одну женщину. Чуть в стороне стоят два грузовика, легковой "кюбельваген" и четыре подводы. Из кузова одного из грузовиков полицаи споро выгружают канистры. Рядом с виселицей стоит мотоцикл, в отличии от честно затрофеенного мной, с коляской и пулемётом в ней. Тут же был и немецкий офицер в сопровождении двух солдат и какого-то типа в штатском. Видимо переводчика. По моим прикидкам немцев было человек 15 и ещё человек 20 полицаев. Ну что же, как говорится, расклад перед боем не наш, но мы будем играть*. Просто так пройти мимо мне совесть не позволит.
(* Фраза из песни В.Высоцкого " Их восемь, нас двое". Другие названия "Песня лётчика" и "Воздушный бой")
Снял со спины карабин и, разложив перед собой десяток обойм с патронами, улёгся поудобнее. Плащ тоже снял и скатал валиком, положив на него ствол карабина. Автомат пристроил рядом. До немецкого офицера отсюда метров 300. Самое то. Хотя его пуля будет второй. Первая предназначена для пулемётчика, как самого опасного. Плавно затвором вгоняю патрон в патронник и делаю глубокий вдох. Ну, понеслась.
Немец в коляске мотоцикла ткнулся головой вперёд, получив пулю прямо под обрез каски в затылок. Немцы никак не отреагировали. Треск пожара хорошо заглушал звук выстрела. Быстро перезаряжаю и ловлю в прицел стоящего чуть впереди мотоцикла офицера. Выстрел и офицер складывается пополам. Всё же орднунг он и в Африке орднунг, а у немцев и подавно. Фрицы бросились врассыпную, паля во все стороны. Полицаи несколько замешкались, что стоило им одного из них.
Местные жители, как по команде, бросились в разные стороны. Все, кроме одного, вернее одной. Та самая женщина, вернее даже девушка, которую тащили к виселице вдруг метнулась к убитому полицаю и, схватив лежащий рядом с ним автомат ППШ, полоснула очередью с колена по ближним к ней немцам, срезав сразу троих. А потом...Нет, подобного я в своих обеих жизнях не видел ни разу. Хотя вру, видел. В голливудских боевиках. Но одно дело смотреть киноподелки, а другое видеть в живую. Перекаты, стрельба стоя, с колена, лёжа, в движении. Девушка двигалась нереально быстро, словно молния. Вот она одним слитным движением вытащила у убитого мной офицера пистолет и кобуры из тут же всадила пулю в неосторожно высунувшегося полицая.
Я тоже не бездействовал, отстреливая фрицев и их холуёв. Вот пятеро немцев, паля без разбора во все стороны, бросились к грузовикам, водители которых палили в белый свет как в копеечку из-под колёс. Дождавшись, когда беглецы приблизятся к стоящими рядом с машинами канистрами, стреляю в крайнюю из них. Мда, это только в кино емкости с горючим эффектно взрываются от одного попадания. Здесь я хоть и видел, что пробил насквозь несколько из них, но возгорания не произошло. Пришлось выстрелить ещё дважды, прежде чем там полыхнуло, окатив горящим бензином и немцев и машины.
Пока я устраивал фейерверки моя нечаянная союзница скрылась из вида. Лишь то тут, то там звучали выстрелы. Несколько полицаев попытались уехать на одной из подвод. И у них это могло получиться, пусть не у всех. Но так как я был не особо сентиментальным, то просто выстрелил в лошадь. Да, животное жалко, но по другому никак. Двое в чёрной форме и с белыми повязками на рукавах рванули в поле. Но, как говорится, не бегай от снайпера, а то умрёшь уставшим. Они и умерли. А следом за ними умерли ещё двое. Пара-тройка всё же смогли скрыться. Я даже в бинокль не смог их разглядеть. Похоже затихарились где-то в густой траве.
Перевёл взгляд на деревню. Девушку нашёл сразу. Она осторожно выглядывала из-за угла дома, высматривая врага, а сзади, за другим углом, к ней подкрадывались двое немцев. Бросаю бинокль и хватаюсь за карабин. Чёрт! Далековато. Фигуры фрицев едва можно различить рядом со стеной дома. Стреляю почти наугад и сразу же, передёрнув затвор, делаю второй выстрел и вновь смотрю в бинокль. Один явно готов, а вот второй живёхонек. Тянет из-за пояса гранату и, дёрнув за запал, уже замахнулся, когда прямо перед ним словно из-под земли возникла самая настоящая фурия. Получив очередь из немецкого автомата в живот фриц выронил гранату себе под ноги и рухнул, а девушка рыбкой скользнула обратно за угол, спасаясь от взрыва.
Едва прогремел взрыв, как она заглянула за угол, убедилась. что живых там нет и задумчиво посмотрела на застреленного мной фрица. Что-то прикинув, обернулась в мою сторону и подняв руку с немецким автоматом до высоты плеч, опустила её вниз и так несколько раз. А затем ту же руку подняла над головой и, покружив её, энергично опустила вниз. И тоже несколько раз.
Так-так, в памяти что-то забрезжило. Да это же пехотные сигналы жестами из Боевого Устава Пехоты РККА. Я-Копьёв в ОСОАВИАХЕМе их изучал. Первый означает "путь свободен", а второй "ко мне, сбор". Ну что же, пора, как говорится, и поближе познакомиться, не подумайте чего плохого. Быстро сложил в подсумки оставшиеся патроны для карабина и ещё раз внимательно осмотрел местность в бинокль. Вроде всё чисто. Закинув карабин за спину подхватил автомат и быстрым шагом пошёл к деревне.
— Стой! Руки!— окрик остановил меня, едва я дошёл до крайних строений,— Кто такой? Оружие брось!
— Ага, счазз! Может тебе ещё и спину вареньем намазать?— я медленно развёл руки в стороны, продолжая держать в одной из них автомат. Незнакомку я так и не увидел,— Девушка, а по мне что, не видно что я майор Красной армии?
— И откуда вы здесь взялись, майор?— во, уже на вы. Прогресс, однако.
— Я лётчик. Был сбит. Теперь пытаюсь к своим выйти или к партизанам.
— Оружие откуда?
— Немцы поделились. На, говорят, возьми. А то по нашим тылам без оружия ходить скучно и не интересно.
— Документы есть?
— Нет. Перед вылетом на задание сдал. Кстати, а на ваши взглянуть можно? И вообще, не вежливо во время разговора прятаться.
— Я тоже перед вылетом на задание сдала,— внезапно раздалось у меня за спиной, хотя до этого я явно слышал голос перед собой. Стараясь не делать резких движений я повернулся. Передо мной стояла молодая девушка в простой крестьянской одежде, покрытой изрядным количеством пыли, направив ствол автомата мне в живот. И стояла она довольно интересно. Хоть из-под длинной юбки (как только она умудрилась так скакать в ней?) и не были видно ног, но вся её поза была словно