А согласно ведической мистерии, именно сюда во время Потопа была перенесена Семиверхая Башня, где Плеянки-Святогорки и спали заколдованным сном, покуда их не разбудил герой Аргаст, сын Велеса.
Эта история вошла в мировой фольклор как сказка о Спящей красавице, уколовшейся веретеном. Русская же традиция поясняет, что это веретено принадлежало богине судьбы Макоши, которая прядёт на нём нити судеб.
Вспомним и знаменитую картину В. М. Васнецова «Спящая царевна», на коей он изобразил эту прародительницу как символ самой Руси, спящей в зачарованном сне, но ждущей пробуждения, как ждёт пробуждения сама ведическая традиция. И ныне эта картина занимает этаж в построенном по проекту художника сказочном тереме, чуть ли не последнем из деревянных строений в черте Садового кольца – на Сухаревской.
Спит там Святогорка… А совсем рядом, в пяти минутах ходьбы: на месте бывшей Сухаревой башни московского «волшебника» Якова Брюса, разрушенной в советское время, стоит дом, где ныне дом главы нижегородских язычников, а ещё ближе – в Олимпийском комплексе, у лотков с языческой литературой, ежедневно собираются родолюбы-язычники. А ведь там, у Васнецова, они и не были, пока я им не сказал. Я их спрашивал, не знали и удивились, что тут – в двух шагах, зажат среди небоскрёбов – терем… Спит, заколдована Русь Ведическая…
От героя Аргаста и той одной из Святогорок – Эвелины Алатырки («Спящей красавицы») родились дети: Мось и Святибор. И именно с ними связана мистерия главной из семи гор – Боровицкой.
Боровицкий холм
Возвышенность, на коей стоит Московский Кремль, издревле была местом мистерий. Об этом, например, говорит основание здесь в XI веке первого московского христианского храма – деревянной поначалу, а с XV века – каменной церкви Иоанна Предтечи, «что на Бору».
Эта церковь и оставалась древнейшей в Москве, пока её не снесли в 1847 году. У основания её с незапамятных времён и до этого самого года лежал огромный каменный валун, следует полагать валун сына Велеса – Аргаста. Затем он стал именоваться валуном св. мученика Уара (Iyrа), придел коего и пристроили к церкви Иоанна Предтечи. Так же он именовался «камнем Василия Тёмного», под коим скрывался, конечно, не столько царь Василий, сколько бог Велес. Этот валун чтился москвичами за великую целебную силу. Известно, что от него получал помощь и страдающий эпилепсией царевич Дмитрий Углицкий, затем причисленный к лику святых (см. об этом ранее).
А в честь детей сына Велеса Аргаста и Эвелины – первых московских князей Святибора (Бора) и Мося – назвали сам Боровицкий холм, а также Москву-реку и Москов-град (Москву). Согласно «Ярилиной книге», они являлись во главе Сварожьих ратей и при битве с гуннами 15 мая 316 года, в день Бора и Мося (вытесненный впоследствии днём Бориса и Глеба). И это день в ведославной традиции – суть также день основания Москвы.
Остатки ведических мистерий Боровицкого холма пережили века и дошли чуть не до наших дней.
Так, известно, что с древнейших времен раннею весной на Красной площади под Боровицим холмом устраивались и «вербные гулянья», в коих участвовали и народ, и духовенство, и царская фамилия, чему есть много свидетельств, картин маститых художников, старых фотографий.
Генерал-губернатор Москвы Г. Чернышев так писал о них Екатерине II в марте 1782 года: «…в Вербную субботу было здесь так называемое первое гулянье, которое состояло в том, что великое множество обоего пола дворян и купечества в каретах по Красной площади к Спасскому мосту, а оттуда через Кремль во всяком порядке проезд имели, что и продолжалось после обеда часа четыре, при несказанном числе зрителей, стоявших по улицам и на площади. Сие гулянье по древности своей памятно в народе от бывших патриарших процессий, и теперь ещё столько занимает его, сколько и другие лучшего вкуса».
Что же это за обычай: Вербное воскресенье? По христианскому толкованию, верба заменяет пальмовые ветви, коими встречали Иисуса Христа при въезде в Иерусалим. После вербного воскресенья начиналась последняя Страстная седьмица Великого поста перед Пасхой.
Красная площадь. Гулянье на Вербное воскресенье. XIX в.
Заметим также, что у этого христианского праздника был так до конца и не изжитый языческий привкус. Из определений Владимирского собора 1274 года (времена монгольского завоевания) узнаём, что тогда даже священники упивались без меры «в святые пречистые дни постенья, от светлыя недели верьбныя до всех святых». Простой же народ также вместо строгого поста праздновал в Страстную неделю, на Пасху, а также и накануне дня Иоанна Предтечи – старые языческие русалии. По определению того же собора, в ночь «святого воскресения» мужчины и женщины, собравшись вместе, «играют и пляшут бесстыдно, скверну всякую творят и, яко кони скачуть и ржуть, подобно нечистивым елинам, празднующим Дионусов праздник». Разумеется, такие русалии проходили тогда и у церкви Иоанна Предтечи на Боровицком холме.
Но это – упадок язычества, а ведическое, изначальное толкование сего праздника тоже хорошо известно. Ведь Пасха и теперь носит народное название: Велик день (на Украине также Рахманский Велик-день). Это праздник свадьбы Солнца и Волыни, мистерия коего дана в клубках Святогора и Плеяны в «Песнях Алконоста».
Согласно той мистерии, у Солнца и Волыни рождается дочь Плеяна, которая становится супругой Святогора. А семь дней перед Велик-днём почитают семь Плеянок-прародительниц.
И все семь дней верующие в шествиях перетекают по Солнечному Коло с холма на холм последовательно, побывав на каждом один день. И так за неделю совершают мистериальный круг, возвращаясь потом на Боровицкий холм и Остоженку.
Святое Семихолмье
Итак, последуем за той древней мистериальной процессией.
В понедельник Святой седьмицы празднества переходили за Яузу, на соседнюю с Боровицким холмом – Ушвивую гору.
Понедельник в языческую старину почитался лунным днём. Греки его посвящали богине Луны – Селене, а персы – богу огня Мангу. Славяне же соответственно Деване и Семарглу, а также их сыну Вану и его супруге Мере Святогорке, первой из Плеянок.
Сама гора носит название в честь травы уши-купальницы, или лютика – одного из составляющих священного медового напитка сурицы. По преданию, именно Ван, муж Мери Святогорки, первым добавил в сурицу эту траву. Он же изобрёл виноделие подобно античному Дионису-Бахусу либо библейскому Ною. Само вино названо в честь сего прародителя Вана. А пить вино для радости в меру учила его супруга Меря Святогорка. И если Ван находил упоение в войне (также, думаю, названной по его имени), то его супруга, наоборот, была хранительницей мира.
Ван, сын бога огня Семаргла, обращавшегося крылатым волком, и сам был оборотнем-волкодлаком. Между прочим, в 1997 году на этой самой Ушвивой горке в раскопе, заложенном близ храма Никиты-бесогонителя, московские археологи нашли статуэтку обнаженного мужчины с волчьей головой и бубном в руках (очевидно, прародителя Вана). Также они нашли статуэтку женщины с ребёнком у ног[4]. К сожалению, фотографии данных удивительных находок так до сего времени и не были опубликованы, местонахождение их также неизвестно.
Шествие в Великую седьмицу по семи горам Москвы
Думаю, что ребенок у ног женщины – это известный по «Песням Алконоста» сын Вана и Мери герой русских былин Садко, переживший, как и его родители, Всемирный Потоп. И так же как Ван стал потом библейским Ноем, так и Садко – шумерским Зиу-Судрой, спасшимся от Потопа.
Во вторник мистерии продолжались уже на Красной горе, или Таганке. Ещё одно имя – Болвановка, названная так по болванам, то есть языческим идолам, некогда здесь стоявшим.
Известно, что вторник греки посвятили богу войны Аресу, персы – Нарзу. Соответственно, славяне – богу Яриле и всему роду Яров. А значит, также Ярине Тайе, одной из Плеянок-Святогорок и супруге Ярилы.
В честь их и устраивали празднества на Красной горе. Одной из главных мистерий, разыгрываемых на сей горе, была битва Ярилы и дракона Суровой Ламии бога Сивы-Шивы, то есть богини Уши-Змеи, приползшей с соседней Ушвивой горы.
Та Змея, выходя из вод, преследовала Ярину. Она не всегда была Змеёй. Вначале она была прекрасной богиней, но Дива её обратила в чудовище-полупса с тремя головами, взревновав её к своему супругу Перуну. Ламия днём была красавицей, а ночью обращалась в чудовище, такое же, как и её отец, Трёхглавого дракона.
И тогда прародители Бор и Мось держали её взаперти в подвалах замка на Боровицком холме. Но её выпустил оттуда колдун Астинья (вариант: сам Денница), и она натворила неописуемых бед. По одному из преданий, она убила Бора и Мося (по другому – это сделал Денница). А затем она напала и на святилища Мери и Ярины на Красном холме. И тогда с той Ламией сразился бог Ярила и победил.