я была одурманена свежим запахом чернил.
— Что?! Вс… все очень даже хорошо! Ты написал все именно так, как мы договаривались, так что нет никаких проблем.
— …Мне тоже все нравится, — сказал Лютц.
Бенно кивнул, затем окунул ручку в чернильницу еще раз.
В конце контракта, Бенно оставил свое имя. Он повернул ручку и предложил мне взять ее. Я обменялась кратким взглядом с Лютцем, затем взяла ручку.
Я провела пальцем по пергаменту. Она намного мягче, чем обычная бумага, к которой я привыкла. Получив удовольствие от этого, я приготовилась к письму. Я осторожно окунула ручку в чернильницу, позволив наконечнику в достаточной мере намокнуть, так чтобы на его кончике образовалась крошечная бусинка чернил. Затем я написала свое имя сразу же под именем Бенно. В отличие от тех деревянных досок, на таком материале писать — одно удовольствие.
В конце концов, писать на бумаге намного приятнее и удобнее, чем на каких-то досках…
— Теперь ты, Лютц.
Сжав губы, сконцентрировавшись, Лютц взял ручку у меня, окунул так же ее в чернильницу, а затем написал свое имя под моим. Его кривой почерк, говорил о том, как же сильно Лютц не привык к письму, но все же его имя разборчиво написано.
— А теперь…
— ААА! Мистер Бенно?!
Бенно резко достал свой нож и сделал надрез на своем пальце. Лютц и я, вздрогнув, уставились на это, как его собственная кровь текла по пальцу. Он размазал ее по другому пальцу, затем нажал кровавым пальцем на свою подпись. Ярко красная кровь впиталась почти сразу в бумагу. В этот же момент насыщенно синие чернила стали внезапно насыщенно черными.
Это какая-то страшная магия, черт ее возьми!
— Все правильно, теперь следующий…
Бенно посмотрел на меня. Я впала в ступор из-за страха, глядя на ярко-красную каплю крови, которая осталась на ноже Бенно. Лютц посмотрел на меня, вздохнул, а затем достал свой нож.
— Дай-ка мне свою руку, Мейн..
— Оййй!
Я спрятала свою руку за спину чисто рефлекторно.
— Мейн, ты же сама не справишься, так?
— Д… да, но…
Сделать самому разрез на своем пальце очень страшно, но даже если кто-то сделает разрез все равно страшно. Я тааак сильно ненавижу боль.
— Чья идея была составить такой контракт? — терпеливо сказал он.
— М…моя…
Пытаясь побороть себя, я закрыла глаза, затем робко протянула руку. Мгновенно Лютц сделал надрез на моем левом мизинце. Кровь тут же стала стекать по пальцу, и все это сопровождалось острой, жгучей болью.
— Обмажь кровью свой большой палец, затем надави им на свое имя — сказал Бенно.
— Ухххх… еххх!
Изо всех сил пытаясь не заплакать, я нанесла немного крови на большой палец, затем плотно прижала его к контракту, в то место где стояла моя подпись. Как и у Бенно, чернила тут же стали черными. Пока Марк останавливал кровотечение и обвязывал небольшой тканью мой палец, Лютц без каких либо колебаний сделал надрез на своем пальце и поставил свою кровавую печать на контракт.
Как он смог все это сделать и даже не вздрогнуть?! Разве это не страшно?!
Как только Лютц убрал свой палец от бумаги, чернила контракта засветились ярчайшим светом, как будто он загорелся. Распространяясь от самой краски, какое-то отверстие открылось прямо в пространстве, затем защелкнулось, забрав с собой весь лист пергамента. Несмотря на то, что я все это увидела своими глазами, я не могла понять, что произошло, все это было похоже на какой-то спецэффект, который вы могли бы увидеть в фильме.
… Ого, действительно фэнтези какое-то. Я не могу поверить, что живу в фэнтезийном мире!
Потрясенная таким диковинным способом подписания контрактов, я только сейчас заметила, что весь пергамент исчез, и я тут же взяла себя в руки.
А разве мне не полагалась копия контракта?
— После этого наш контракт вступает в силу. Помните, что его нарушение карается смертью.
— Смертью?! — я закричала, потрясенная такими ужасными словами.
Он посмотрел на меня с широкой улыбкой. — Ну, если вы не нарушите его, все будет в полном порядке. Но вы ведь гарантию хотели?
— …Спасибо вам большое, — сказала я — Я вам очень признательна.
И все же я не получила свою копию контракта.
Завершив с магическим контрактом, Лютц и я покинули магазин Бенно. К этому времени солнце уже светило низко в небе, и я немного понаблюдала, как оно заходило за горизонт, пока его золотой цвет тускнел до красного. Лютц и я возвращались тем же путем, каким и пришли. Улицы казались немного другими в вечернем свете.
— Мы закончили позже, чем я думала, — сказала я — давай побыстрее дойдем до дома.
Люди вокруг нас, кажется, спешили добраться домой тоже. Пока мы шли со всеми в одном трафике, я повернулась к Лютцу.
— Сегодня день был очень утомителен, да?
— … Да уж.
Остались еще кое-какие вещи, которые надо бы заказать. Однако в скором времени нам все доставят, что я указала в том заказе, не зря же я над ним так долго трудилась. После этого мы сможем сразу же приступить непосредственно к изготовлению бумаги. Вдобавок ко всему, магия контракта гарантирует мне и Лютцу наши права. После завершения усовершенствования производства бумаги, нас внезапно уволить из магазина уже не смогут.
— Теперь нам всего лишь нужно сделать эту бумагу, тогда мы в полной безопасности, Лютц!
— …мм.
Язык у Лютца на столько устал, что я едва услышала его ответ, прежде чем он растворился в шуме толпы. Обычно мы много говорим, пока куда-нибудь идем, чтобы отвлечься от того, что я такая медленная. Интересно, почему сейчас он отвечает так уныло.
Интересно, он утомился сегодня больше, чем в лесу? Быть может запоминание всех этих букв и обучение работе с калькулятором намного труднее для него?
Я посмотрела на Лютца. Его светлые волосы блестели красным оттенком, отражая цвет заката. Однако я не смогла разглядеть выражения его лица, ведь на него