Читать интересную книгу Возвращение домой - Александра Турлякова

— Слушай, Янис, заткнулся бы ты, а? — отозвался вдруг Джейк устало, и Алмаар замолчал, сразу понял: у них, у двоих свои и очень разные понятия, разные пред-ставления о товариществе, разный взгляд на жизнь. И им друг друга не переубе-дить, как ни старайся.

— Всё равно ты дурак, хоть и гвардеец, — добавил Янис, немного помолчав. Это было, как вывод, подведённый итог всем его словам. — Тоже мне — герой! — и презри-тельно ухмыльнулся.

— Это не геройство, — возразил Джейк спокойно, — это нормальные человеческие отношения. И если тебя это так удивляет, то, значит, не повезло тебе с друзьями в этой жизни.

— Вот только без нравоучений, пожалуйста! — Алмаар резко вскинул голову, вы-крикнул с раздражением, со злостью.

— Выходит, я прав! — Джейк рассмеялся, а, замолчав, сказал вдруг:- Хотя какие мы с тобой, к чёрту, друзья? Не поэтому я сюда шёл… Капитан оставил меня за старше-го, и я должен был вывести вас всех живыми и здоровыми. А ты остался здесь, и даже без оружия своего… Ты — олух, Янис! И поэтому нечего теперь на меня орать. Делать что-то нужно. Мозгами работать, а не глоткой…

— А толку? — К предыдущей теме Янис больше не возвращался, но и выхода тоже не видел. Что толку думать? Да хоть свихнись!

Повезло, одним словом, вляпаться по самые уши! И ещё гвардейца этого утянул за собой. Хотя, теперь это уже его проблемы. Сам выручать пошёл, никто его не заставлял.

Глупо только как-то получилось всё. Ведь уже почти ушли… И ушли без про-блем! А нарвались!

И яма эта проклятая!.. Гриффиты чёртовы…

Знал же про канаву, знал, и не заметил! Пока не грохнулся!.. Чёрт возьми!

Попытался двинуть больной ногой, хоть пальцами шевельнуть для проверки. Хо-рошо, если всего лишь вывих… В глазах от боли потемнело!

Янис зажмурился, губу чуть до крови не прокусил. "Не кричать! Не смей! Ни звука! — орал сам на себя мысленно. — Он не должен слышать… Ни слова!"

Перелом! Неужели — перелом?!

О Боже! Только не это! Только не сейчас! Перед допросом, и без надежды на по-бег. Без слабенькой, крошечной надежды на побег!.. Нет! К чёрту! К чёрту эту сла-бость! Глупо думать о побеге, когда вокруг столько сионийцев. Зачем зря себя му-чить, тешить надеждами?

Боль стихала понемногу, но совсем не проходила. Кости ныли, жаловались, про-сили покоя… Да, это перелом. В лодыжке…

Уж лучше б руку! Правую! Она и так простреленная!.. А теперь и шага не сделать, хоть плачь…

Хотя, ломал ты себе уже руку, правую как раз. Хватит с неё.

…Упал тогда с чердака, на заброшенном складе лесопилки. Когда от наряда сма-тывались… Как потом в подвале ребята кости вправляли, а в трёх метрах "коп" топтался…

Мышцы живота свело при воспоминании о той давнишней боли. При одном толь-ко воспоминании! И в то же время какая-то гордость за себя. Ведь ни звука тогда, знал: если засекут, всем достанется…

Вот только так и не вспомнил, даже со временем, что потом было, как выбира-лись, где прятались в ту ночь. Одна память о боли осталась, всё собой вытеснила.

— Как нога? — спросил Джейк, перекатившись на колени, он подполз к Янису по-ближе, сел на пятки, всем видом выражая готовность помочь. Хотя чем он мог по-мочь со скованными за спиной руками?

— Прекрасно! — огрызнулся Алмаар, и Джейку расхотелось ещё хоть о чём-то спра-шивать. Они долго сидели, не глядя друг на друга, и молчали. За стеной бухали сапогами солдаты, молотил мотор вездехода, кто-то на кого-то орал:

— Куда прёшь?.. Здесь, капитан сказал!..

— Подгоняй, сюда подгоняй!..

— Эй, красавица, куда идём? Проводить? — Кто-то пытался заигрывать с местным населением.

— Они здесь, походу, надолго устраиваются, — прошептал Янис со вздохом. — Лес пока вокруг прочешут… Остальные ушли? — спросил резко, без перехода, даже голо-са не меняя, но глянул твёрдо, исподлобья.

— Ушли! — Джейк кивнул головой рассеянно, продолжая вслушиваться в шум на улице. Он чувствовал на себе взгляд Алмаара, даже в потёмках уловимый и легко читающийся взгляд. Но сам и бровью не повёл, хотя эта заинтересованность Ал-маара в судьбе ребят его удивила. "Странно. Сам аж из кожи лезет, чтоб показать свою личную непричастность ко всему, а по правде живёт жизнью группы, и сам не замечает этого. Что за тип такой? Сплошные противоречия!"

— А про нас будто забыли? — Алмаар усмехнулся, а Джейк подумал про себя: "Не терпится ему что ли?"

— Эх, мог бы расстегнуть эти браслетики проклятые, а так… — Алмаар недовольно повёл левым плечом, с правой рукой он был осторожен, чтобы лишний раз боль не испытывать. — И зажигалку, сволочи, забрали, — тут уж он не сдержал вздох сожале-ния. — Сам ведь делал, своими руками…

Джейк ничего на это не добавил, и они опять долго молчали.

— Знаешь, нам нужно что-то придумать. Что-то одно… — предложил он неожидан-но. Алмаар посмотрел в его сторону, удивлённо изогнув бровь. Уж он-то был уве-рен, что оправдания на допросе — личное дело каждого. Какой уж тут сговор? Неу-жели и так не видно, кто они. Нет, иллюзий на этот счёт Янис не питал. Чего ему ждать, хромому, с простреленной рукой? Да и оправдываться он не собирался. К чёрту! Это перед сионийцами-то?! Он перед следователями-то никогда не оправды-вался, не врал, не унижался. Бывало, что на суде лишь узнавал, какую дрянь на него "навесили". Сам виноват, раз уж попался. Вот и плати за ошибки, за нерастороп-ность. Не возмущался, не кричал, не настаивал на непричастности ко всем этим делам…

А сейчас? Сейчас все факты на лицо. И форма, и оружие, и все данные о диверси-онной группе сходятся на них. Да и капитана, наверное, уже нашли. Они всё уже знают… Так к чему эти надуманные истории? Врать? Выкручиваться? Конец-то всё равно одни — пуля! Так чем скорее тогда, тем лучше!

— У нас же ничего с собой нет: ни взрывчатки, ни карты, — продолжал Джейк. — Мы с тобой "чистые". Нам нельзя себя к этой группе привязывать. Нельзя! Если что-то заподозрят, узнают всё… И никуда не денешься!

— Не узнают! — Алмаар мстительно и недобро хохотнул.

— А если "Триаксид"? Куда тогда денешься? Расскажешь…

— "Триаксид"? — Алмаар повторил знакомое ему слово. — Да ну! У этих не будет! Это редкая штука… Редкая и опасная. Запрещённый препарат! Подсудное дело… А эти же… — Он неопределённо мотнул головой. — Они не из Разведки… Так себе, про-стые вояки… Солдатня! У них не будет!

— Надо как-то объяснить своё нахождение здесь, это же сионийская земля. Их ты-лы…

— Ещё скажи, и мост рядом, и рудник титановый! — перебил Алмаар. — Они сами без тебя уже давно в курсе… Они про нас всё знают. Будут сейчас валить направо и налево, тебе и останется только головой кивать. Соглашаться.

Да, Алмаар был, в принципе, прав, и смотрел на вещи реально, без оптимизма. Он уже всё для себя решил…

А Джейк хотел жить! До боли, до отчаяния, до смертной тоски. Он не мог свык-нуться, смириться с мыслью о смерти для себя. Так неужели же хоть какой-нибудь шанс, быть может, последний, не использовать? А вдруг повезёт? Ведь и сионийцы — люди!.. Должны же пожалеть, проявить сострадание. Да и нельзя по закону плен-ных расстреливать!

…Дверь распахнули рывком. Грохот и яркий свет ослепили и оглушили разом. Джейк зажмурился, склонил голову к правому плечу. Вокруг заходили солдаты, закачались и зашуршали корни на жердях, что-то захрустело под каблуками. И го-лоса, громкие голоса:

— Эй, хромой! Ты у нас увечный, да? — Один из сионийцев ткнул Алмаара носком сапога, а другие двое захохотали весело. — Ну, поехали тогда!

Подхватив Алмаара под руки, они поволокли его к выходу. Янис только зашипел сквозь зубы.

— Осторожнее, он же ранен! — крикнул Джейк, пытаясь подняться на ноги, но его оттолкнули с дороги, даже взглядом не удостоив.

* * *

Дом был большим и светлым, с большими окнами, с высоким потолком, правда, комната всего одна, спальня отгорожена занавеской через весь угол; сейчас на день занавеска оказалась присборена, и стало видно коврики на полу у кровати. Дом сам хоть и старый, а построен на совесть, даже удивительно это для такого народа от-сталого.

Капитан Януш Ламберт стоял посреди комнаты и, изнывая от скуки, смотрел в окно поверх задёрнутой зановесочки. Отсюда он мог видеть своих солдат, отды-хающих в тени вездехода. Беспечные, довольные: появилась возможность побез-дельничать, а вокруг — гриффитки. Молодых, конечно, мало в этой деревеньке, в основном одни старики. Детей ни одного не видели, хоть и пришлось согнать всех утром на площади при осмотре… Вымирает посёлок, вымирает…

Вон, сколько домов пустых, заброшенных, жить некому, а ведь дома все хорошие, не хуже нашего… М-да, в города подались, в цивилизованный мир. А здесь оста-лись такие, кто ни слова на Едином не понимает, темнота, одним словом. Уровень жизни, как в первые годы после открытия. Аж тоска берёт, на это глядя.

— Вы уже отдали приказ, капитан? — подал голос лейтенант Питер Ли. Он сидел за большим столом спиной к окну, перебирал какие-то бумаги в папке. И откуда она у него? Интересно, а что за бумаги?