Рассуждать и выстраивать диспозиции было некогда. Действовать следовало быстро, а лучше — молниеносно. Соревнуясь скоростью с супергероем от DC Comics Флэшем, Боб выхватил из рюкзака наручники (почему не нож, и сам не смог бы себе ответить), взмыл в воздух, пришел на помощь русскому. Откинул ногой карабин (двустволка полетела в воду), добавил к тычку головою в живот душевную зуботычину. Титан крякнул и, подтвердив истинность народной мудрости «Чем больше шкаф, тем громче он падает», рухнул в прибрежные заросли.
Недолго думая, Боб защелкнул наручники: один браслет на запястье гиганта, второй — на торчащем из земли корявом корневище. Затем обезоружил горе-коммандоса: кольт кинул Пушкиндту, мачете — Аннет, себе забрал гранаты. Закинутый за спину автомат снять не смог — наручники не позволили. Поэтому просто отстегнул магазин, передёрнул затвор, выбросив из патронника досланный патрон. Грозное оружие превратилось в бесполезную металлическую дубину.
Вся операция заняла не более пяти секунд. Эх, кабы ещё Пушкиндт не орал что резаный, пытаясь подражать японским камикадзе. А так — шум на берегу заметили с лодки. Один из двух оставшихся на судёнышке бандитов бросился заводить мотор, второй — полоснул из автомата по острову.
— Уйдут! — закусила губу Аннет.
— Не уйдут, — скривил губы в хищной ухмылке Боб и потянулся за гранатой.
— Отставить бомбу! — внезапно включил унтера Пришибеева Пушкиндт. Кто бы мог подумать, что питерский интеллигент может так грозно рявкать. — Так вы и лодку в клочья разнесёте! А это — наш шанс на спасение.
«Шанс на спасение». Легко сказать. Да вот как этим шансом воспользоваться, когда в лодке — два брутальных типуса с автоматическим оружием наперевес. Захотят — угостят их свинцовыми пилюлями, не захотят ввязываться в бой — уйдут на полных парах за подмогой.
Пушкиндт хмурился, думал. Боб нервно теребил кольцо «лимонки». Аннет смотрела на мужчин: что они решат?
Помощь пришла, откуда её меньше всего ждали. Случился праздник и на улице невезучего крокодила-людоеда. Титанические усилия, прилагаемые хищником для освобождения из хитроумной ловушки, в которую он угодил по воле своей несостоявшейся добычи, наконец-то дали результат: палка, мешающая вытащить голову из природного капкана, треснула. Не озабочиваясь освобождением от стянувшего пасть скотча, рептилия вытащила голову из-под корневища и бегом припустила к воде.
И надо же было такому случиться, что освободившаяся из плена когтисо-клыкастая бронированная громадина вознамерилась занырнуть именно там, где находилась лодка с бандитами.
Бульк! — только гребнистый хвост мелькнул над поверхностью.
Жвах! — этот самый хвост угодил по мотору лодки преступников.
Удар был настолько силён, что имевшие неосторожность не держаться за леерные троса преступники вылетели за борт.
Схвачен и съеден никто не был, ибо пасть гребнистого людоеда, слава Богу, была накрепко перемотана клейкой лентой. Да вот только бедолаги об этом не знали. Поэтому, нарушая все известные и неизвестные законы физики, чуть ли не бегом по водяной глади выскочили на берег. Тут-то их и встретил Пушкиндт с «Магнумом-44». Сунул ствол прямо в нос, скомандовал:
— Стволы в воду, руки в гору!
Оружие булькнуло, конечности взмыли в воздух.
Через три секунды оба бандита лежали рядом со своим предводителем. Бывшему сотруднику питерской уголовки опять пришлось вспомнить молодость — спеленал наёмников по всем правилам задержания, их же собственными брючными ремнями.
— А крокодилы их здесь не сожрут? — пожалела непутёвых гангстеров Анна.
— Не велика беда, — зло цыкнул сквозь зубы Робер. Он не мог простить «Красной звезде» смерть Деда.
Но Пушкиндт явно озадачился. Для него ловить преступников, судить преступников и казнить преступников — явно не одно и то же. Он же не Судья Дредд.
Подумал, сказал, обращаясь с бритоголовому:
— У тебя хотя бы одна рука свободна, держи. — И кинул на землю рядом с ногой гиганта кольт. Надо будет — дотянется. — Наведается в гости зелёный друг Чебурашки, стреляй. Авось повезёт, попадёшь в глаз, или хотя бы отпугнёшь.
Боб спросил:
— А что означает это ваше загадочное русское «avos'»?
Пушкиндт подумал, выдал:
— Может быть, а может и не быть, но скорее всего получится, потому что очень хочется в это верить.
Боб попытался переварить сложную формулировку, но не смог. Пожал плечами:
— Наверное, мне никогда не понять вашу страну.
Пушкиндт усмехнулся, вновь принялся цитировать неведомых Роберу русских поэтов:
— Umom Rossiyu ne ponyat', arshinom obshchim ne izmerit'…
— А может, уже поплывём? — умоляюще взглянула на мужчин Анна. — Ведь рано или поздно их, — кивнула на обездвиженных бандитов, — примутся искать.
— Устами женщины глаголет истина, — перефразировал классическую максиму Пушкиндт и прыгнул в лодку.
Аннет прыгнула следом. Боб схватил рюкзак, с опаской развернулся к практически вооруженному Уиллису-Дизелю спиной, последовал примеру русских.
К счастью для беглецов, удар крокодильего хвоста по лопастям гребного винта не привел к негативным последствиям. Мотор завёлся с первой попытки. Боб сел за руль, врубил движок на полную мощь, взял курс на север — к побережью.
Не успели отплыть и ста метров от острова, едва не ставшего местом их упокоения, как воздух сотрясли звуки выстрелов. Стреляли из «Магнума».
— Неужели так скоро явились крокодилы? — удивилась Аннет.
— А может, он сигналы своим подаёт? — предположил Боб.
— Боюсь вас расстроить, — сказал Пушкиндт, — но вы не угадали. Этот негодяй стрелял по нам. Скажу больше: ему даже удалось в нас попасть…
19. Уловка08 часов 36 минут 29 секунды.
— П-ш-ш-ш! — зашипела пробитая лодка, подтверждая предположение Пушкиндта.
— Вот она плата за добро, — грохнул кулаком по пробитому борту Боб. — Следовало пристрелить этих мерзавцев!
— Вы смогли бы стрелять по безоружным?! — с ужасом воскликнула Анна.
Боб помрачнел. Выдавил с явной неохотой:
— Конечно же, нет… Но всё равно — оставлять им оружие было крайне неосмотрительно… Впрочем, что уж теперь. Теперь надо думать, как нам быть дальше. На этом решете далеко не уйти. — Обратился к косвенному виновнику происшествия — Пушкиндту: — Попытайтесь как-нибудь заткнуть пробоину. Постараюсь выжать из этой прохудившейся калоши всё возможное. Может успеем выиграть хоть несколько километров.
— А оно нам надо? — с весьма нестандартной стороны взглянул на проблему русский. — Может оно и к лучшему?
— Что к лучшему? — не сразу уразумел, куда клонит литературовед-конспиролог Боб.
— К лучшему, что в нас попали.
— Я отказываюсь вас понимать.
— Поясню. Гудвин всё одно не оставит нас в покое. Как мы уже убедились, он располагает весьма серьёзными ресурсами: собаки, моторные катера, вертолёты, вооружённые до зубов наёмники. Рано или поздно они всё равно нагонят нас на этой реке. Ведь мы здесь никак не защищены. Даже спрятаться негде… А теперь у нас появился реальный шанс исчезнуть. Ведь Гудвину, по большому счёту, нужны не мы, а бумаги вашего деда. Желательно с указанием координат.
— Не пойму, к чему вы клоните?
— Всё предельно просто. Я предлагаю инсценировать «крушение «Титаника»» и собственную гибель. А чтобы у Гудвина не было особого стимула нас искать, отдадим ему то, ради чего он всё это затеял.
— Вы предлагаете отдать Гудвину бумаги Деда?!
— Да. Ведь нам-то они теперь за ненатью. Код Франсуа Робера мы раскололи. Сокровища Буссенара следует искать не здесь, а в Южной Америке, в Гвиане. А Гудвин пущай хоть пол Австралии перероет.
— Но если отдать бандитам книгу, то как мы сами узнаем координаты местонахождения клада?
У Пушкиндта на любой провокационный вопрос был готов ответ:
— Купим новую книгу. Ведь это не единственный экземпляр. Далеко не эксклюзив. Насколько я помню, никаких пометок, сделанных рукой вашего деда, в книге нет.