— Мне просто хотелось побыть с тобой. Он шагнул ко мне, а я отступила назад.
— Ничто не изменилось! — сказала я.
— Да, полагаю, ничто не изменилось, — печально ответил он. — Мне очень не хватало тебя, я постоянно думал о тебе. Может быть, и ты вспоминала обо мне?
— Мне было о чем подумать.
— А теперь мы оба в Лондоне…
— Я не знала о том, что ты здесь, пока не решила приехать в Лондон.
— А если бы знала заранее, то могла бы изменить свои планы? Слушай, давай перестанем ходить вокруг и около! Я люблю тебя, Анжела! Я люблю тебя уже давно, с тех пор, когда ты была еще маленькой девочкой… Ну почему тебе было всего десять лет? Если бы все сложилось по-другому…
— Я не понимаю, на что ты жалуешься. Ты получил свою шахту! Если бы ты женился на мне, у тебя не было бы ничего этого.
— Тебе следовало уйти ко мне раньше… Мы вернулись бы домой вместе. Джервис дал бы тебе развод.
— Ты очень легко распоряжаешься чужими разводами!
— Теперь я понимаю, что быть с тобой, любить тебя — это для меня важнее всего на свете!
— Важнее золотой шахты?
— Да, я бы нашел какой-нибудь другой способ сделать состояние… так, как это сделал мой дедушка. Я очень похож на него, у нас тот же образ мышления.
— В политике?
— Да, и в политике, неважно, что мы с ним в разных лагерях! Я не имею в виду точку зрения на какие-то вопросы, я имею в виду цели, то, как мы относимся к проблемам вообще. Несомненно, я являюсь его внуком! Давай поговорим о нас, Анжела! Все получилось не так, как мы хотели, мы оба оказались в невыгодной позиции, в то время как нам следовало быть вместе. Так уж случается в жизни. Но если ты не можешь получить полностью то, чего хочешь, ты вынужден довольствоваться хоть чем-то.
— Что ты имеешь в виду?
То, что мы любим друг друга! Мы оба здесь, так, как мы хотели, у нас не получается… Но почему бы не взять от жизни хоть что-то?
— Ты имеешь в виду тайную интрижку?
— Я имею в виду… хоть что-то! Мы ведь не можем махнуть на себя рукой только оттого, что один из нас не свободен: вначале — ты, а теперь — я.
— А Лиззи?
— Ах, Лиззи… Она добрая невинная девочка! Я никогда не смогу бросить Лиззи. У меня есть чувство долга перед ней: я обещал ее отцу всегда заботиться о ней.
Твое обещание было частью той цены, которую тебе пришлось заплатить за золотую шахту?
Ты помнишь, давным-давно, когда мы с тобой были на пустоши, ты рассказала мне историю о людях, добывавших золото в оловянной шахте? Золото им показали какие-то маленькие человечки, и эти мужчины заключили сделку, обязавшись отдавать человечкам часть своего дохода, и обещание свое они держали. А когда их сыновья стали жульничать — золото исчезло!
Ты боишься, что если оставишь Лиззи, твое золото исчезнет? Но ты же покончил с золотом, у тебя теперь есть состояние.
— Я имею в виду, что если как-нибудь обижу ее, то потеряю что-то свое… Возможно, самоуважение?
— О, Бен, каким ты вдруг стал благородным!
— Знаешь, я раньше действительно не был таким, но постарайся понять мои чувства к Лиззи.
— Ты относишься к ней, как к какому-то талисману, как к нейкерам из шахты! Если ты оставишь ее, она сделает так, что тебя постигнет какое-нибудь несчастье…
Но твоя любовь к ней не столь глубока, чтобы ты не ввязался в унизительную любовную интрижку! . Унизительную для тебя, для меня, для Лиззи!
— Ты слишком драматизируешь! Ты ведь любишь меня, правда?
Я заколебалась.
— Я знаю, что ты не хочешь отвечать, потому что ответ на этот вопрос ясен: ты никогда не забывала обо мне!
— Мы вместе с тобой пережили ужасное испытание. Ты слышал о недавнем происшествии?
— Да, слышал: нашли часы и еще что-то с его инициалами. Должно быть, это было потрясением для тебя?
— Сначала я не ощущала ничего, кроме облегчения! Я боялась, что там найдут Ребекку: она пропала, и именно по этой причине стали обследовать пруд.
— Бедняжка Анжела! Какое ужасное испытание для тебя!
— Все это время она была в безопасности. Ее забрала некая женщина, у которой умер ребенок, а ей взбрело в голову, будто Ребекка — ее дочка.
Он обнял меня, и на несколько секунд я позволила себе роскошь — прижаться головой к его груди. Тут же я отстранилась и сказала:
— Я полагаю, Бен, лучше всего нам не встречаться друг с другом… наедине. Конечно, мы будет видеться в кругу семьи, этого достаточно.
— Для меня этого недостаточно! Я пожала плечами.
— В следующий вторник я даю званый обед. Ты ведь еще не видела мой дом? Обязательно приходи. Будут мой дедушка и Амарилис, конечно, Елена и Мэтью, ну, и друзья. Я надеюсь быть выдвинутым в качестве кандидата от округа Мэйнорли в графстве Эссекс. Мне нужно поближе познакомиться с кое-какими людьми.
Я понимающе улыбнулась.
Бен добавил:
— Надеюсь, там будут Питеркин и Френсис, но вообще, боюсь, что их не слишком интересуют подобные затеи.
— Но зато такие затеи очень интересуют тебя! сказала я. Родственники, преданно занимающиеся благотворительностью, и все такое прочее!
Он улыбнулся.
— Да, ты очень похож на дядю Питера! — сказала я.
— Большую помощь нам оказывает Грейс Хьюм, а Лиззи просто льнет к ней. Бедняжка Лиззи, она теряет здесь голову. Она уверена, что делает все не так, что она плохая хозяйка дома, но когда рядом с ней Грейс, то все для нее становится не таким ужасным.
Грейс всегда помогала нам, с тех пор как появилась… много лет назад. Ты помнишь? Она была там, когда…
— Да, помню. Так вот, она помогает Лиззи подбирать одежду, прочие вещи… Она бывает у нас очень часто — всегда, когда готовится что-то важное, она приходит и останавливается у нас.
— Я рада, что Грейс оказалась так полезна вам. Со временем Лиззи привыкнет и сумеет стать достойной женой премьер-министра! Я полагаю, ты метишь именно на этот пост?
— Всегда хорошо метить повыше! Возможно, туда не попадешь, но уж куда-нибудь попадешь наверняка. Так мы увидимся во вторник?
— Я там буду.
— Я подумал, что стоит пригласить Джастина с Морвенной. Вместе вам будет лучше.
— Ты обо всем подумал!
Бен вдруг сделал шаг ко мне и взял за руку.
— Я не собираюсь отпускать тебя, ты же знаешь. Я найду какой-нибудь выход!
— Выхода нет, — ответила я. — Его просто не существует!
— Он всегда существует! — твердо сказал Бен.
Меня посетила Грейс. В ней произошли неуловимые изменения: ее походка стала более легкой, пружинистой, а вокруг нее, казалось, появилось сияние. Я подумала:» Неужели она влюбилась?»
Я вспомнила, что о ней писала тетя Амарилис. Она считала, что Грейс нужен муж, дело было только в том, чтобы найти подходящего кандидата. Нельзя было ожидать, что она будет вечно оплакивать Джонни.