я бы даже сказала.
Он приглушенно смеется на том конце провода.
— Так и знал, что нужно было посмотреть на люстре!
— Дурак, — давлю смешок. — Представляешь всю неловкость ситуации, когда мама прислала мне фото?
— Думаешь ее впечатлил горох?
— Ну, твои якоря уже как-то впечатлили, вряд ли после этого ее еще что-то может шокировать, — припоминаю ему тот декабрьский случай.
— Я оставляю неизгладимое впечатление!
— Просто профессионал! — использую его же определение. На заднем плане у него слышна какая-то тихая музыка и голоса. — А ты где сейчас? — спрашиваю без задней мысли.
— Да так, покупаю кое-что, — говорит тихо в трубку.
— Какие планы на вечер? — спрашиваю, кидая взгляд на Гелю.
Она, вроде как, в порядке, может, я могла бы приехать к нему? Подруга закатывает глаза и делает неприличный жест рукой, понимая, к чему я веду разговор, я толкаю ее в бок, беззвучно смеясь.
— Домой и спать. Меня тут уработали за неделю, знаешь ли, — шутливо хмыкает.
Ну да, логично. Чувствую небольшой укол разочарования, но понимаю, правда.
— Тогда до завтра?
— Я позвоню, Заюш, — хрипло говорит Вова и кладет трубку.
Я растираю разбежавшиеся по плечам мурашки от его «Заюш» и глупо улыбаюсь.
Может, у нас даже будет настоящее свидание завтра? Он наверняка что-то придумает.
— Блин, у тебя такая довольная физиономия, — смеется Ангелинка. — Что аж завидно. Давай уже зальем в меня мерзкий капучино, чтоб мне тоже стало хорошо!
Мы подходим к примечательной кофейне с черной вывеской, толкаем дверь. Тихо звенит колокольчик над дверью, оповещая о нашем прибытии. В зале не людно, как и всегда. Через большие окна льется свет, за стойкой новенькая девочка, теперь брюнетка. Из динамиков льется ненавязчивая мелодия, и пока мы шагаем к стойке баристы, внутри разворачивается странный ком.
Мы останавливаемся возле большого меню над головой. Геля тихо читает названия фирменных напитков, я, терзаемая странным ощущением внутри, рожденным музыкой кафе, поворачиваю голову к «нашему столику».
Из легких вмиг пропадает весь воздух, а голова кружится, как при подъеме на горную высоту.
За тем самым столиком сидит Вова, напротив — какая-то девушка. Она улыбается ему, подталкивая пальцами по столу какую-то бумажку и ручку. Он улыбается в ответ.
Я знаю, что это значит.
Я когда-то была на ее месте.
Глава 29
Ида
Перед глазами все плывет. Картинка словно тускнеет, покрываясь густой темной краской. А, нет, просто веки закрылись, не желая видеть то, что я вижу. Я наощупь тяну руку и цепляюсь за локоть Ангелины, чтобы не упасть. Впервые чувствую такую слабость в коленях.
— Ай, — приглушенно шипит она. — Ты чего? — оборачивается.
Я снова открываю глаза, чтобы убедиться: не показалось. Это Вова. Рядом с ним какая-то девчонка. Он снова работает, хотя обещал… И соврал. Он мне соврал! К горлу подкатывает ком и застревает ровно по центру, мешая дышать. Хочется все развидеть, обмануться и потерять память. Но все более, чем очевидно.
— Вот дрянь, — гневно выдыхает Геля, быстро оценив ситуацию.
У меня слов нет. Я просто стою с широко распахнутыми глазами и наблюдаю, как он придвигает к себе по столу злополучный листок и начинает его изучать, пока девица напротив весело болтает что-то, не затыкаясь. В ушах такой шум, что ни слова не различить, хотя мы стоим совсем близко. Я все не могу оторвать взгляд от того, как он склонился, читая, как поднял глаза, обращаясь к той, что напротив, как губ коснулась его фирменная колкая улыбочка. Как пальцы сжали ручку перед собой и что-то пометили на листочке. Ударной волной меня отбрасывает почти на год назад, только там напротив сижу я.
И мне не больно.
— Я сейчас закажу ведро горячего кофе и вылью ему на голову, — гневно шипит Геля.
— Не надо, — срывающимся голосом прошу я. Не хочу никаких сцен, это добьет меня окончательно. Его враньё глаза в глаза добьет меня окончательно.
— Девушки, присаживайтесь, — врывается голос баристы в наши тихие перешептывания. — Он пока занят.
Мы с Гелей одновременно поворачиваем головы к брюнетке за стойкой. Она вежливо улыбается, наблюдая за нашими заинтересованными взглядами в сторону углового столика, не понимая, что всаживает кол глубже в сердце.
— Принести вам что-нибудь, пока ждёте? — дружелюбно спрашивает она, наклоняясь ближе к нам и понижая голос.
Бросает взгляд на угловой столик и снова на нас.
— Они только начали. На сколько у вас встреча?
Чувствую, как Геля набирает в лёгкие воздух, желая развернуть скандал, и тяну ее за локоть на выход, пока она не привлекла к нам внимание. Я просто не могу сейчас с ним говорить. Кроме слез из меня ничего не выйдет.
— Подожди, — она пытается притормозить. — Я ему сейчас…
— Не надо, — приглушенно говорю я. — Пойдем.
Расцепляю пальцы, отпуская подругу, поворачиваюсь к двери и, вжимая голову в плечи, выхожу. Тело тянет к земле. Хочется упасть прямо на грязный асфальт, подобрать колени руками и зарыдать. Никогда не испытывала такой всепоглощающей пустоты внутри.
Меня раньше не предавали.
Я не вижу, куда иду, только чувствую, что Ангелина идёт за мной, как настоящий ангел, следуя по пятам за спиной. Она молчит, и я благодарна за это.
Плечи тяжелеют, голова раскалывается. Мне кажется, я несу на себе мешок с цементом, который никак не сбросить. Это груз непонимания.
Ну как же так?
Он же сказал… и я поверила.
Но что я хотела от идеального лжеца? Поверила, серьезно? Самой не смешно?
Запускаю руки в волосы, с силой тяну их на висках, чтобы хоть немного унять то болезненное чувство, что раздирает клетки на атомы.
Теперь хотя бы понятно, что это были за звонки, что за прятки от меня, молчаливые увертывания. Уже планировал свой рабочий график и не знал, как вписать туда меня. А тут все так удачно сложилось. В магазине он! А дальше домой спать!