То, что ночью казалось обрывками сна, теперь всплывало в памяти. Лежа в глубокой ванне – еще одном из «нововведений» Дэнни Феррано, – она думала о том, что ей не следовало сюда приезжать. Это был уже не дом ее предков, не тот надежный приют, каким он всегда казался вплоть до смерти ее матери. Гаррису не стоило покупать это поместье для съемок фильма, который настолько слился с реальностью, что уже трудно было отличить игру и вымысел от действительности. Она больше не может здесь оставаться. Ей необходимо поскорее уехать, поскорее вернуться к привычной работе модели. Правда, она подписала контракт, но ведь Гаррис не станет ее удерживать. Тем более, если он действительно поверил в то, что она отдалась Кариму по собственному желанию…
Даже теперь ей было по-прежнему тяжело смотреть фактам в лицо. Что же он еще говорил, кроме всяких мерзостей и непристойностей? Что-то вроде того, что «днем это у нее неплохо получалось». Эта мысль не давала покоя. Что он хотел этим сказать? Неужели Уэбб… Анна не могла понять, почему даже теперь, после всего, что она о нем узнала, ее мозг все равно отказывался смириться с единственно возможным объяснением.
Чуть позже ее навестила Сара Веспер и рассказала об утренних съемках. В частности, о нешуточной драке между Уэббом и Каримом. Наверное, она пыталась таким образом избавить Анну от переживаний по поводу вчерашнего инцидента.
– Такое иногда случается. Актер настолько входит в роль, что становится почти невозможным провести черту между ним самим и его героем.
– А что с Каримом? – этот вопрос дался Анне нелегко.
– Отдыхает, наверное. Зол, как сто чертей. Боюсь, что в этой драке пострадало не столько его тело, сколько гордость. Если бы ты только это видела! Хотя ты же сможешь посмотреть экстры, если захочешь, – в голосе Сары вновь зазвучало искреннее сочувствие: – Может, мне стоит попросить Гала навестить тебя? Правда, у него в последнее время много работы, но все равно странно, что Гаррис до сих пор ничего не сказал ему.
– Да нет, не стоит беспокоиться, – Анна старалась говорить как можно убедительнее. – Он все равно ничем не сможет мне помочь. При гриппе главное – отлежаться. Тем более, что я уже чувствую себя гораздо лучше.
Это была неправда, но, в конце концов, кого это касается, кроме нее самой? Не притронувшись к подносу с завтраком, она начала одеваться. Сейчас, когда все заняты подготовкой к обеду, было самое время нанести визит Кариму.
Когда Карим увидел стоящую в дверях Анну, на его красивом лице отразилась целая гамма чувств – от злобы и ярости до страсти. Бегло взглянув на его избитое и израненное лицо, Анна, стараясь не выдать своих истинных чувств, спокойно сказала:
– Привет, Карим.
Она с удовольствием избежала бы этой встречи, но ей надоело все время прятать голову в песок…
Карим открыто насмехался над ней, но Анна заставила себя это выдержать.
– А что, собственно, произошло? Да, ты крепко спала, но даже во сне была совсем не против! Насколько мне известно, я не лишил тебя девственности! Может быть, ты хочешь повторить нашу бурную ночь? Хотя я и удивлен, что ты пришла сюда, ко мне, а не к победителю… временному победителю!
! Он подошел к ней, и его руки коснулись ее груди., Чувствуя себя последней шлюхой, Анна отшатнулась и нервно рассмеялась:
– Ты слишком напорист, Карим. И мне совсем не нравится, когда мужчина берет меня во сне. Почему ты это сделал?
– Потому что мне надоело твое притворство! Ты не? желала отдаться мне, хотя с удовольствием спала с Гаррисом Фелпсом и… Уэббом Карнаганом! – Последнее имя звучало в его устах как ругательство.
– Но мне очень нравится Гаррис! – Анна старалась говорить как можно рассудительнее. Только бы он больше не дотрагивался до нее! Тогда ей, возможно, удастся сдержаться. – А что касается Уэбба, то я никогда и не скрывала, что мы были любовниками.
– Были? И ты говоришь об этом в прошедшем времени? – теперь его голос осип от злости. – Ты лжешь! Лжешь! Ты была так холодна со мной и в то же время позволяла ему делать с собой все, что ему было угодно. И тебе это нравилось! Да, нравилось! Даже то, что ты ударила его ножом, было лишь одним из проявлений страсти, разве не так? Не прошло и нескольких часов, как ты уже лежала под ним!
– Ты говоришь так, будто видел все это собственными глазами!
– Может, и видел! – его издевательский смех резал слух. – Неужели ты хочешь убедить меня в том, что ничего не знаешь? Что тебе ничего не известно об этом чудесном приспособлении, которое следит за всеми, как Большой Брат? Уверен, что Гаррис показывал его тебе. И если тебе захочется освежить в памяти прошедшую ночь, то ты вполне сможешь это сделать, просмотрев соответствующую запись. Может быть, стоит показать ее и Карнагану, как ты думаешь?
Анна почувствовала, что сходит с ума. Она не отрываясь смотрела на Карима, пытаясь осознать то, что он ей рассказывал. Несмотря на это, каким-то чудом ей удалось заговорить и даже придать голосу некоторую игривость:
– Я просто зашла навестить тебя. Но ты, кажется, не в самом лучшем настроении. Вчерашнюю ночь я все равно не помню, так что мне, наверное, стоит просмотреть запись, прежде чем решить, стоит ли ее повторять. Кроме того, Гаррис на меня так разозлился!
Она смутно помнила, как ушла от Карима. Но у нее осталось ощущение, что под конец он пожалел о сказанном. Может быть, его отрезвило упоминание о Гаррисе?
Как бы то ни было, но он больше не предпринимал попыток коснуться ее. Анна никак не могла понять, какое впечатление на нее произвели его слова. Необходимо выяснить, правда это или нет. И чем скорее, тем лучше.
Казалось, что она больше не способна испытывать никаких чувств, кроме гнева. И хорошо – гнев служил для нее своего рода катарсисом. Он очищал. Но Анна попыталась хотя бы на некоторое время подняться над собственными эмоциями и поразмышлять холодно и рационально.
Сейчас гости спустились к обеду. Самое время выяснить все, что ее интересует. Не думая о последствиях, Анна направилась к узкой лестнице для слуг и стала подниматься в башню.
Глава 34
Обед протекал на редкость тихо. Только доктор Брайтман и Ив Плейдел оживленно обсуждали психологию актеров вообще и киноактеров в частности.
Сара Веспер и Джина Бенедикт улыбались друг другу, но почти не разговаривали. Гаррис и Руфус Рэндалл беседовали вполголоса, а Сал Эспиноза молча гладил под столом пухленькую руку Клаудии.
– А где Уэбб? – вопрос Клаудии прозвучал на редкость неожиданно. – И твоя подружка Анна-Мария? Эспиноза пожал плечами.
– Они собирались пообедать в Кармеле. Это небольшой, чисто европейский городок неподалеку отсюда. Анна-Мария никогда не была там, а у Уэбба, насколько я понял, где-то здесь неподалеку живут друзья. Проехаться на машине в такую ночь – сплошное удовольствие, – он лениво улыбнулся, отпил глоток вина и продолжал: – Более того, в такую чудесную ночь глупо тратить время на размышления о том, чем заняты другие.