Будущее было также недостижимо. Но из полученных знаний я узнал, что высшие — это не последняя ступень.
Адам Давет из прошлого что-то поджёг и стал раскалять знакомые фиолетовые кристаллы. Он постучал несколько раз по шприцу, а затем замер в ожидании неизвестного.
— Чем выше человек поднимается, тем больше энергии ему необходимо контролировать. И как бывший учёный, я решил поставить эксперимент. Мой отец Ягве не одобрил бы подобное.
Он хмыкнул. Второй Адам набрал инитиум и резким движением ввёл всё содержимое в вену. Долго ждать не пришлось. Давет скрючился, хватаясь за голову, в которой кричали голоса подсознания. На теле проступали синие пятна. Вздувались вены, маленькие капилляры лопались под тонким слоем кожи.
По щелчку наступила темнота. Теперь Адам стоял посреди моря, разглядывая надвигающиеся волны. Они были невероятных размеров и могли бы потопить весь остров. Но они повиновались движениям Давета, и когда он развёл руки в стороны, в глади океана образовалась тропа.
— Я увеличивал количество энергии не только с помощью инитиума, но и медитациями. Вскоре из знающего высшего я частично стал создающим. Но…
Адам медитировал. Не было ничего необычного. Но как только за его спиной село солнце, кровь хлынула фонтаном. Она стекала из носа, рта, глаз и даже ушей. И на удивление Лолиты, Давет поднялся на ноги и смог дойти до дома. Он протянул руку до своего дневника и упал.
«Истинные. Вот к чему нужно стремиться. Высшие — лишь переходная форма, после которой не все выживают. Держаться в ней долго не получится, голоса подсознания рано или поздно убьют ненужную оболочку, чтобы высвободить энергию. В форме истинного такого недостатка нет…»
Лолита прочитала несколько строк из раскрытой страницы, и они с Адамом снова оказались посреди поля. После морских пейзажей эти выглядели ужасно. Где голубое чистое небо? Почему вместо волн вокруг волнуются языки пламени?
— Я могу предложить тебе стать истинной. В этом мире уже нечего делать.
Босстром хотела сразу согласиться. Выбора было немного. Если она останется здесь, то быстро сойдёт с ума.
— А я смогу? — спросила она, смотря на тело Рейна, — Вдруг я не выдержу…
— Тогда ты просто переродишься в другой вероятности. Поверь, ты ничего не теряешь.
— Да…
А может и не стоит становиться истинной? Все воспоминания об этом мире останутся. Останется и всё, что она помнила о Петре… об ачарии. О войне, к которой она причастна. Это будет самое долгое наказание и самое ужасное. Память. Ей станут доступны все вероятности, в которых будут происходить вещи и ужаснее.
— Если ты боишься этого, — оборвал её размышления Адам, — То я могу сделать так, что знания будут поступать постепенно. Вероятности не будут открыты перед тобой, как перед настоящей истинной. И тогда у тебя больше шансов пройти этот барьер между перерождением и окончательной метаморфозой.
— Я согласна, — наконец-то в её взгляде появилась уверенность, — Я должна…
Давет не стал дожидаться, пока Босстром договорит. Земля вздрогнула, как заведённая машина. Солнце быстро перемещалось по небу, и вскоре свет от него превратился в чёткую полосу. Поле, которое казалось стало неплодородным после войны, зацвело, и маленькие ростки за доли секунды превращались в ковёр зелёной молодой травы. Засохшие деревья перерождались и от прежнего сожжённого поля ничего не осталось. Трупы высших остались погребёнными под густыми садами.
Вспышка ослепила Лолиту. Вокруг на долгие километры простирались пустыни с сильными ветрами. Пыль стеной поднималась перед ней, но она не чувствовала маленьких режущих песчинок. Адам стоял рядом, смотря на скрытое под слоями песка небо.
«Где-то там умирают последние звёзды уничтоженного мира», — сказал он, и яркие пятна показались сквозь пыль в небе, — «Никогда не привыкну к этому».
Ветер стал невыносим. Лолита только по звуку понимала, насколько он силён. Обманутый подобными эффектами мозг заставлял Лолиту двигаться на месте.
Пронзающая боль возникла по всему телу, когда время остановилось. Посреди пустоты стоял лишь Адам, вцепившись в Босстром печальным взглядом. Его фигура всё больше отдалялась. В абсолютно тёмном пространстве обездвиженная Лолита слышала вздымающиеся пузырьки воздуха. Как в воде. Гудящие звуки вызывали тревогу. Сохранялось ощущение, что на Босстром уставились тысячи пар глаз.
Свет возник позади. Красное свечение освещало пустоту впереди. Что-то тяжёлое стало давить на плечи бывшей Судьи. Она погружалась глубже, где колющий холод убивал всё живое, превращая в блестящие ледяные скульптуры. На самом дне хранилась выставка умерших, которую никогда никто не посетит.
Лолита обернулась, когда ноги коснулись холодного песка. Она пошатнулась и наткнулась на застывшего Петра. Это шокировало её больше, чем знакомое существо с красными глазами позади. Подводный хищник, который когда-то явился Лолите, раскрыл свою пасть, засасывая будущую пищу. Лолита зарылась пальцами в заледеневший песок, сломав несколько ногтей. Скульптура Петра улетела вглубь монстра. Из темноты появлялись другие фигуры прошлого: Ребекка с Селмой, Стефан и Габриэль, Мэрит и Кайо, Иссак, Уоти, Тайлер, Панкрат, Исмем, Люциан… Они пролетали мимо, чему Лолита была удивлена. Но радость продлилась до того момента, пока в красное освещённое пространство не попала навсегда замороженная фигура ачария. Но в отличие от остальных, она была повреждена. Одна большая трещина образовалась на груди Анаша, и из-за этого скульптура стала стремительно рассыпаться. Осколки летели на Босстром. От первых она не смогла скрыться, и они глубоко впились в лицо. Лолита закричала от боли и укрылась в песке. Полностью закрыть её от ударов замёрзшие песчинки не могли, и осколки от ачария разрезали неприкрытые части тела. Руки полностью покрылись ранами. Кровь живописно растекалась в воде.
Боль была невыносимой, до потери сознания. Но Лолита пережила это. Так она думала, пока не посмотрела вдаль, откуда вылетали скульптуры прошлого. Фигура ачария до сих пор стояла на том месте. Целая!
Босстром успела только взглянуть на неё, как этот фигурный кусок льда полетел на неё. Он сбил её и понёс за собой в глубину голодного существа.
Там было даже теплее, чем Лолита могла подумать. И тише.
«Сейчас будет немного неприятно», — знакомый голос Адама разрушил тишину.
Лолиту будто четвертовали. А затем соединили, не используя инструкцию! Немного. НЕМНОГО!?
Босстром было некомфортно от того, как её собрали. Вместо головы — ноги, вместо ног — руки. Что это?! Голова кружилась, хоть и не было понятно, где эта голова находилась. Лолита чувствовала каждый атом, проходящий сквозь неё, каждый поток энергии, которые испускают атомы. Любое движение не проходило мимо неё. Жгучее чувство переливалось по ней, разжигая само сознание. Внутри собирались молекулы, а те образовывали вещество. И она это чувствовала! Ветер из энергии создавал ураганы, разносящий