Читать интересную книгу Воина миров. Второе пришествие - Михаил Хрипин

— Какие дома? — раскатисто хохотал Иван, — Русские или французские?

Резкий, панический крик нарушил их идиллию.

— Снова идут! — кричал посыльный, спустившийся, чуть ли не кубарем, с поверхности, с одного из постов наблюдения.

Он пробежал вдалеке, мелькнув в коридоре, кинулся разыскивать командира.

— Спокойно, Анютка. Теперь им спуску не будет, — сказал Кулибин, поворачивая к оружейным складам. — Настало время испытать наши игрушки.

«Господи! Ну почему сейчас?» — взмолилась девушка. в ушах еще звучал смех русского богатыря.

Они побежали туда, где уже бурлила взбудораженная толпа рвущихся в атаку солдат, роющих землю, точно бойцовские псы на поводках, чуя противника.

Марсиане не снизошли до изменения тактики. Атака началась с отдаленных, приглушенных толщей земли ударов, когда подошедший к скверу бур начал пробивать промерзшую корку почвы. Пришедшие с ним треножники сопровождения замерли по углам сквера, вращая башней из стороны в сторону. Бур закапывался в грунт, исполинским кротом уходил все глубже и глубже, выбрасывая вокруг себя отвалы земли и раскрошенных каменных глыб.

Дозорные на отдаленных постах оказались отрезанными от спуска на станцию, но не собирались устраняться от боя, бежать в укрытия, спасая свою шкуру. Для них был разработан особый план, который мог оказаться решающим в стратегии обороны, преложенной командиром.

Грохот и сотрясение почвы становились все более сильными, достигая подземных помещений почти без ослабления. Потолки трескались, осыпались на головы снующих по станции партизан, занимающих места согласно распорядку. Марсианам на этот раз будет дан отпор, которого они не ожидают. Эта атака должна стать первой в череде грядущих победных сражений партизан.

Силясь побороть дрожь в коленках, Аннет наблюдала, как ситуация развивается по знакомому сценарию. Потолок в середине зала уже рассекли трещины. Пробегающие внизу люди предусмотрительно огибали это место, чтобы не получить по голове обломком штукатурки или сорвавшейся лампой.

Расчеты ракетчиков занимали места, устанавливали новые ракеты на штативы. Исход битвы будет во многом определяться тем, насколько удачным окажется первый слаженный залп.

Игнорируя настоятельные просьбы Ивана, мало отличающиеся от применения грубой мужской силы, Аннет отказалась остаться там, откуда в случае неудачи легко начать эвакуацию. Ее эмоции требовали выхода, жажда действия подстегивала, тащила на передний край. Удержать ее было не под силу даже Кулибину.

Иван занял позицию в ряду ракетчиков, желая на практике проверить результат работы Салье. Материальное воплощение его смелого чертежа, умная ракета с наводящей камерой покоилась на штативе, устремленная в центр зала. Туда, где должен приземлиться бур.

Кларк наблюдал за подготовкой к сражению из-за угла коридора, примыкающего к дальнему торцу зала. с ним были Клайв, Джонни и солдат, руководивший базой на Парсон-сквер до прихода туда Кларка. Впрочем, они были знакомы задолго до того, как случилось вынужденное переселение сюда партизан. и даже задолго до того, как первый марсианский снаряд упал на британские острова.

Хмуря брови, Кларк следил за тем, как Аннет пытается помочь Кулибину. Выглядело это комично, она не могла даже поднять любой из предметов, которые ворочал Иван, сооружая свой огневой рубеж. Кларка, однако, волновала причина, а не следствие. и без всяких докладов он теперь видел, что его подозрения оправдались.

Пролился каменный дождь, смешанный с земляной осыпью — нос бура вломился в подземную пещеру. Расширив дыру, машина освободилась от тесных стен пробитого колодца, выставила вперед конечности, как ныряльщик при входе в воду, и упала на платформу, Зал содрогнулся от падения многотонной махины. Плитка пола взметнулась фонтанами, окатила партизан дробью керамических осколков, заставила пригнуться за штативами.

Наступил решительный момент. Бока бура разломились, части корпуса упали в стороны, словно дольки апельсина, освобождая многоногого жука. в тот самый миг, когда замершая в ожидании машина готовилась сойти со своего постамента, грянул командирский крик. Ракетчики дернули спусковые рукоятки, приводя в действие стартовую процедуру ракет.

Камера на носу каждой ракеты зафиксировала картинку прямо по курсу. Пар, сжатый чудовищным давлением внутри двигательной камеры Кулибина, вырвался назад через сопло, давая одновременно энергию для работы бортовой вычислительной электроники, позаимствованной из скопища приборов марсианского снаряда. Теперь ракета постоянно следила, чтобы картинка от камеры во время полета не отличалась от той, что сделана перед пуском. Чуть отклоняя сопло в случае расхождения, ракета летела точно в цель.

Десятки белых шлейфов, извиваясь, закручиваясь в дугу, устремились в общий центр, как спицы на колесе, нацеленные на корпус патрульной машины. Многорукая машина, собирающая пленных, не должна сойти с кузова носителя. Генератор луча, закрепленный на поворотной штанге на корме железного жука, не должен повернуться, нащупывая жертву.

В то мгновение, когда ракеты еще были в воздухе, и мишень не заволокли облака пара и обломков, Иван успел заметить, что паук, покоящийся в кузове, выглядит необычно. Словно пришел не собирать урожай новых рабов, а принес сюда своих, намекая, что пленных брать не намерен. Каждое щупальце держало пехотинца, надежно обвивая кольцами, Машина доставила их сюда, чтобы обеспечить себе поддержку. Чудовища поняли, когда прорвались на Глория-Холл, что внизу их может ожидать обширная сеть узких туннелей, опустошить которые могут только пехотинцы. Теперь чудовища исправляли ошибку.

Многорукий паук, наделенный механическим управляющим устройством, сработал с недоступной живому существу скоростью. Оценив угрозу, вскинул щупальца, выстрелил ими в стороны, разматывая кольца и выбрасывая пехотинцев подальше от эпицентра взрыва. в тот же миг обе машины скрылись в дыму, пыли, дикой смеси направленных ударных волн, рвущих металлические корпуса в клочки, как тряпичную куклу. на площадке между раскрытыми секциями корпуса бура осталась искореженная груда, в которой перемешались элементы конструкции обеих машин. Кабина патрульной машины пострадала меньше, почти сохранила форму, но ударом из нее вышибло все затемненные иллюминаторы. Лопнувшая от страшной перегрузки туша чудовища вывалилась через край проема, повисла. Раны сочились пенящейся красноватой жижей.

Брошенные железной пращой, пехотинцы рухнули на платформу и на рельсы по бокам ее. Они перелетели ракетчиков, кольцом окружавших бур, и разом оказались в тылу партизан. Падение ненадолго вывело их из строя. Они покатились, загрохотали каркасами по каменному полу, обдирая и царапая плитку, гулко ударяясь о шпалы и рельсы.

Некоторые из них получили фатальные повреждения — помятый каркас не давал передвигаться, сковывая движения или даже парализуя владельца. Механизмы контроля, скрытые в спинном ранце, заметили поломку и перешли в особый режим. Последняя команда, отданная исполнительным устройствам в конечностях, заставила каркасы принять компактную конфигурацию, сложиться таким же образом, как предусмотрено на случай смерти носителя. Устройство откачки крови сработало незамедлительно, забирая кровь у еще живого солдата. Колбы наполнились теплой бордовой жидкостью, зажимы разъединились, и емкости упали рядом с каркасом, готовые для подбора любым проходящим мимо чудовищем. Лишняя порция пищи прямо во время боя. Полезно, если есть время ею воспользоваться. Но сейчас в зале не было ни одного чудовища, кому бы это пригодилось. Силы атакующих состояли только из немного поредевшего отряда пехоты, предоставленной самой себе, лишенной поддержки могучих бронированных машин.

Увидев успех ракетного залпа, на платформу ринулось подкрепление — вооруженные пулеметами Томпсона-Гаусса партизаны спешили поддержать товарищей. Ракетчики не сразу поняли, что враг оказался за спиной. Многие даже не заметили, что механический паук успел что-то сделать.

Один из партизан потянулся к штативу, чтобы сложить его и убраться подальше от раскрытого корпуса бура. Хорошо заметный в клубах пыли и пара, оседающих после взрыва, тепловой луч белой иглой пронзил стрелка насквозь, прожег дыру, перерубил позвоночник. Партизан повалился на отказавших ногах, повис на штативе, все еще не понимая, откуда пришла смерть.

Стоявшие рядом стрелки обернулись. Глаза выкатились на лоб, когда перед ними оказался закованный в белый металл каркаса пехотинец, легким движением кисти нацеливающий генератор луча в упор, на самого ближнего солдата. Луч снова ударил, двигаясь по дуге, разрезая человека на дымящиеся половинки. Форма вспыхнула, труп окутался черным едким дымом.