семейное Рождество. После все разошлись; в гостиной остались только Вилли, Ричард, Оззи и Франко.
– Мы тут подумали и решили… – заговорил Вилли от имени присутствующих пиратов.
Признаться, они уже не первые подходили к Рейдеру. На многих парней сильно повлияла неожиданная женитьба Бастиана. Это явилось ударом и для самого Рейдера, поскольку сразу встал вопрос об их дальнейшем партнерстве. Уже на следующий день после свадьбы к нему пришел Стенли и попросил вычеркнуть его из списков пиратов, так как он решил остаться на берегу и плотничать. Этим же утром, но чуть позже, с подобной просьбой к Рейдеру обратились Альфонс и Харри: один из них собирался открыть ателье, а другой – парикмахерскую.
– Я могу стать дворецким мисс Блайт, – заявил Вилли. – Старик, которого она держит, даже не помнит своего имени. Ричард будет помогать мистеру Уолтеру Вулричу в магазине; ему понравилось заниматься торговлей. – Он оглянулся на Ричарда, и тот согласно закивал головой. – А Франко вполне счастлив на такой огромной кухне. – Француз при этом важно кивнул. – Вилли повернулся к самому сильному члену команды «Виндрейдера». – Что касается Оззи, то он собирается возить фургоны с товаром для мистера Уолтера. Он отлично справляется с мулами. Думаю, ему это нравится. А когда ты, Рейдер, уйдешь в море, Оззи будет охранять нашу Вул-вич. Ты должен освободить нас от присяги.
Рейдер внимательно посмотрел на каждого из своих парней, прекрасно понимая, чего стоило им подобное заявление. За годы плаваний они сроднились так, будто были рождены одной матерью.
– Надеюсь, вы все хорошо обдумали? Тогда желаю вам удачи в новой жизни. Я рад, что вы решили остаться… поблизости. – Рейдер пожал всем руки, а когда все вышли, мрачно уставился в окно.
Блайт молча встала рядом, не касаясь мужа. Она прекрасно понимала его состояние, но в данную минуту ничем не могла помочь ему. Это нужно было пережить. С первой же ночи в этом доме никто из них больше не заговаривал о будущем, хотя каждый знал: рано или поздно вопрос о том, как им жить дальше, непременно потребует обсуждения. Впрочем, Блайт надеялась, что время само все расставит по своим местам. Она видела, как Рейдер постепенно менял отношение к так называемым респектабельным людям. Этому во многом способствовало то, что он чувствовал себя относительно свободно в ее необычной семье и с удовольствием занимался делами компании, связанными как с сушей, так и с морем.
– Все меняется, Блайт, – наконец заговорил Рейдер.
– Да, все меняется, – подтвердила она.
– Вот только не знаю, куда все это ведет и чем это закончится. Каждое утро я просыпаюсь и, затаив дыхание, осматриваюсь вокруг, уверенный в том, что ты ушла от меня навсегда, и я опять в тюрьме, в Алжире, а мне все это лишь снится.
– Я здесь, и всегда буду с тобой. – Блайт прикоснулась к нему, и Рейдер повернулся к ней Лицом.
– Нет, это не может продолжаться вечно, – возразил он.
– Но я же существую, вот я, – она порывисто прижала к своей груди его руку. – Послушай, как бьется мое сердце. Мы живем, мы любим друг друга.
– Ты ничего не понимаешь… У меня и раньше в жизни было довольно много хорошего, но все это быстро заканчивалось. Это моя…
– Судьба, – с жаром продолжила Блайт, отпуская его руку. – Проклятие! Меня тошнит от твоих причитаний. Судьба! Да где ты ее видел?! Покажи мне ее! Докажи, что она существует! Существует только выбор – тот, который делаем мы, или тот, который кто-то делает за нас!
– По-твоему, все имеет свое объяснение, не так ли? Все зависит от выбора. Тогда скажи, почему мы не погибли во время шторма? Почему отхватили богатую добычу? Неужели это было решение капитана «Гурмана» или мое?
– Шторм – это ветер и вода. «Виндрейдер» – отличный корабль, а ты опытный капитан, поэтому мы победили шторм! «Гурман», между прочим, тоже попал в шторм, но неумелые действия его команды привели к тому, что он получил серьезные повреждения и отстал от своих кораблей.
– А почему появился Лонг Бен?
– Ты же сам говорил, что он будет преследовать тебя!
– Но он напал на нас так близко от гавани, – не унимался Рейдер. – А французы подоспели так вовремя.
– Ты забыл спустить американский флаг, помнишь? Капитан Эллемон рассказал мне, что им надоело сидеть на одном месте, и они решили немного поразмяться. Увидев наш флаг, французы приняли нас за колонистов. У них есть приказ охранять все американские корабли, поэтому они решили, пойми, сами решили, помочь нам, – почти прокричала Блайт. – Все имеет свои причины, Гидеон Прескотт!