— Похоже, известия о Принявших Дракона в Алтаре — не просто слухи. А возможно, они есть и в Муранди. Не в большом числе, но зараза распространяется. Сейчас нужен один решительный шаг, чтобы покончить с ними всеми, и с Айз Седай в Салидаре заодно…
— Ты уже взялся определять стратегию Детей Света, Омерна? Собирай сведения, а использовать их предоставь мне. Что ты еще разузнал?
На то, что его столь бесцеремонно оборвали, Омерна ответил невозмутимым поклоном. Сохранять спокойствие он умел, похоже, это ему давалось лучше, чем чтолибо другое.
— У меня есть и хорошие новости. Маттин Стефанеос готов присоединиться к вам. Публично об этом пока не объявлено, но мои люди в Иллиане сообщают, что он скоро решится. Говорят, он полон рвения.
— Это было бы совсем недурно, — сухо отозвался Найол.
И верно, очень даже недурно. Среди знамен, свисающих с карнизов покоя, было и знамя Маттина Стефанеоса — три леопарда, серебряные на черном. Оно висело рядом с обрамленным золотой бахромой зеленым шелковым полотнищем, на котором золотой нитью были вышиты девять пчел. Королевский штандарт Иллиана. В конечном счете король Иллиана выкарабкался из Волнений, будучи принужденным заключить договор, подтверждающий первоначальную границу между Амадицией и Алтарой, однако Найол сомневался в том, что он забудет о поражении при Соремайне, где, несмотря на позиционное и численное преимущество, был разбит наголову и захвачен в плен. Лишь благодаря иллианским Спутникам, покрывшим поле боя своими телами, остальному войску удалось отступить, избежав расставленных Найолом ловушек. Дрогни они, и Алтара, а скорее всего, и Муранди, и даже Иллиан превратились бы в лены Чад Света. Хуже того, в качестве советницы Маттин Стефанеос держал тарвалонскую ведьму, хотя тщательно скрывал как этот факт, так и ее саму. Найол посылал к нему своих людей, не особо рассчитывая на успех, просто потому, что привык не оставлять без внимания даже малейшую возможность. Но если Маттин Стефанеос сам, по доброй воле присоединится к нему, это и впрямь будет очень недурно.
— Продолжай. И будь краток. Сегодня я очень занят, так что подробности смогу узнать из твоих письменных отчетов.
Несмотря на это распоряжение, звучный, уверенный голос Омерны звучал еще долго.
Власть ал'Тора в Андоре не распространялась дальше окрестностей Кэймлина. Его молниеносное продвижение наконец остановлено. Омерна не преминул напомнить, что он это предсказывал. Едва ли стоило рассчитывать на скорое присоединение Пограничных Земель к Чадам Света в борьбе последних против Лжедракона. Лорды Шайнара, Арафела и Кандора воспользовались затишьем в Запустении и не преминули поднять мятеж, да и королева Салдэйи, по словам Омерны, страшась того же, покинула столицу. Однако его люди не сидят без дела, и правителям Пограничья так или иначе придется подчиниться, надо вот только сначала уладить дела с мятежной знатью. Ну а правители Муранди, Алтары и Гэалдана уже готовы встать в строй, хотя, опасаясь колдуний из Тар Валона, открыто не говорят ни да ни нет. Аллиандре Гэалданская прекрасно знает, сколь шаток ее трон, знает, что нуждается в Чадах никак не меньше, чем ее предшественницы, тогда как Тайлин из Алтары и Роэдран из Муранди надеялись, что с помощью Детей Света они наконец смогут не только царствовать, но и править. Все эти земли, можно сказать, были у Найола в кармане, во всяком случае, по словам Омерны. В Амадиции же, согласно его уверениям, дела обстояли еще лучше. Давно уже под знаменами Чад не собиралось столько воинов. Строго говоря, это не его ума дело, но таков уж Омерна. Он никогда не упускал случая напичкать свой доклад всеми хорошими новостями, какие мог раздобыть.
Опять же Пророк, видимо, долго не побеспокоит эту землю, ибо взбудораженная им чернь передралась из-за добычи, захваченной в разграбленных деревнях на севере, и, скорее всего, при следующем натиске солдат Айлрона снова рассеется по Гэалдану. Темницы переполнены, поскольку Приспешников Темного и тарвалонских лазутчиков ловят быстрее, чем успевают вешать. Правда, пока удалось выловить всего лишь двух тарвалонских ведьм, но допрошено более сотни женщин, из чего видно, что патрули без дела не сидели. А вот беженцев из Тарабона задерживают все реже — результат умело организованного карантина. Тех, кому все же удавалось просачиваться, хватали и без промедления выпроваживали обратно в Тарабон. Впрочем, эту тему Омерна, изрядно сглупивший со своими Иллюминаторами, предпочел затронуть лишь вскользь.
Найол слушал его лишь затем, чтобы знать, когда следует кивнуть. Омерна мог быть неплохим боевым командиром, когда высшие начальники указывали, что делать и как, однако его легковерие и глупость не соответствовали нынешнему положению. Порой это выводило Найола из себя. Омерна, например, упорно уверял, что Моргейз мертва, и твердил, будто ее тело опознано, до тех пор, пока Найол не свел его с королевой лицом к лицу. Он высмеивал «слухи» о падении Тирской Твердыни и до сих пор отказывался верить в то, что сильнейшую цитадель мира удалось взять приступом. По его мнению, во всем была повинна измена — некий Благородный Лорд предал Твердыню ал'Тору и тарвалонским колдуньям. Он настаивал на том, что причиной бедствия при Фалме, равно как и всех волнений в Тарабоне и Арад Домане, явилось возвращение из-за Океана Арит войска Артура Ястребиное Крыло. Он был убежден в том, что Суан Санчей вовсе не свергнута, что ал'Тор безумен и вот-вот умрет, что короля Галдриана умертвили по приказу из Тар Валона с тем, чтобы перенести гражданскую войну в Кайриэн, и, наконец, в том, что все эти факты связаны один с другим, равно как и с нелепыми слухами, всегда, будто нарочно, доходившими из дальних краев, — слухами о людях, взрывающихся пламенем, или появлявшихся из воздуха и умерщвлявших целые деревни кошмарах. Он утверждал, что работает над грандиозной теорией и в один прекрасный день, соединив все недостающие звенья, раскроет коварные замыслы ведьм и тем самым отдаст Тар Валон в руки Найола.
Таков уж он, этот Омерна, — либо придумывает каждому событию самое замысловатое объяснение, либо, напротив, хватается за первые попавшиеся сплетни и заглатывает их целиком. Большую часть времени он проводил на улицах и в имениях знати, собирая слухи, и не только хлестал в тавернах вино с Охотниками за Рогом, но, что не было секретом, трижды выкладывал немалые деньги за якобы найденный ими Рог Валир. Каждый раз он носился со своим приобретением как с писаной торбой, похваляясь им налево и направо, хотя в итоге оказывался вынужденным признать, что, сколько в эту штуковину ни дуди, восставшие из могил герои легенд на зов не явятся. Но неудачи не обескураживали Омерну — похоже, он и впредь собирался выискивать «ценные» находки по задним дворам питейных заведений. Хороший начальник лазутчиков должен, даже глядя на себя в зеркало, сомневаться в том, свое ли видит лицо. Омерна верил чему угодно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});