Позаботься о них, Джек. О моих людях и моем городе. Теперь все это принадлежит тебе. Ты мой наследник по праву. Прощай.
Я распахнул глаза.
— Прощай?… Какого хрена?!
Уильям.
Лопасти мотора взрезали стеклянную гладь реки. Катер повернул в сторону моря. Я ощущал скорее возбуждение, чем страх. Предутренний туман истончался; я готовился увидеть рассвет. Мой первый рассвет за пять веков. Ура! Это стоило того, чтобы сгореть. Вдобавок мне причитался приличный бонус: я увижу, как сгорит мой создатель.
Наша с Ридреком война крови наконец-то закончится. Сколько раз я думал об этом дне? Дайте посчитать… Нет, это слишком долго. Солнце уже заигрывало с горизонтом. Как сказал бы Джек, не пройдет и часа, как я превращусь в тост.
Да, я буду скучать по своему отпрыску. Если бы не он, жизнь моя оказалась бы намного тоскливее. Джек доставлял мне радость, когда не пытался строить из себя дубину-ирландца. Во всяком случае, мы наконец-то достигли взаимопонимания. Мелафия и Рени помогут ему разобраться в делах, он станет моим преемником на Восточном побережье. Или на Западном. Как захочет.
Элеонора… Мне будет ее не хватать. Она подарила мне слишком много счастливых минут, чтобы оставить ее позади без сожалений. Я не хотел лгать ей, но разве у меня был выбор? На приеме, после схватки с Ридреком, я пообещал инициировать ее. Поклялся своей честью джентльмена и высшего вампира. Элеонора вытребовала это обещание, очевидно, полагая, что хочет провести со мной остаток вечности. Что ж, я дал слово — и не только чтобы удовлетворить ее желание. Таким образом я пытался защитить Элеонору, но потом придумал способ получше. Вскоре после восхода опасность исчезнет.
Я посмотрел на Ридрека. Скрученный по рукам и ногам, с кляпом во рту, он напоминал пациента, сбежавшего из психбольницы. Ридрек вернул мне взгляд. Я ощущал его ненависть, смешанную с недоверием.
Едва Ридрек умрет, все, кого я любил, окажутся в безопасности.
Впрочем, я не собирался тратить последний час жизни на размышления о своем гнусном создателе. Я чувствовал себя как человек, бегущий вниз с холма. Он мчится все быстрее, со всевозрастающей легкостью… И так будет продолжаться, пока этот бег не закончится. Я перевел взгляд на светлеющее небо и полной грудью вдохнул пахнущий солью бриз. Я соскучился по океану, равно как и по многим другим вещам.
Диана, моя милая жена. Прости, что не сберег тебя. Прости, что не смогу присоединиться к тебе даже в жизни вечной. Но теперь, после стольких лет, я наконец-то отомщу за тебя.
Отвратительный, источающий яд голос Ридрека перебил мою безмолвную беседу с возлюбленной.
Она еще жива…
— Ах ты, лживый ублюдок! — Я огляделся по сторонам в поисках подходящего оружия и увидел стальной гарпун. — Не желаю слушать, как ты мараешь ее память!
Я воткнул острый конец гарпуна Ридреку в плечо. Он сморщился от боли, но не отвел взгляда. Только так мы могли продолжать разговор.
Я не лгу. А если ты убьешь меня, то никогда не узнаешь, что же ней сталось.
Не в силах сдержаться, я выдернул гарпун и снова ударил Ридрека. И еще раз. И еще…
— Ты врешь, сволочь!
Лежа в луже крови, Ридрек исчез из моего сознания. Я стоял над ним, словно китобой, ожидающий, когда его раненая жертва всплывет из глубины на поверхность. Ридрек закрыл глаза, не желая более меряться силой с моей яростью. Я отшвырнул гарпун и вернулся к штурвалу. Я не убил Ридрека. Мне хотелось, чтобы это сделало солнце.
Джек
Я мчался вперед на катере класса «Гладиатор», который держал в доке с разрешения Уильяма. Лишь неделю назад я переделал этот катер под свои нужды, и он был так быстр, что никто из смертных не осмелился бы разогнать его на полную скорость — просто из страха за свою жизнь. Он летел буквально как ветер, каждые пару секунд отрываясь от поверхности воды и взмывая в воздух. В эти минуты я снова чувствовал себя живым. Я всегда обожал скорость, но сейчас гнал не ради развлечения.
Мне нужно было перехватить Уильяма.
Глаза щипало — не столько от рассветного света и соленых брызг, сколько при мысли о том, что Уильям, мой создатель и единственный наставник, собирается пожертвовать собой и бросить меня одного. Снова и снова я старался сосредоточиться, пытаясь представить себе целостную картину. Он погрузил Ридрека в собственную лодку и отправился к морю, навстречу гибели. Но зачем? Неужели нет другого способа убить старого ублюдка?
Увеличивая скорость, я снова настроил свой разум на Уильяма и вгляделся в туман. Внезапно он словно расступился, образуя туннель. И там я увидел действо, которое поразило меня в самое сердце.
Убийство.
Ридрек убил человеческую семью Уильяма. Видение всколыхнуло мою ярость. Теперь я как никогда понимал своего создателя, ту ненависть и тот гнев, которые были его вечными спутниками с первой секунды вампирской жизни. Он любил женщину и мальчика, а Ридрек уничтожил их одним движением клыков, одним взмахом грязных когтей. Да, это был настоящий вампир, и мне стало не по себе при мысли, что я являюсь членом того же клана. Я чувствовал, как жаждет Уильям убить чудовище, которое разрушило его мир, — даже если это означало его собственную смерть и вечные муки ада.
Тот, кто сказал, будто время лечит любые раны, был лжецом.
Я приближался. Моя кровь говорила, что мой создатель где-то рядом. Катер пробил стену тумана, и лодка Уильяма оказалась прямо передо мной. Хорошо, что не одно судно Саванны не могло соперничать в скорости с моим катером. Сейчас эта скорость понадобится как никогда — не только для того, чтобы догнать Уильяма, но и чтобы доставить нас назад, прежде чем встанет солнце. Если, конечно, я заставлю Уильяма отказаться от его самоубийственной затеи.
Я вильнул вбок и притерся к лодке бортом — рискованный маневр, который мог потопить нас обоих, но я преуспел, оттолкнув суденышко Уильяма к самому берегу, так что ему пришлось заглушить мотор, чтобы избежать крушения. Я тоже сбавил ход и понесся бок о бок с лоханкой своего босса, отжимая ее к болотистому берегу и не позволяя снова вырулить к середине реки.
— Убирайся, Джек! — крикнул Уильям, выпуская клыки. Сила его ярости едва не сбила меня с ног. — Возвращайся обратно! Я приказываю!..
— Ну уж нет, — отозвался я, перепрыгивая в его лодку. — Я знаю, что ты задумал, и не позволю тебе сдохнуть. — Связанный и окровавленный Ридрек лежал на полу, гляди на нас круглым глазом коршуна. — Он того не стоит.
Уильям схватил меня за ворот синего пиджака и резко притянул к себе. Никогда еще мне не было так страшно — даже на поле боя, где ждала смерть. Лицо Уильяма было перекошено, верхняя губа приподнялась, обнажая клыки. Он готов был драться с любым, кто встанет на пути его мести. В его зрачках полыхало черно-красное пламя; я смотрел в глаза твари, обуянной жаждой убийства.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});