— План прост. Такими, как мы есть, Хиссиед-до' Тиман предпочел бы держать нас за пределами Федерации. У Соединенных Штатов Земли и Палаты драков достаточно большое население, чтобы покончить с влиянием Тимана в Федерации. Для того чтобы тиманы допустили нас в Федерацию, мы должны первым делом сократить свое население. В теперешнем количестве мы — слишком влиятельный электорат. — Овьетах зашагал взад-вперед. — Но это еще не все. Нам нельзя обронить ни словечка о том, что мы узнали. Если мы проговоримся, люди и драки узнают, что эту войну спровоцировал Девятый Сектор. Нападем мы в итоге на Федерацию или нет, результат будет один и тот же: ни Палата, ни Соединенные Штаты не станут членами Девятого Сектора. Никол!
— Я вас слушаю, овьетах.
— Именно этого и хочет Хиссиед-до' Тиман — не допустить нас до членства?
— Да. Они усматривают в нас угрозу могуществу Тимана.
Рафики вздохнула.
— Если все это — правда, то я начинаю понимать, что вы имеете в виду под «заданностью», Тора Соам. Если истина станет известна, ярость людей и драков будет такова, что мы либо объявим Федерации войну, либо думать забудем о вступлении в нее.
— И то, и другое устраивает Хиссиеда-до' Тимана, — сказал Тора Соам. — Даже выступив объединенными силами, мы не сможем выиграть войну у объединенных сил Федерации. А если просто воздержимся от членства — что ж, этого Тиману и надо:
— Но как быть с теперешней войной, Тора Соам? Продолжать ее мы не можем, но и остановить не в силах, если верно все здесь сказанное.
— Вы правильно оцениваете ситуацию, посол. Вы хотели что-то спросить, джетах Индева?
— Да. — Джетах обращался к Джоанн. — Если истина найдена, то почему мы не можем отдать Хиссиеда-до' Тимана под межпланетный суд самой Федерации? Разоблачим его с его подлыми планами и обрушим на него гнев всей Вселенной!
Джоанн улыбнулась.
— И поставим таким образом в известность Землю и Драко? Никаких доказательств связи между Хиссиед-до' Тиманом и этим планом вы не найдете. Полагаю, что изучение его финансового состояния выявит скромное существование на жалованье члена Ассамблеи. Сомневаюсь, чтобы хоть какое-то из капиталовложений компании можно бы было объявить его работой. Его деятельность — не столько деньги, сколько советы и рекомендации. Даже когда дело дошло до голосования в его комитете, Хиссиед-до' Тиман просто воздержался. Образец беспристрастности, да и только! Тиманы — мастаки по части сокрытия истинных трасс и ложных следов. К тому же заметать следы никогда не составляло для него труда. Видите ли, Хиссиед-до' Тиман не преследовал денежного интереса, а по-своему заботился о выживании своей расы. Он — патриот. Госпожа посол!
— Да, Никол?
— Все, что я здесь вам говорю, — чистая правда. Проверяйте мои слова любыми способами, только держите все в тайне. Если план Хиссиеда-до' Тимана станет достоянием прессы, то это приведет к столь же губительным последствиям, что и осуществление самого плана.
— Кто, по-вашему, покушался на вашу жизнь, Никол?
— Не имеет значения. Вселенная кишит благонамеренными созданиями, готовыми пойти на подобный риск, полагая, что этим они послужат «справедливости».
— Как же быть с договором?
— Госпожа посол Рафики и джетах Индева, как только вы возобновите ваши переговоры в присутствии троих наблюдателей — Торы Соама, Хиссиеда-до' Тимана и меня, все сразу прояснится. Никакой охраны, помощников и ассистентов, позаботьтесь об удалении любых подслушивающих и подглядывающих устройств. Вы оба должны явиться на такие переговоры уполномоченными своих правительств с самыми широкими правами, в том числе и с возможностью отдавать приказы вооруженным силам.
— Я располагаю именно таким объемом полномочий от имени Палаты драков и могу их вам делегировать, — заявил Тора Соам. — Посол Рафики?
— Мне придется обсудить это с моим правительством. Но зачем мне такие полномочия, Никол?
— Вам потребуется максимальная власть и свобода действий, иначе проблема разрешена не будет. — Джоанн вытянула руку. — Тора Соам, действие введенного мне анестезирующего средства почти на исходе. Приготовлено ли для меня место на этом корабле?
— Разумеется.
— Тогда передайте меня Натуэху Ги.
Койка опять пришла в движение. Тора Соам зашептал ей в самое ухо:
— Неужели Хиссиед-до' Тиман несет ответственность и за смерть Хелиота?
Джоанн обессиленно покачала головой.
— Нет. Смерть Хелиота Ванта, напротив, противоречит его планам. Ведь благодаря ей переговоры возобновляются.
Койка остановилась.
— Тогда кто?
Джоанн помахала рукой.
— Соблаговолите задержаться, госпожа посол Рафики.
— Хорошо.
Джоанн дотронулась до руки Торы Соама.
— Пошлите за вашим первенцем. Вместе Ана Рафики и Тора Кия ответят на ваш вопрос.
Прошло всего несколько минут. Джоанн уже успели ввести новую дозу препаратов, и она слушала с койки, как Тора Соам, Кия и посол Рафики рассаживаются вокруг нее.
— Что ж, Никол, начинайте, — предложил Тора Соам. Джоанн кивнула.
— Госпожа посол.
— Да?
— Расскажите о своих отношениях с Хелиотом Бантом.
— В каком смысле?
— Как вы к нему относились? Что чувствовали?
Посол Рафики долго молчала, но все же решилась.
— Сначала мы вообще не могли общаться. Слишком велика была враждебность, слишком толста короста ложных проблем. Но по мере того, как мы расправлялись с препятствиями, враждебность постепенно сменялась взаимным уважением. Я очень уважала Хелиота.
— Опишите, что произошло в тот вечер, когда он погиб.
— Я передала информацию об этом майору Харидаши и разрешила требуемый вами информационный обмен через майора Мура.
— Все равно опишите. Меня больше интересуют ощущения, нежели сами события.
— Хорошо. Выработка условий договора была очень нелегким и долгим делом. В конце концов Хелиот предложил, чтобы мы с ним встретились с глазу на глаз в неформальной обстановке, без делегаций, постоянно обменивающихся обвинениями. Эта встреча оказалась очень полезной.
— Потом последовали новые подобные встречи?
— Да. Это позволяло работать гораздо эффективнее!
— Ваша привязанность к Хелиоту неуклонно росла?
— Я бы не называла это привязанностью. Это было восхищение, уважение. — В голосе женщины-посла зазвучали горестные нотки. — А хотя бы и привязанность! Полагаю, чувство было взаимным. Перед самой смертью Хелиот успел признаться, что уважает меня. Хелиот был очень горд — не только тем, чего мы достигли, но и тем, что мы достигли этого совместно — человек и драк. Хелиот... гордился нами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});