Другой рукой она накрыла ладонь Дарении, и мягко сказала:
– Лазарь никого не подговаривал. Всё это время он был со мной.
– Ой, да ты вообще его не знаешь! – Дара неприязненно скривилась и отдёрнула руку. – Он же Нарцисс, каких поискать! Не приемлет всех, кто хоть чуточку на него не похож. А тех, кто является его полной противоположностью, вообще ненавидит!
– Педофилию я тоже не приемлю, – ввернул Лазарь, – а ещё садизм, расизм, шовинизм и вообще всё, что заканчивается на «изм»… но не начинается с «о».
– Он самый добрый человек из всех, кого мне доводилось видеть, – Дара забыла о Лазаре и накинулась на Сенса, словно хотела убедить его в его же ошибке. – И он любит меня. По-настоящему, понимаешь, беззаветно! Я знаю, о чём говорю. Уж поверь той, кто видит людей, как рентгеновский аппарат.
Лазарь снова наклонился к Янике:
– Теперь, когда ты и твоя проекция связаны, ты можешь научиться прятать свои эмоции от её недреманного ока. Просто почаще задумывайся о рентгеновских лучах Дары, как об опасном вирусе, и скоро об этом задумается твоя проекция. Как только это произойдёт, проекция заставит инсон вырабатывать антитела, которые будут распознавать и убивать вирус ещё на подходе. Пригодится, если соберёшься воспылать ко мне неразделённой любовью, но не захочешь при этом быть убитой из ревности.
Лицо Дары вспыхнуло бы ярче, если бы это было возможно, но оно и так уже горело, как советское знамя, поэтому она просто сказала, стараясь следить за тем, чтобы голос оставался ровным:
– А, по-моему, ты сам меня приревновал. Когда понял, что плевать я на тебя хотела. Но когда ты несчастен, счастливым не должен быть никто – твоя философия. Ты решил мне подгадить, признайся.
– Извини, но в вопросе привязанностей у меня принцип: не болею за команду, за которую не болею, и не ревную тех, кто ещё не достиг половой зрелости.
Надолго Дары не хватило. Она снова сорвалась на крик:
– Он счастлив, понял! Абсолютно и полностью счастлив! А со мной вдвойне. Его не могут «играть»!
– Должен вас огорчить, прелестная леди, но здесь вы неправы, – проговорил за спиной у Лазаря знакомый голос.
Сенсор, Дара и Яника изумлённо уставились на говорящего. Судя по их вытянутым лицам, обладатель голоса был знаком и им.
Бесцеремонно отодвинув стул, который раньше занимала Айма, за столик подсел крупный плечистый юноша, похожий на постаревшего пуделя Артемона из «Приключений Буратино» Нечаева. Бельфегор опустил на стол огромные волосатые руки и хищно осклабился:
– Лазарь не врёт. Вашего друга действительно «играют».
На столик и окружающее пространство пало потрясённое молчание.
Символически прикрываясь от Бельфегора ладонью, Лазарь наклонился к Даре и полушёпотом сказал:
– Его я не подговаривал – веришь?
5
Ди-джей закрутил новую пластинку, и в клубе снова загрохотала музыка, ознаменовав начало конкурса. На танцполе девушки наперегонки снимали одежду со своих «манекенов» и швыряли в общую кучу. Зрители вокруг подбадривали их криками.
Яника и Дара испуганно следили за руками незваного гостя, как будто вместе с тяжёлыми ладонями на стол лёг любимый чёрный наган Бельфегора. Сенсор весь подобрался и уставился на пришельца немигающим взглядом сторожевого пса, готового сорваться с поводка по первой команде хозяина.
За неимением других желающих, Лазарь возложил роль хозяина на себя. Признаться, внезапное появление Бельфегора в клубе удивило его не меньше остальных. Им и раньше случалось встречаться с офицерами Ведущего наяву, но в сравнении с инсонами это случалось гораздо реже. И лучше бы так оно и оставалось. Всякий раз такие встречи начинались на неблагоприятной ноте, а заканчивались едва ли не побоищем. Обычно ситуация накалялась быстро, как между разгорячёнными футбольными группировками, болеющими за соперничающие клубы.
Помнится, результат последней такой стычки Лазарь ещё долго таскал за собой на костылях, упакованным в гипс. И теперь каждая клеточка его организма взывала к жестокой, но справедливой мести. А значит, мирного исхода эта встреча тоже не предвещала.
Лазарь оценил диспозицию. Сенс, уже весь на взводе и готовый в любую секунду ринуться в бой, медленно убивал Бельфегора взглядом. У Лазаря тоже чесались кулаки, но ему и банде орущих фанатов не хватало предлога. Неудачно брошенного из толпы «фаера», камня или бутылки – всё что угодно. Лёгкого дуновения ветерка, которое качнёт шаткий карточный домик показного взаимоуважения, и он рассыплется каскадом неконтролируемой словесной перебранки. Вот тогда можно будет трубить атаку.
Оставалось ещё одно обстоятельство, которое смущало Лазаря. Бельфегор явился сюда один, из чего следовало, что он здесь точно не один.
– Где остальные? – спросил Лазарь напрямик.
Какое-то время Бельфегор молча кивал кудрявой головой в такт музыке с блаженной улыбкой на мясистых губах.
– Леонард где-то возле бара, – наконец, ответил он, увлечённо наблюдая за происходящим на танцполе. – Клеит там одну цыпу. Лилит и Келпи на улице.
– Ясно, – кивнул Лазарь, – с животными сюда не пускают. А у тебя, стало быть, блат. Снюхались с охранником?
На мгновение запрятанные в бакенбарды скулы Бельфегора нервно дёрнулись.
– Всё шуткуешь, бродяга? Смотрю, ничему тебя жизнь не учит. Как нога – танцевать пойдём?
Дара бросила на Лазаря предостерегающий взгляд. Уж кому-кому, а ей прекрасно известно, как он умеет провоцировать. Конечно, она ненавидит Бельфегора всем сердцем, а в свете новых обстоятельств, возможно, даже желает долгой и мучительной смерти. Но она никогда не была сторонником прямой конфронтации. Инсоны меняют людей, приучают к методам более скрытным, обходным.
– Собачий вальс здесь не играют, – Лазарь ощущал в себе столько яда, что одним укусом мог убить буйвола. – А у меня нет с собой нямки, чтобы держать тебя на задних лапах.
Лицо Бельфегора ожесточилось. Он продолжал улыбаться, но теперь злобной, уязвлённой улыбкой. Перегнулся через стол, забрал у Лазаря стакан с пивом и пару раз отхлебнул. Музыка стремительно набирала обороты, говорить нормально становилось всё труднее.
– Пойдём-ка, выйдем на улицу, – предложил Бельфегор, поставив стакан на место. – Есть разговор.
Пальцы Сенсора предусмотрительно сжались в две увесистые колотушки.
– Мы с вами, – мгновенно отреагировала Дара.
– Сидите здесь! – рявкнул на неё Сенсор и подскочил с места. – Пойдём, выйдем, – звенящим от возбуждения голосом обратился он к Бельфегору.
Лазарь с Бельфегором поднялись одновременно. Холодные, как стакан пива, из которого только что отпил Бельфегор, пальцы Яники сомкнулись на его запястье:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});