Читать интересную книгу Рандолевый катран - Сергей Буянов

– Прогресс налицо! – сказал Волконский, зная, что жена понимает его.

Нина Петровна прикрыла веки.

– Позвоню-ка я Гавриле!

Гаврила Михайлович, ничего не спрашивая, тотчас объявил, что вызывает со сборов в Новороссийске игрока Буракова.

Никола выслушал незнакомца, представившегося Волконским, помолчал.

– Николай! – позвал его Волконский. Князь понятия не имел, как разговаривать с крестьянином. "Не сметь командовать середняком!" – крутилась в голове фраза бессмертно вождя революции. Но и заигрывать с рядовым фермером не гоже!

Никола продолжал молчать, раздумывая. Опять к морю, опять нырять в пучину, не умея плавать. Теперь ему было что терять.

Волконский представил себя сидящим с Николаем Сидорковым за одним столом. Явственно почувствовал луковый запах, пар от картошки в мундире и бутыль мутной самогонки.

– Никола! – сказал он. – Помнишь, кто подбил вас купаться в море?

– Нина Петровна!

– Так вот, она сейчас разбита параличом. И если все участники того купания вновь повторят свой номер, возможно, моей жене вернётся здоровье! А если нет, тогда вряд ли.

– И вы, конечно, сделаете всё, чтобы она очухалась?

– Безусловно. Но давить на тебя не стану! Скажу только одно, все участники зимнего купания согласились!

– Дак вы со всеми перетёрли?

– Да.

Никола почесал затылок. Выходит, он на десерт остался. Как самый сговорчивый. Или, наоборот?

– Николай! Вы согласны?

– А куда бедному крестьянину податься?

– Это добрый разговор. Собирайтесь в дорогу!

– Я разумею, опять к Крещению надо быть там?

– Верно. Номер заказан. Билеты вам подвезут сегодня. Командировочные и на мелкие расходы, получите от моего курьера.

– Уже, – сказал Никола.

– Что, уже?

– Уже собираю чемодан!

Никола опустил трубку. Оно понятно, человек государственный и говорит за казённый счёт, но чего переливать из пустого в порожнее!

– Так что, милая Нина, скоро заскачешь кузнечиком! – подмигнул супруге Волконский. Позвав домработницу, он вышел из комнаты.

Нина Петровна, нажимая на кнопки управления коляской, подъехала к окну. Провожая взглядом машину мужа, она не сдержала слёз.

– Не реви, тётка! – гаркнула под ухо Валя. – Он к духовнику поехал!

Нина Петровна обернулась.

– Вот, видишь, уже головушка вращается! Вскоре танцевать будешь! А что до князя, муженька твоего, так подменили! Всех своих поблудушек забросил. Что там ему китаец вставил, даже не представляю. Духовным стал. Словом, князь. Я, веришь-нет, зауважала. А то хотела было рвать когти отсюда!

Нина Петровна протянула руку, указывая но подоконник.

– Тебе подать очки? – догадалась подруга.

Нина Петровна кивнула. Валя водрузила на хозяйку окуляры, после чего та долго, не мигая, смотрела ей в глаза. Валентину пробрало до самых пят. Она чуть было не призналась в половой связи с хозяином, но в самый ответственный момент, Нина Петровна вдруг протянула руку и прижала к губам подруги.

Зашла Клава с работающим на всю мощь пылесосом и разрядила обстановку.

ГЛАВА 50

– Андрей Васильевич! – протяжно произнесла Ядвига Францевна, приоткрыв двери флигеля, где проживал один из соучредителей пансионата.

– Сгинь, нечистая! – раздражённо выкрикнул Мискин. Управляющая отелем измаяла его истерзанную душу. Выдавала, как скупая процентщица, по ящику пива на месяц, отрубив все контакты с отдыхающими. Спасибо, дворник, угостил вчера спиртом, от которого теперь нестерпимо ныли кости и судорожно сокращались мышцы. А похмелиться, увы, нечем. До февраля эта стерва не даст ни глоточка!

– Счастливый вы человек, Андрей Васильевич! – сказала вошедшая управляющая.

Андрей Васильевич натянул на голову свежую простынь.

– Гости приезжают!

– Придут гости, глодать кости!

– Советую сейчас же встать, побриться, привести себя в порядок! Горничная принесёт вам отглаженный костюм.

– В гроб меня решила уложить? Хрен дождёшься! – пробурчал из-под простыни Мискин.

Ядвига Францевна по привычке вильнув бёдрами, вышла.

Через полчаса явилась горничная с парадным костюмом на плечиках. Не церемонясь, по велению хозяйки, он сдёрнула простынь с лежащего на тахте Мискина.

– Велено привести себя в порядок! – заявила она.

– Рита! Ритуля! Будь доброй девочкой! – начал канючить Мискин.

– Нет! Андрей Васильевич, и не просите! – горничная топнула ногой для убедительности.

– Я не о том, пивка бы с полглотка. Сразу зашевелюсь. Это Ванька, подлец, отравил меня спиртом.

– Нет! – сказала Рита в форточку, сама же протянула руку за спиной.

Мискин вложил ей последний стольник.

– Ни за что не просите! – ещё громче выкрикнула горничная, уходя.

Андрей Васильевич сел на краешек тахты, обхватил голову руками, упёрся локтями в колени и принялся раскачиваться вправо-влево.

Через пять минут Рита зашла с новыми бритвенными принадлежностями и свежим, свёрнутым в рулон, полотенцем.

– Вот!

– И это всё? – раскрыл опухшие веки Мискин.

Горничная, улыбаясь, кивнула. Она положила полотенце на стол.

– Какая же ты садюга! – взвизгнул Мискин.

– Ещё пооскорбляйте меня! Вовсе никогда не дождётесь пощады!

Мискин пробурчал что-то в ответ. Типа того, что и не ждал никогда ничего доброго от такой стервы.

– И напрасно не ждал! – Рита жестом фокусника потянула за край полотенца, бутылка, вложенная внутрь, закрутилась, поехала по столу.

Мискин едва успел поймать!

– Вот спасибо, душенька!

– Все вы такие малохольные! – высказалась горничная.

Мискин зубами сорвал крышку и отхлебнул добрую половину бутылки. Отрыгнул и закашлялся.

– К-ха, к-ха! Кто хоть приезжает-то?

– Босс с каким-то князем.

– И всё? – лицо Мискина покислело ещё больше.

– Нутам, Чугуев какой-то, ещё парочка ваших друзей.

Мискин одним махом высадил бутылку до донышка. Вот уж радостней вестей не слыхивал! Воодушевлённый, он помчался в ванную кабинку. И как ни тяжело было ворочать намыленной вехоткой, отодрал с себя пару слоев эпидермиса. Побрился.

Через полчаса, когда горничная по своему обыкновению внесла завтрак, не узнала Мискина.

– Вы прямо как жених! Только бабочки не хватает.

– Перебьюсь и галстуком! – сказал Мискин, торопливо запихивая в рот яичницу с жареной ветчиной. "Только бы сразу не опьянеть", – крутилось у него в голове. Тогда, глядишь, на следующие дни можно будет кое-чего принять для души.

Первым приехал хозяин. Как положено, его встречали всем активом. По традиции Никита тотчас зашёл к компаньону, засвидетельствовать своё почтение.

– Здорово, Александр Васильевич!

– И вам наше с кисточкой! – улыбнулся Мискин.

Никита был рад видеть его трезвым и относительно здоровым.

– Как дела?

– У тебя дела, Никита! Мне что, пенсионеру, поесть да поспать.

– Как отношения с Ядвигой?

– Какие у меня сношения с подчинённой? Что-то ты не о том спрашиваешь!

– Извини, перегрелся. Буквально вчера пересёк пустыню Гоби.

– Самый раз в море выкупаться! – поддержал Мискин.

Никиту передёрнуло.

– Охолонёшь и в баньку! Что может быть лучше? – продолжал Мискин.

– Издеваешься, Васильич?

– Как же! Над вами сейчас поиздеваешься! – Мискин шутливо выпятил губы, как ребёнок. – Князя какого-то привёз, говорят.

– Говорят, в Москве кур доят! Приедет, хорошо. Не приедет, ладно.

– А Чугуев Лёня?

Никита заинтересованно посмотрел на компаньона. О чём он?

– И вся ваша тёплая компашка! – поставил последнюю точку Мискин.

– Так вот почему ты заговорил о купании, – сказал Никита вполголоса, обращаясь к собственным мыслям.

Мискин не понял, о чём идёт речь. Но многозначительно промолчал.

– Пошли в холл, гостей встречать! – пригласил Никита.

Андрей Васильевич резво поднялся на ноги. В холле, так и оставшимся обеденным залом, всяко обломится грамм пятьдесят!

Только они подошли к парадным дверям пансионата, подъехал микроавтобус от вокзала.

Первым вышел Никола. Всё такой же, в телогреечке и валенках обутых в калоши. Он обнял Никиту, поздоровался за руку с Мискиным, кивнул Ядвиге Францевне.

– До чего же рад тебя видеть, чертяка! – приговаривал Никита, давая сигнал носильщикам, обслужить гостя.

Никола отказался от помощника, поскольку имел из поклажи одну спортивную сумку средних размеров.

Пришли какие-то гости по путёвке. Ими занялась Ядвига Францевна.

– Один? – спросил Никита.

Никола кивнул.

– Отдохнёшь с дороги? Или отобедаем поначалу?

При слове "отобедаем" Мискин не сдержался, потёр ладонями. Никола не очень-то и хотел к столу, но, заметив реакцию бывшего мэра, не смел отказаться.

К обеду подали обычный "пиратский" рацион с устрицами и кальмарами. Как полагается, к морепродуктам – белое сухое. Абхазского разлива, разумеется.

Никита пожевал жареных кальмаров, отодвинув от себя каракатиц, выпил вина из пиратской кружки. На правах хозяев оба владельца пансиона ждали от него новостей. Никита, словно не замечая этого, продолжал оглядываться по сторонам, как будто впервые попал в "Катран".