Кружилась голова, шумело в ушах. Айфер поднялся на колени, стараясь не смотреть на неподвижного противника. Он уже видел краем глаза тело женщины с неестественно откинутой головой — и не собирался рассматривать его подробнее.
Вид лунной полосы, в которой плясало облачко взбаламученной сенной трухи, вызвал у Айфера отвращение, к горлу подступил тугой ком. Но легкое движение в полумраке заставило вновь собраться, напрячься. Что это? Шевельнулся край приставной лестницы! Кто-то лезет на сеновал!
И опять не рассудок, скользивший на грани безумия, а сами руки сделали все, что нужно: бесшумно нашарили топор, которым грайанец только что приколачивал доску, и поудобнее перехватили рукоять.
В лунном свете над краем лестницы возникла большая серая голова с острыми настороженными ушами. Почти в упор увидел Айфер, как подрагивают ноздри хищника, читая в воздухе все, что произошло сейчас на сеновале.
Но жуткое существо не успело даже оскалиться: лезвие топора врезалось сверху между ушей, разваливая голову пополам.
Айфер оттолкнул лестницу вместе с вцепившейся в нее мертвой тварью, перегнулся, теряя силы, вниз и вгляделся во враждебную ночь.
В лунных потоках метались гибкие серые тени, у некоторых в передних лапах были факелы. Твари молча стягивались, окружая постоялый двор. Но вот тишина была нарушена: один из хищников откинул голову и протяжно завыл. От этих горьких звуков бесстрашный Айфер вздрогнул и из последних сил отполз в глубь сеновала. В ночном воздухе плыла глухая боль, безнадежное отчаяние, голодная ненависть. Страшную песнь подхватил второй голос, третий... ему откликнулись тоскливые переливы с дальнего конца деревни...
«Стаю собирает, сволочь...» — подумал Айфер. И стала эта мысль последней, и соскользнул грайанец в черную пелену, милосердно погасившую боль...
* * *
Ворвавшийся в комнату Ралидж увидел Ингилу и Фаури, которые в ужасе прижались друг к другу. Ставни сотрясались от мощных толчков снаружи. На глазах у Ралиджа нижняя доска с треском отлетела. В щель просунулась покрытая шерстью лапа и зашарила в поисках засова. Страшные когти оставляли на ставне глубокие следы.
Ралидж шагнул к окну, подобрал оторвавшуюся доску и с размаху врезал по мерзкой лапе — да так, что доска — разлетелась в щепки. Раздался вопль, лапа исчезла, но снаружи на ставни обрушился такой удар, что засов затрещал.
— Так, уходим! — скомандовал Сокол. — Лучше всем сейчас держаться вместе.
— Кто это? — непослушными губами шепнула Фаури.
— Горничная, постели вам разобрать! — огрызнулся Ралидж. — Пошли, я сказал!
Резкий окрик помог барышням прийти в себя. Обе поспешили вслед за Соколом в тесный коридорчик.
— Я взгляну, что там на лестнице... — Ралидж по привычке вскинул руку, ища эфес, и чуть не выругался, вспомнив что Сайминги с ним нет. — Стойте здесь. Если что — кричите.
Он выглянул на маленькую площадку винтовой лестницы. Снизу доносились крики и грохот — похоже, там было не спокойнее, чем наверху. Но в этот миг Хранитель не думал об оставшихся в зале спутниках: внизу мышонком прижался к стене Ильен, вскинув перед собой руки. Рядом застыл Айрунги: лицо искажено гримасой ужаса, рука прижата к груди, сквозь пальцы струится странный блеск...
— Учитель! — умоляюще пискнул Ильен.
Айрунги словно не услышал — или действительно не услышал? Он шагнул назад, коснулся лопатками стены — и прошел сквозь нее, как сквозь туманное марево. Исчез.
В этот миг во дворе раздался жуткий звериный вой — и слился с пронзительным криком Ильена. Мощное тело метнулось по лестнице к ребенку, сбило с ног, накрыло собой.
Хранитель не стал тратить времени на то, чтобы бежать вниз по ступенькам. Он перемахнул через перила, спрыгнул каблуками вперед на серую тварь, упал на нее, вцепился в острые, как у волка, уши, оттащил клыкастую пасть от горла Ильена.
Хищник попытался извернуться и вцепиться в нового врага, но не тут-то было: человек, оседлав зверя и не выпуская из рук ушей, изо всей силы колотил его мордой о ступеньку (прием, не имеющий никакого отношения к благородному искусству карраджу и освоенный некогда Орешком в аршмирских кабацких драках).
Ильен отполз в сторону, попытался встать на ноги — и с коротким стоном опустился на пол: все-таки зверь его крепко помял! Но даже в этот миг внук Илларни Звездного Голоса не обезумел от ужаса. Быстро поискал взглядом, что бы швырнуть в чудище, и, не найдя ничего, вцепился в резной столбик перил, рванул на себя. Столбик зашатался.
От кипящей в зале схватки отделилась еще одна серая тварь и гибким движением прыгнула на плечи Ралиджу. Ильен пронзительно закричал и так рванул столбик, что вместе с ним опрокинулся на спину. Тут же извернулся и увидел: зверь, который напал сзади на Хранителя, ухитрился каким-то образом запутаться в плаще и теперь катался по полу, сдирая с головы коричневое сукно, но почему-то еще больше в него заматываясь. Зеленая заплатка на дергающейся из стороны в сторону башке была похожа на потрясенно распахнутый глаз.
Хранитель оставил своего неподвижного противника, обернулся к мальчику. Взглядом оценил «оружие» в его руках, одобрительно кивнул, пинком вышиб из-под перил еще один столбик и несколько раз крепко вытянул спеленатую плащом тварь. Та дернулась и затихла.
Сверху по лестнице с визгом сбежали Ингила и Фаури:
— Там... выбили окно, лезут...
— Худо! С двух сторон зажали... — процедил Хранитель, бросив короткий взгляд на кипящую в зале драку.
А там было на что посмотреть! Во всех кабаках стоят тяжеленные скамьи — чтоб гости, напившись, не лупили друг друга по головам. Здешнюю мебель столяр делал с тем же расчетом — да только не был он знаком с Тихоней! Массивная скамья так и летала в руках циркача, отшвыривая к двери серых тварей. Рядом Ваастан и Пилигрим с ловкостью жонглеров крутили в воздухе горящие головни. У их ног Рифмоплет и окончательно проснувшийся Челивис вдвоем душили громадного лохматого зверя. Дрожащий крупной дрожью Никто забился в угол и не принимал в драке ни малейшего участия.
На всю эту картину Хранитель мог бросить лишь беглый взгляд, потому что по лестнице вниз уже спешили трое зверюг. К счастью, на узкой лестнице нападать одновременно хищники не могли. Ралидж, орудуя столбиком от перил, ухитрялся удерживать на почтительном расстоянии клацающие клыки. Из-под его локтя время от времени выныривал Ильен, бил своей дубиной по лапам слишком близко подобравшихся чудищ и вновь отступал за спину Хранителя.
— На улицу лучше не соваться! — закричал Рифмоплет, который разделался со своим противником и улучил миг, чтобы выглянуть в щель меж ставнями. — Их там полон двор, сволочей небритых!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});