l:href="mailto:%D1%85%D1%80@%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B9">хр@новой, даже телевизор не спасал, тем более, он имел довольно скромный набор телеканалов, и щёлкать кнопками по пульту очень быстро наскучило, и зомбоящик бухтел больше для фона.
Когда я уже почти потерял счёт времени, к нам в палатку, наконец, зашёл человек, на этот раз просто в белом одноразовом балахоне поверх бирюзовой формы медика, с висящим на шее стетоскопом, но уже без защитной маски и респиратора, что могло говорить только об одном: по крайней мере, с нами всё в порядке.
Медиком оказалась молодая девушка, со светло-русыми волосами, забранными на затылке и ярко-серыми глазами, и когда она заговорила, я понял, что это та самая, что брала у меня кровь в самом начале, и та, которая окатывала меня из брандспойта.
— Как самочувствие? — поинтересовалась она, садясь на край свободной кровати. — Денис Евгеньевич?
— Особых проблем не замечено, — ответил полковник, до этого отрабатывавший удары с гантелями в руках. Он опустил их на пол и тоже сел на кровать.
— Как нога? — спросила Аня.
— Пока не отросла, — как мне показалось, гораздо серьёзнее, чем следовало, ответил он. — Фантомные боли беспокоить перестали, — пожал плечами полковник. — Ты лучше расскажи, как там мои парни? Живые?
Аня подложила подушку и откинулась на спинку кровати. Выглядела она спокойной, но было заметно, что она внимательно наблюдает за каждым из нас, словно считывая наше текущее состояние.
— С ними всё хорошо, насколько это вообще может быть в их случае, — улыбнулась она, и от её улыбки повеяло спокойствием и уверенностью. — Лечение проходит успешно и ребята идут на поправку. Намучались с личинками, пока их вытаскивали, но сейчас всё в норме.
— С какими личинками? — не понял я. У меня всё внутри перевернулось, когда вспомнил, как мне заворот насыпалось трухи со старого бревна, под которым я пролезал. Не любил я всяких там личинок и червей.
— Тех, что под ультрафиолетом засветились. И где он успел их подхватить, ума не приложу! — как мне показалось, излишне весело ответила она. — Видимо где-то в Степи. Слава?
— Да вроде всё в норме, — ответил снайпер. — Ничего не болит.
— Я говорила вам не употреблять в пищу ничего, из того, что растёт по ту сторону? — при сохранении внешней дружелюбности её голос приобрёл нотки учителя, который что-то втолковывает туповатому ученику.
— Говорила… говорили, — запнулся Слава и даже потупился. — Ну, так это, я…
— Что это? — прежним тоном перебила его Анна. — Как дети малые, честное слово! У вас, что закончился провиант?
— Было ещё немного… — бубнил Слава.
— Денис Евгеньевич, не ожидала от вас такого, — сменила она собеседника. — При наличии еды, прибегать к местным источникам пищи — крайне неосмотрительно. И теперь двое ваших подчинённых лежат под капельницей с обезвоживанием, вызванным сильнейшей диареей. Учитывая заражение личинками, одному из них не повезло особенно.
— Да мы все ели, — осмелился я подать голос, и тут же в ответ был награждён жёстким взглядом тёмно-серых глаз, из-за чего последующая фраза получилась какой-то скомканной. — Ну, ели… мы же предохранялись, спиртом там.
— Предохраняться, Алексей, вы будете в другом месте и при других обстоятельствах, — ответила, не то в шутку, не то всерьёз. — А употреблять в пищу животные и растительные продукты неземного происхождения согласно регламенту можно только в самом крайнем случае, который в вашей ситуации отсутствовал. Вам повезло, что вы успели дойти до точки перехода.
Последние предложения она произнесла назидательным протокольным тоном, при этом смотрела в сторону полковника, который, сохраняя прямую осанку, всё-таки отвёл глаза под её взглядом. Ничего себе! Полковник и так реагирует на какого-то врача!
— А вы, кстати, как сами? — обратилась она ко мне с прежним добродушием. — Как самочувствие? Ничего не беспокоит? Как спите?
— Самочувствие нормальное, ничего не беспокоит… — чуть не вырвалось «кроме твоих глаз», но я сдержался, — Сплю хорошо, без снов.
— Понятно, — она села, подтянула и обхватила руками колено, добавив, — сны сняться всегда, Алексей, просто мы не всегда их помним.
Потом она спросила, как рука Андрея, дополнительно осмотрела его кожу на предмет сыпи, переключив фонарик в ультрафиолетовый режим, и прощупав пульс. Она стояла хмурилась, но скорее для проформы, так как, судя по всему, ничего подозрительного не обнаружила. К тому же, когда она сводила бровки, получалось это настолько мило, что без улыбки невозможно было смотреть.
— Я рекомендовала продлить карантин ещё на пять дней, чтобы уже точно убедиться, что вас можно выпускать в окружающий мир, — наконец, произнесла она.
— Зачем, если всё нормально? — неосторожно возмутился Слава, за что получил очередную порцию насмешливо-холодного взгляда.
— Затем, что не уверена, что по выходу вы не потащите в рот мухоморы, ведь они такие красивые! — был сдержанный, но язвительный ответ.
Кажется, Слава даже покраснел, в то время как полковник продолжал сидеть молча, не проронив ни единого слова, после того, как ответил на её вопросы в самом начале.
Собираясь уходить, она всё-таки остановилась рядом со мной, словно что-то вспомнила, и взяла мою голову в свои руки, запрокинув её и глядя мне в глаза. Достала фонарик и ещё посветила, приказав мне не моргать.
По-моему, я был готов ослепнуть, лишь бы она не убирала своих тёплых рук от моего лица. Я сидел, поворачивая голову из стороны в сторону по её команде, высовывая на максимум язык, и параллельно ощущал тонкий запах её духов, от которого сердце начинало учащённо колотиться. Или это просто от того, что она стояла так близко? Не знаю.
Завершив мой внезапный осмотр, она попрощалась «До завтра!» и покинула нашу палатку, скрывшись за её откидным пологом.
Значит, завтра она придёт снова … хм… понятно. Приятное ощущение тепла разлилось по всему телу.
Я опустился на кровать, заложив руки под голову и скрестив ноги.
— Кажется, я влюбился, — легко и естественно вырвалось у меня.
— Так! — сразу взбодрился Слава. — Вставай в очередь, перекличка влюблённых каждую неделю в восемь утра!
А полковник лишь покачал головой, раскрывая альбом и принимаясь за очередной рисунок, и, когда спустя минут пятнадцать я встал, чтобы набрать воды из кулера, заметил на альбомном листе портрет Ани, исполненный вполоборота.