Читать интересную книгу Город Бездны - Аластер Рейнольдс

Пожалуй, это лучше, чем охота на людей.

* * *

– Послушайте, – сказала Шантерель, когда мы покидали трассу, – что вам известно о миксмастерах?

– Не слишком много. – Я не был настроен откровенничать, тем более что на этот раз сказать было действительно нечего. Где-то слышал о них, но не более того. – А почему спрашиваете?

– Я не ослышалась, Таннер? Вы действительно нездешний. В этом можно не сомневаться.

Миксмастера появились еще до плавящей чумы. Кроме них, лишь немногим обществам системы Йеллоустона удалось пережить чуму почти без потерь. Подобно нищенствующим, они сами обеспечивают свое существование и, подобно нищенствующим, связывают свою деятельность с божественным. Но на этом сходство кончается. Нищенствующие, чем бы они ни занимались, творят все свои дела во славу божества. Миксмастера, напротив, сами претендуют на роль бога.

И в определенном смысле они в этом преуспели.

Когда американо высадились на Йеллоустоне – это был лучший период за ближайшие четыреста лет, – они имели при себе весь багаж знаний в области генетики, который был накоплен их цивилизацией. Сиквенсы геномов, карты сцепления генетических признаков и функций для миллионов земных видов, включая всех высших приматов и млекопитающих… Они знали генетику изнутри. Достаточно вспомнить, что первопоселенцы прибыли на Йеллоустон в виде оплодотворенных яйцеклеток. Их принесли в своих чревах хрупкие роботы, которые по прибытии соорудили искусственные утробы для дородового развития организмов. Разумеется, первое поколение прожило недолго, но оставило потомков, которые сохранили наследие. Их ДНК дала возможность поселенцам, прилетевшим позже, смешать кровь американо со своей, обогатив генофонд.

Однако американо этим не ограничились. Они оставили после себя богатейшие банки данных – знание, которое впоследствии стало считаться не то чтобы утраченным, но утратившим новизну. Это привело к недооценке многих тонких нюансов и закономерностей. Именно миксмастерам удалось добраться до этого кладезя мудрости. Они сделались хранителями и неустанными накопителями знаний о биологии и генетике и наладили торговлю с ультра, которые время от времени подбрасывали им крохи информации – инопланетные геномы или технологии управления генетическими процессами, открытыми в других системах. Но, несмотря на это, миксмастера редко оказывались у кормила власти Йеллоустона. В системе правил клан Силвест, древний род, пропагандировавший постижение высших материй при помощи кибернетических методов расширения сознания.

Конечно, миксмастера не остались без средств к существованию, поскольку не все жители системы были адептами доктрины Силвеста. Крах опыта Восьмидесяти заставил многих разочароваться в идее трансмиграции. Миксмастера действовали осторожно: они исправляли генетические аномалии новорожденных, находили и ликвидировали дефекты, добиваясь чистоты наследственных линий. Результаты этой работы были тем незаметнее, чем выше становился уровень исполнения. Она была сродни безупречному убийству, когда со стороны кажется, что преступление словно и не совершалось, и вскоре никто не может вспомнить даже имя жертвы. Миксмастера работали подобно реставраторам, что восстанавливают шедевры, стараясь ничем не выдать своего вмешательства. Они владели искусством трансформации – могучей силой, которой до поры позволяли проявляться очень ограниченно. Общество не могло вынести одновременного воздействия двух столь могущественных систем, и на каком-то уровне миксмастера это понимали. Дай они волю своему умению, и общество Йеллоустона разлетелось бы на куски.

Но потом началась эпидемия, и общество разлетелось на куски. Но, подобно осколкам астероида, взорванного слишком слабым снарядом, эти осколки не набрали достаточной скорости, чтобы рассеяться необратимо, и вскоре с треском и грохотом соединились. Общество Йеллоустона возродилось – раздробленное, слепленное кое-как из фрагментов и готовое рассыпаться в любой миг. Общество, в котором кибернетика была немедленно приравнена к ереси.

Миксмастера с легкостью заполнили вакуум, образовавшийся во властных структурах.

– У них есть салоны по всему Пологу, – сказала Шантерель. – Места, где вы можете получить информацию о вашей наследственности, проверить родственные связи или просмотреть брошюры по генетической модификации. – Она указала на свои глаза. – Все недостающее при рождении или не запланированное природой. Даже трансплантация – редкая услуга. Но, возможно, вам захочется приобрести нечто из ряда вон выходящее, вроде крыльев Пегаса. Миксмастера перестроят вашу ДНК таким образом, чтобы изменения произошли естественным образом или максимально близким к естественному.

– Как это происходит?

– Процесс несложен. Когда порежетесь, чем зарастает ваша рана – мехом или чешуей? Разумеется, ни тем ни другим. В ДНК записана информация об архитектуре вашего тела. Миксмастера всего лишь избирательно редактируют эту запись – и тело начинает ремонт изношенных или травмированных участков, но по измененной схеме. В итоге вырастает нечто, не присутствовавшее изначально в вашем фенотипе. – Шантерель выдержала паузу. – Повторяю, салоны миксмастеров находятся в Пологе повсюду. Если вас беспокоят глаза, мы можем записаться на прием.

– А при чем тут мои глаза?

– Уверены, что они в порядке?

– Не знаю, – произнес я, стараясь не показаться раздраженным. – Но, возможно, вы правы. Надеюсь, миксмастера мне кое-что расскажут. Я могу рассчитывать на конфиденциальность?

– В не меньшей степени, чем любой местный житель.

– Замечательно. Это весьма обнадеживает.

* * *

Ближайший салон представлял собой павильон с голографической витриной – вроде тех, что мы видели по дороге к бассейну с парчовыми карпами. Внутри было еще теснее, чем в палатке мадам Доминики. Служащий был затянут в очень строгий пепельно-серый китель, на рукаве пониже плеча одиноко красовалась эмблема миксмастеров – «кошачья колыбель» с ДНК в протянутых ладонях. Служащий сидел перед левитирующей консолью в форме бумеранга, над которой вращались, пульсируя, всевозможные молекулярные модели, яркие, разноцветные, точно игрушки. Обтянутые перчатками руки миксмастера порхали среди них, создавая сложнейшие каскады расщеплений и рекомбинаций. Не сомневаюсь, что он заметил, как мы вошли в павильон, но не подавал виду и продолжал свои манипуляции еще минуту-другую, прежде чем соизволил обратить на нас внимание:

– Чем могу быть полезен?

Шантерель взяла инициативу на себя:

– Мой друг хочет, чтобы вы осмотрели его глаза.

– Вот как?

Миксмастер отодвинул консоль и извлек из кармана окуляр, приблизился ко мне и наморщил нос, словно от меня дурно пахло. Сощурясь, он исследовал мои глаза – сначала один, потом другой. Каждый раз огромная линза, казалось, заполняла собой всю комнату.

– Так что с ними случилось? – осведомился он устало.

По дороге в павильон мы отрепетировали легенду.

– Я сделал глупость, – сказал я. – Хотел глаза как у пантеры, но не мог оплатить услуги миксмастеров. Находясь на орбите, я…

– Что вы делали на орбите, если не можете позволить себе наши услуги?

– Разумеется, проходил сканирование. Это стоит недешево, но если работаешь с хорошим посредником, который готов за тебя поручиться…

Невразумительное хмыканье положило конец расспросам такого рода. Миксмастера выступали против нейронного сканирования, утверждая, что душу можно обслуживать лишь биологически, но не удерживая ее в плену у машины.

Служащий покачал головой так, словно я нарушил торжественное обещание.

– Похоже, вы действительно сделали глупость. Но это и так понятно. Что случилось дальше?

– На «карусели» были черные генетики, так называемые мясники, которые предлагают те же услуги, что и вы, но за смехотворную цену. Поскольку операция не подразумевает масштабной анатомической реконструкции, я решил рискнуть.

– А теперь, как и следовало ожидать, приползли к нам.

В ответ я лишь покорнейше улыбнулся, в качестве утешения представив себе несколько любопытных и весьма мучительных способов, которыми не моргнув глазом прикончил бы этого нахала на месте.

– Прошло несколько недель после возвращения к «карусели», – продолжал я, – и с моими глазами ничего не случилось. Они выглядят как прежде. Мне просто хочется узнать, не выкинул ли я свои деньги на ветер.

– Это обойдется вам недешево. Очень бы хотелось взять с вас сверх тарифа – за глупость нужно платить. За то, что вы обратились к мясникам. – Его тон неуловимо изменился. – Однако вы, похоже, усвоили урок. Теперь все зависит от того, найду ли я какие-либо изменения.

То, что происходило далее, не доставило мне особого удовольствия. Ложе, на котором мне пришлось вытянуться, было устроено не в пример сложнее, чем кушетка Доминики, и, в отличие от нее, действительно было стерильным. Затем миксмастер зафиксировал мою голову в каркасе с мягкой внутренней обивкой. К лицу опустилось устройство, из него вытянулся щуп толщиной с волос, подрагивающий на манер кошачьего уса. Датчик пропутешествовал по моим глазам, исследуя их лихорадочными импульсами голубого лазерного луча. Неожиданно щуп «нырнул» в мой глаз, ухватил частицу ткани, отдернулся, переместился на другой участок и снова погрузился в глаз. Быстрое прикосновение, которое напоминало жгучий укол холода, повторялось снова и снова – каждый раз щуп входил на иную глубину.