он не чудовище, что он так же любит Миру и стремится её вернуть. Так же охотник заверил, что Изара жива — отделалась сотрясением мозга. Неожиданно для него, Грегориан пресек вопросы о Винсенте и возлюбленной Крита, предложив Арону высказаться. Первоподданый кивнул и, встав в знак уважения, начал свой рассказ. Сперва он поведал о том, как они искали жнеца, которым оказался Крит, как по воле случая Винсент заметил Грегориана. О том, что было решено с помощью Миры напасть на Крита, а затем выйти на Грегориана. То, что Винсент управлял её чувствами на тот момент, особенно разозлило Крита, но он сдерживался. Теперь Арон рассказывал, как активно велась борьба с демонами за последний год, как магистр Руан перекрывал все лазейки в наш мир и, наконец, он дошел до кульминации — разговора с настоятелем. Арон в мельчайших деталях пересказал их диалог, дополняя картину своими доводами и опасениями.
— Интересный поворот событий, — задумчиво произнес Грегориан. Когда Арон закончил свой рассказ, на пару минут повисла тишина. Крит и Грегориан переваривали информацию. Возможно, идея покровительства Ордена Света над человечеством показалась бы Криту не плохой, если бы он не знал, что тот из себя представляет. Охотнику это очень не понравилось, он надеялся, что Грегориану тоже и был прав.
— Хм, ваш настоятель решил встать во главе человечества, тем самым открыв людям правду о нашем существовании. Орден будет защищать его ото всего, проповедовать истинные ценности (Грегориан усмехнулся). Он так не сделает.
— Не сделает! — почти в унисон выпалили Арон и Крит, после чего мельком переглянулись, затем продолжил Арон:
— Я сразу воспринял это в штыки, и дело не только в моих убеждениях, сохранении тайны нашего существования и предотвращения мировой паники, само то, что это предложил владыка, святой дух…
— Да, он хочет этого не для других, для себя, — подхватил Грегориан, — ха, желание такой власти не присуще жрецу, похоже Ментор решил свернуть с дороги.
— Он говорил, когда я стану… полудухом, мои сомнения уйдут, а они только подтвердились. Но я решил играть под его дудку, воспользовавшись этой операцией, как способом связаться с вами и просить о помощи.
— Кстати, насчет этой вашей засады, чего вы хотели добиться? — вмешался Крит, вы же знали, что не одолеете Грегориана или ваш настоятель обладает достаточной для этого силой?
— Пока нет, по правде говоря, мы рассчитывали поймать тебя, — ответил Арон.
— Но зачем? — недоумевал Крит, — Изара пыталась перенести меня в Орден, так? (Арон кивнул) Вы надеялись, что Грегориан придет за мной, и тогда вы накинетесь на него скопом?
— Нет, — грустно улыбнувшись, ответил Арон, — здесь всё ещё печальней. Ментира не волновал результат этой встречи, для него было важно, чтобы она просто состоялась. Чтобы показать, что мы пытаемся остановить вас…
— Чтобы я не мешал, умно, — Грегориан снова понял всё раньше Крита, — он знает моё поведение и, понимая, что я не полезу на рожон, якобы пытается меня найти и сдать Небесным служителям, как было с Норадином. Ментир надеялся, что я спрячусь в каком-нибудь далеком мире, дабы не подвергать человечество и другие миры опасности, а он сможет здесь всем заправлять.
— Примерно так, — печально проговорил Арон, — вы поможете, остановите его? Сейчас Крит смотрел на Грегориана даже с большей надеждой, нежели Арон.
— Такого хода я от вас не ожидал, эх… — серафим вновь призадумался и внезапно спросил, — а почему тебя одного это так волнует, что ты теряешь?
— Я уже потерял, — вид первоподданого становился всё жалостливее, казалось, он сейчас заплачет, но Арон больше не мог плакать. Превращение в полудуха изменило его, как он и боялся. Его чувства притупились, восприятие изменилось, он, словно был чужим в этом мире. Он даже ещё не встречался со своей семьей, с любимыми женой и дочкой. Арон боялся этой встречи, ибо при мысли о них сердце молчало, лишь разум пытался вспомнить, как это — любить. — Я не хотел становиться этим, — продолжил он, — мне всегда было достаточно той силы, которой я обладал, но против воли владыки я не мог идти. Приняв этот… «дар», я впустил в себя силу света, стал един с ней, конечно, это было чудесно, поначалу прекрасное ощущение, но лишился я большего. Я сразу вспомнил тебя, Крит. Не знаю, как ты с этим боролся, но тебе удалось остаться человеком, несмотря на эту всепоглощающую тьму внутри. Я же, наделенный силой света, не могу возродить в себе те теплые чувства любви и заботы к дорогим мне людям! — первоподданый говорил с долей отвращения к себе. Сейчас Крит сочувствовал ему, хоть пару мгновений назад был готов уничтожить. Он прекрасно понимал, что испытывает Арон, и через что ему предстоит пройти. Крит в очередной раз ужаснулся методам Ордена. Он принял темную силу от демона по своей воле, в обмен на жизнь своей любимой, Арона же без каких-либо объективных причин сделали полудухом для того, чтобы тот послушнее выполнял приказы.
— Ты тоже можешь остаться человеком, но если чувства и человеческое начало возьмут верх, твоя сила ослабнет, ты… — произнес Крит, но Арон тут же перебил, мощно ударив кулаком по камню:
— Да плевал я на эту силу! Я хочу жить по-человечески! — вскрикнул он, — я лю…люблю свою семью, хочу прожить с ними долгую жизнь, видеть, как растут внуки, как они живут в людском мире, без явного господства света или тьмы. Хочу, чтобы люди оставались людьми со всеми недостатками, ошибками, чувствами и правом выбора, которого лишили меня. Орден Света многие века оберегал человечество от зла, но никогда не посягал на их независимость. Владыка, хоть он и могуществен, не может решать за целый мир, он его не создавал, и менять не имеет права! Что бы и не двигало и какую бы силу он не получил из Астрала, людям не станет лучше против их воли. Я прошу вас, Грегориан, не дайте ему этого сделать. Я не знаю, почему вы покинули Небесное царство, не знаю, как вы относитесь к человечеству, но вы же должны понимать, что это идет против мирового порядка — люди не должны знать о нашем существовании, они должны жить так, как им хочется. Я согласен с ним, что люди не совершенны, что многие хуже самых ужасных демонов, но другие борются, каждый выбирает свой путь и нельзя отбирать это право выбора. Всё это делает нас людьми, наши чувства, наши стремления, хоть вы и не понимаете, что такое любовь и забота, Грегориан, пожалуйста, не дайте лишить всего этого других, — Арон поник