ему частичный успех. Хотя он и обладал твердым и бескомпромиссным характером, современники обвиняли его в корыстолюбии и непомерном самомнении. Когда он умер, кардиналы вознамерились изменить духовную атмосферу в Авиньоне и выбрали папой открытого и щедрого вельможу Пьера Роже, бывшего архиепископа Руана, правившего под именем Климента VI (1342–1352). При дворе папы собрался едва ли не весь высший свет Европы. Сюда стекались потомственные аристократы, любители светских удовольствий и рыцарских турниров. Все трое наследовавших ему пап жаловались на его большие траты, истощившие папскую казну. Климент VI был также покровителем образования и искусств; в этом отношении он в некоторм роде был предшественником пап эпохи Возрождения. Он собрал вокруг себя художников из Германии и Италии, поэтов и архитекторов из Франции, ученых и врачей со всей Европы. Обладая широким кругозором, он был также человеком широкой души. В самый разгар эпидемии «черной смерти» папа оказывал щедрую помощь всем нуждавшимся. В понтификат Иннокентия VI (1352–1362) ветер подул в другую сторону. Новый папа был инквизитором, безжалостным гонителем спиритуалов-францисканцев.
В самом начале XIV в. Пьер Дюбуа, один из идеологов французского короля Филиппа Красивого, писал о том, что для всего мира было бы благом, если бы он признал над собой главенство Франции, поскольку французы наиболее здравомыслящий народ в Европе. Дюбуа был сторонником Европейской федерации при гегемонии Франции. Для него принцип ее главенства диктовался политической целесообразностью. Франции выпала задача противостоять претензиям Священной Римской империи и папской церкви. Дюбуа называет империю не римской, но германской и дает определение церкви как secta catolicorum. Таким образом, он лишает две великие силы их древних и священных титулов, что было знаменательным фактом в условиях изменившейся исторической обстановки. Крестовые походы он рассматривал как средство, способствовавшее развитию торговли и колонизации новых земель. Они помогали снизить цены на восточные товары на рынках Запада и обезопасить торговые пути Средиземноморья. У Дюбуа были интересные идеи о реформе преподавания и образования в целом, которая стала бы одной из основных задач проектируемой европейской федерации. Он предвосхитил идею ЮНЕСКО за шесть столетий до его образования. Главенство Запада в мире могло быть обеспечено только образованием, высшим знанием и рационально организованным образом жизни. Дюбуа напоминает и о необходимости обратить внимание на женское образование.
Случайно произнесенная Дюбуа фраза secta catolicorum выразила идею, давно принятую политиками, не исключая церковнослужителей, в Англии и Франции. Под церковью, с одной стороны, понималась Римская курия, с другой – сама церковь как общественный институт, которая все больше втягивалась в политику, поддерживая авторитет национального монарха. В свете событий, происходивших во Франции и Англии, агрессивную политику папства и сопровождавшую ее идеологическую пропаганду следует рассматривать в качестве защитного рефлекса. Рим и Авиньон поняли простое правило: нападение – лучшая форма защиты и средство сохранения статус-кво. Но папской власти становилось все труднее обосновывать свои притязания. Светские правители неуклонно и последовательно отвоевывали все новые позиции у папства. Они создавали новые государства, опираясь на служилых людей, получивших во Франции прозвище chevaliers du roi, набиравшихся на государственную службу из мелкопоместного дворянства и зажиточных горожан.
Удивительно быстрый подъем Франции был непосредственной заслугой ее королей. В этом им значительно помогала вера народа в монархическую власть. В начале XII в. монархия была еще слаба, ей приходилось прилагать значительные усилия для защиты своего домена Иль-де-Франс (с центром в Париже). Однако в 1124 г. доблестное сопротивление французов германскому вторжению выявило наличие в народе глубоко укорененного национального чувства. Патриотизм поощрял Сугерий, аббат Сен-Дени, личный советник Людовика VII. Наряду с чувством культурного превосходства французам было присуще чувство национальной идентичности, что явствует из слов Людовика VII, сказанных послу английского короля Генриха II, своему сопернику, который владел тогда значительной частью Франции. «Ваш господин, король Англии, ни в чем не нуждается. У него есть опытные воины и боевые кони, золото, шелка, много дичи в лесах, он может получить все, чего он только ни пожелает. Во Франции все по-другому. У нас есть только наш хлеб, наше вино и наши простые развлечения».
Людовик VII был осмотрительным и экономным хозяином. Его любимым занятием после трудового дня была игра в шахматы. К старости он усвоил себе привычку обедать в монастырской трапезной. Терпеливый по натуре, он не торопил событий и мог подолгу ждать гибели своих врагов, до тех пор, пока успех не приходил к нему, свалившись в руки, подобно созревшему плоду. Так король вновь обрел богатые земли Западной и Южной Франции. Для того чтобы вернуть все французские земли, потребовались столетия. Три великих короля создали французское королевство в течение одного столетия: Филипп Август (1180–1223), Людовик IX Святой (1226–1270) и Филипп IV Красивый (1285–1314). Все они стремились укрепить в народе доверие к королевской власти, к чему всегда призывал Сугерий. «Наихристианнейший король Франции», получавший помазание святым елеем от мощей апостола франков святого Ремигия, был законным наследником Карла Великого, чей священный меч и орифламму он брал с собой, отправляясь на битву с «варварами», врагами Бога и церкви. Французская церковь, «самая старшая и самая послушная дочь» Рима, оставалась верной королю, который обеспечивал мир и правосудие в стране. Король, коронованный и помазанный в Реймсе, был наделен целительной силой: прикосновением рук он мог вылечивать золотуху (убежденные роялисты ожидали подобного чуда от короля из династии Бурбонов, восстановленного на троне после поражения Наполеона).
Тот факт, что один из королей, способствовавший возвышению Франции, стал святым, был явным доказательством того, что вера народа в монархию не была напрасной, но имела под собой твердое основание и была оправданной. Эта вера разгорелась вновь на критическом этапе Столетней войны, когда Франция, казалось, была на грани гибели, но появилась Жанна д’Арк.
В последней четверти XIII в. фундамент королевской власти претерпел радикальную трансформацию, когда была принята концепция суверенной власти на основе римского права. До этого государство считалось частным владением короля; теперь же королевская власть становилась абстрактной и безличной. Пришло время современного государства. Королевские юристы обучались в школе Монпелье, они сформировали ядро административного управления государством. Король как личность отступил на задний план. С течением времени чиновничий аппарат все больше пополнялся из буржуазии, влиятельной, образованной и расчетливой парижской буржуазии, антиклерикальной и монархической. Они были неоценимой поддержкой для монархии. Филипп Август предвидел такое развитие событий; отправляясь в крестовый поход, он включил шесть человек, представлявших городской патрициат Парижа, в свой совет, чтобы те защищали экономические интересы королевства в его отсутствие.
Филипп Красивый был, возможно, первым французским монархом, переставший заниматься повседневными делами страны. Его наиболее смелые предприятия – процесс против Бонифация VIII, ликвидация