И я собирался сказать ей об этом.
Вместо обычных приветствий от кухонного персонала я получил пару украденных взглядов, и внезапно все были слишком заняты тем, что делали, чтобы даже обратить на меня внимание.
Всем нужно было вытащить головы из задниц и смириться с этим.
Я толкнул двери в бар и увидел Наоми, склонившуюся над столиком в углу и смеющуюся над чем-то, что говорила ее мама. Лу и Аманда были там на вечеринке с выпивкой во время их еженедельного свидания.
Я знал, что это не имело никакого отношения к поддержке моего бизнеса, а было связано с тем, чтобы показать свою поддержку дочери.
Остальная часть ее секции была уже заполнена. Потому что она притягивала к себе людей.
Нокемоут приветствовал ее точно так же, как это было со мной и моим братом много лет назад. Если она думала, что оставит меня здесь, то ее ждало разочарование.
Длинная, обтянутая джинсовой тканью нога выставилась передо мной, преграждая мне путь. «Ого, ковбой. У тебя такой вид, будто ты собираешься кого-то убить».
«У меня нет времени на игры, Лина», — сказал я ей.
«Тогда перестань в них играть».
«Это не я играю. Я, блядь, сказал ей точно так же, как говорил тебе, как все должно было пройти. Все прошло так, как я сказал. У нее нет никакого права злиться на меня».
«Ты когда-нибудь думал о том, чтобы рассказать ей настоящую причину, по которой ты такой, какой ты есть?» — спросила она, поднимая бокал с тем, что, как мне показалось, было моим личным запасом бурбона.
«О чем ты говоришь?» — спокойно спросил я.
Она повертела шеей, как будто готовилась к драке. «Послушай, Нокс. У женщин есть это шестое чувство, когда нам говорят полуправду».
«Ты в чем-то права?».
Наоми встала из-за своего столика, слегка помахав рукой, и направилась к следующему, вчетвером набитому байкерами.
«Она знает, что за этим кроется нечто большее, чем то, чем ты делишься. Я знала это. И я была бы готова поспорить, что каждая женщина в промежутке тоже это знала. Мы — сосунки для раненого человека. Мы думаем, что сможем быть теми, кого ты впустишь. Теми, кто волшебным образом исправит тебя своей любовью».
«Лина».
«Я серьезно. Но ты просто продолжаешь отталкивать всех нас. И я думаю, это потому, что ты не хочешь признавать свою правоту».
«Ты говоришь как гребаный телевизионный психотерапевт».
«Подведем итог, друг мой. Наоми заслуживает твоей правды. Даже если это уродливо. Она не простит тебя и "не переживет это", как ты так красноречиво выразился, если ты не будешь с ней откровенен. Я думаю, ты в долгу перед ней».
«Ты мне действительно сейчас не нравишься», — сказал я ей.
Она усмехнулась. «И мне на самом деле все равно». Она допила свой напиток и поставила пустой на стойку. «Увидимся позже. Постарайся не испортить все еще больше».
Именно с этими словами, звенящими у меня в ушах, я обогнул бар и поймал Наоми у стойки регистрации.
Она еще не видела меня. Так что я стоял там, насмотревшись вдоволь, мое тело напряглось от потребности прикоснуться к ней. Ее лицо раскраснелось. Ее волосы были уложены сексуальными волнами. Она снова была в одной из этих чертовых джинсовых юбок. Этот выглядел новым и даже короче остальных. На ней были ковбойские сапоги и V-образный вырез в стиле Хонки-Тонк с длинными рукавами. Она выглядела как мечта любого мужчины.
Она выглядела как моя фантазия.
«Мне нужно с тобой поговорить», — сказал я.
Она вздрогнула, когда я заговорил, затем оглядела меня с ног до головы, прежде чем отвернуться.
Я схватил ее за руку. «Это не просьба».
«На случай, если ты не заметил, у меня семь столиков, босс. Я занята. Это моя последняя ночь. Здесь нет ничего такого, что нужно было бы говорить».
«Ты ошибаешься, Дейзи. Это не последняя твоя ночь, и мне нужно, чтобы ты многое услышала».
Мы были близко. Слишком близко. Мои чувства были полны ею. Ее запах, бархатистая мягкость ее кожи, звук ее голоса. Все это ударило мне прямо в живот.
Она тоже это почувствовала. Влечение исчезло не просто потому, что я решила с этим покончить. Во всяком случае, последняя неделя, проведенная без нее, заставила меня хотеть ее еще больше.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я чертовски скучал по тому, чтобы просыпаться рядом с ней. Не видел ее за столиком Лизы. Пропустил пешеходную дорожку к автобусной остановке. Скучал по тому, что я почувствовал, когда Наоми поцеловала меня так, словно ничего не могла с собой поделать.
Музыка из динамиков сменилась бодрым гимном кантри, и бар зааплодировал.
«Я занята, Викинг. Если ты вытащишь меня отсюда, то только навредишь своей собственной прибыли».
Я стиснул зубы. «Разберись со своими столиками. У тебя перерыв через пятнадцать минут. Мой кабинет».
«Да, хорошо», — сказала она, ее тон сочился сарказмом.
«Если ты не будешь в моем кабинете через пятнадцать минут, я выйду сюда, перекину тебя через плечо и отнесу твою задницу обратно туда». Я наклонился ближе, почти достаточно близко, чтобы поцеловать ее. «И твоя юбка ни за что не подойдет для этого».
Я почувствовал, как она вздрогнула, прижавшись ко мне, когда мои губы коснулись ее уха.
«Пятнадцать минут, Наоми», — сказал я и оставил ее стоять там.
* * *
Шестнадцать минут спустя я был один в своем кабинете и по-королевски пьян. Я распахнул дверь с такой силой, что задребезжали петли. Когда я подошел к бару, голова Наоми высунулась из-за барной стойки, как у лани, почуявшей опасность.
Я направился прямо к ней.
Эти глаза расширились, когда она прочитала мои намерения.
«Предупреждал тебя», — сказал я ей, когда она сделала шаг назад, а затем еще один.
«Не смей, Нокс!».
Но я, черт возьми, осмелился.
Я схватил ее за руку и согнул в талии. Она оказалась у меня на плече меньше чем за секунду. Это было похоже на царапину на пластинке. В баре воцарилась полная тишина, если не считать Дариуса Ракера из динамиков.
«Макс, принеси напитки», — сказал я, кивая на поднос Наоми.
Наоми заерзала, пытаясь выпрямиться, но я ничего этого не хотел. Я сильно шлепнул ее по заднице, зацепив джинсовую ткань, хлопок и обнаженную кожу.
В баре воцарилось столпотворение.
Наоми пискнула и потянулась к подолу своей юбки.
На ней было нижнее белье, которое я ей купил, и я знал, что какой бы холодной она ни была, она чертовски скучала по мне.
«Все могут видеть мое нижнее белье!» — взвизгнула она.
Я положил ладонь на ее попку. «Лучше?».
«Я собираюсь влепить тебе такую пощечину, что у тебя голова пойдет кругом», — пригрозила она, когда я вывел нас из бара и повел к своему кабинету.
К тому времени, как я набрал код на двери, она перестала сопротивляться мне и повисла вниз головой, скрестив руки на груди, что, как я мог только предположить, было выражением недовольства.
Я терпеть не мог убирать от нее свои руки. Я хотел бы, чтобы был способ пройти через это, не отпуская ее. Но при обычных обстоятельствах я был неважным собеседником, а когда у меня болел член, я был еще хуже.
Я схватил ее за бедра и позволил ей скользить вниз по моему телу, пока ее пальцы ног не коснулись пола. Мгновение мы стояли там, прижавшись друг к другу, как будто были одним целым. И всего на секунду, когда она посмотрела мне в глаза, прижав ладони к моей груди, все показалось правильным.
Затем она оттолкнулась от меня и отступила назад.
«Какого черта тебе от меня нужно, Нокс? Ты сказал, что не хочешь быть вместе. Мы не вместе. Я не собираюсь ходить за тобой по пятам, умоляя дать мне еще один шанс. Я уважала твои пожелания».
Я боялся, что она получит неправильный ответ, если заглянет мне ниже пояса, поэтому я подвел ее к стулу за своим столом.
«Садись».
Она смотрела на меня целых тридцать секунд, скрестив руки на груди, прежде чем сдаться. «Прекрасно», — сказала она, плюхаясь в мое кресло. Но расстояние не заставило меня почувствовать себя лучше. Я начинал понимать, что единственное, что я делал, — это был рядом с ней.