Еще остановка. Тронулись. Остановка. Тронулись. Остановка. Два неторопливых выстрела сверху — явно Ильясов ствол. Стоим. Ничего не происходит. Майор несуетливо поводил башенным стволом. Стоим.
Открывается десантная дверца, озабоченный Сергей обращается к майору:
— Похоже, упустили. Отсюда они дернули на шишиге. Стояла тут пара шишиг груженых, про запас похоже.
— А БТР?
— Брошен. Стоит за второй шишигой. И пулемета в нем нет.
— Ага. С шишигой в догонялки играть не выйдет. По пвошной бетонке ушли по окраине болота?
— Точно так. А наблюдатели их за саперов приняли — те тут болтались туда — оттуда. По времени у людоедов больше часа было на отход. Голый вассер, похоже.
— Досадно. С такой сволочью еще нахлебаемся. Но хоть не на броне ушли, все польза.
— Да. К слову лейтенант просит доктора подойти — церемонно говорит повернувшись ко мне Серега.
— А нам вылезти нельзя, ноги размять? — недисциплинированно спрашивает бубнивший морячок.
— Вам нельзя. Похоже тут эти ребятки мин насовали, пока саперы не осмотрят — лучше тут не шляться. Да и зомби тут были. Двое.
Ситуация в общем мне понятна. Без дополнительных напоминаний иду за Серегой след в след, но он, обернувшись заявляет тихо:
— Мин на земле нет, похоже, во всяком случае тут, а вот техника с сюрпризами.
Кивает на скособоченную шишигу. Ну да. Вижу отсюда вспоротые ножом покрышки. За шишигой, сунувшись рылом в заросли кустарника, стоит и беглый БТР. Даже такой штатской шляпе, как я, понятно — не заминировать оставленную врагу технику — глупость. Даже как-то невежливо, если можно так сказать.
Лейтенантик нетерпеливо похлопывает прутиком по голенищу, стоя рядом с валяющимся рядом телом. Обычная женщина из восточных гастарбайтеров, одета соответственно, характерная смесь привычного с тутошним. Выстрел отшиб ей только затылок, потому не представляет особого труда заметить начавшуюся смазанность черт лица и усиление челюстей — уже пошло морфирование, но не очень далеко. Не пыльная, явно не под открытым небом была.
— Что скажете, как на ваш взгляд наши подопечные себя дальше поведут? — интересуется синеглазый.
— А эта из компании Мутабора? — уточняю я.
— Из того амбара — точно. Там следы видал — подошвы у ее обувки характерные. Но похоже Мут свою орду повел не сюда — уверенно говорит Серега.
— Получается, что эти, из амбара, частью с Мутабором, а остальные рассыпались по окрестностям?
— Есть нюанс. Рассыпавшихся-то приберем. А вот орда пропала. Шли по направлению отхода основной группы. Группу наши менты накрыли за урочищем Хабони. Там как раз очень удачно ручеек проходит, проехать можно только в определенном месте. Гавкнули поставленными предусмотрительно МОНками и добили оставшихся гранатометами и автоматно-пулеметным огнем. Великий Мастер попытался уйти в Глядино, но у нас там ЗУшка рейдовала на подхвате. Не проскочил. А вот Мутабора засечь наблюдателям не удалось. И на моих приборах не видно.
— Может повыдирали из себя датчики? Им же, в общем-то, не больно.
— Это не исключено. Но возможно, что и дальность банально больше, чем радиус приема. Так что у нас две группы потерялись. Одна откровенно враждебная, вторая — потенциально. Факт, что ушли. Как считаете, что они будут делать дальше?
— Честно говоря — не знаю. Полагаю, что Мутабор войдет во вкус работы группой. После десанта и успешной кормежки в местной цитадели — а они там нажраться успели, вы трупы видели во дворе, подозреваю, что остальным тоже понравилось. А кому не понравилось — либо булавой по башке, либо мы отловим. В принципе можно было бы по следам пройти, Серега бы распутал. Другое дело — пешим строем опасно до японской жути. А на колесах вряд ли. Вот если бы дали эту фиговину, как ее, заразу… ну, вы знаете… Штуковина эта наблюдательная…
— Что это с ним? — заинтересованно спрашивает лейтенантик у Сереги, глядя на мои потуги, словно ученый — натуралист.
— Врожденный технический идиотизм, приступ похоже — отвечает Серега и, повернувшись ко мне, задает наводящий вопрос:
— Там еще эта была, с сиськами, да?
— Ну!
— Это он про «Фару» толковал — переводит мою затыку Серега.
— Я понял — хмыкает лейтенант.
— С «Фарой» можно попробовать — кивает Серега.
— А как тебе перспектива по следам за Мутабором идти? — уточняет у него лейтенант.
— Душу не греет. Видел я его в деле. И блондинку его тоже видал. А с кучей шустеров, да еще и детей — можем просто не успеть. В мысли-то их не заглянешь. Морф-то ушел. Значит ему с нами надоело. Это, знаете ли, навевает мысли о перспективах сотрудничества.
— Вот уж не подумал бы, что ты насчет детей так скажешь — удивляюсь я.
— Да иди ты с подколками… Тоже мне Енот нашелся — зло огрызается следопыт.
— Я без подколок. Я-то помню, как вы на меня спихнули стрельбу по детишкам из зомбосадика в первый самый раз. Просто времени уже сколько, привыкли же.
— Если без подколок… То да, мне по детям стрелять неприятно. И вряд ли будет приятно. Нужно, понимаю, но никакого удовольствия. А кроме того — они еще и шустрые. Как думаешь, почему в страйкболе стараются не смешивать подростков со взрослыми? Именно потому — шустрее, безбашеннее. А эти еще и зомби.
— Я надеюсь, что мы не сегодня будем устраивать преследование? — с намеком спрашиваю я лейтенанта.
— Нет, сегодня уже не успеем — с сожалением отвечает лейтенантик.
И я вижу, что это он серьезно. Он действительно сожалеет, что сегодня погоня уже не получится… Дожидаемся саперов — действительно прикатывают на такой же зеленой шишиге, рекомендуют отвалить нам подальше и начинают шаманить, проверяя — есть ли кроме примитивной растяжки на БТР что-то более серьезное. Майор прикидывает, что броня тут уже ни к чему, Ильяс ему зудит, что в Ропше еще много чего ценного и в итоге мы возвращаемся. Возможно, что в оставленной и бандитами и нами шишиге есть что-то ценное, вполне вероятно. Вот только действие светошумовых гранат так сильно понравилось сегодня, что командиры не сговариваюсь решают, что ящики с этими гранатами куда интереснее того, что лежит в груженой шишиге. Ильяс еще намекает, что может в этой шишиге всякий хлам, да пара ящиков тола для любопытных — видал он такое было дело и остался жив только по причине случая и большой дальности до заминированной машины.
Обратно пилим быстрее и совершенно с другим чувством. У склада видим суету и Ильяс горестно вопиет, что мы опоздали. К его счастью, оставленные молодые грудью отстояли самое ценное.
— Чуть до драки не дошло с этими — из Волчьей сотни. Борзые, как… как… Ну очень в общем борзые — возбужденно докладывает Рукокрыл.
— И с ментами еще заваруха вышла, тоже покусились… Но, в общем, отстояли. Вот это все — наше — показывает гордый, но потный Ленька на штабелек разнородных ящиков. Не шибко большой штабель, но на грузовик типа камаза — самое то. Названия в маркировке на ящиках все какие-то романтические — «Заря», «Факел», «Взлет». Это помимо всяких невразумительных буквенных и цифровых обозначений. Выглядят гранатки очень непривычно, но раз ребятам понравилось — то прибрать надо. Получился грузовик — зилок битком. Что-то еще нашли полезное, но мне разрешили не участвовать в погрузке. Остался на пару с Енотом все у того же танка. Подошел и Павел Александрович, тоже не принимающий участия в активной деятельности изъятия и вывоза. Его минометчики обещали забрать инструктора и отвезти домой, а пока освободили от погрузочных работ. В общем как в старину — взятый на шпагу город на три дня на грабеж… ну или точнее — как в старину же говорилось — выплата репараций и контрибуций. Как я понял местных не трогают. Обнаруженные запасы харчей не дербанят. А вот то, что стащили сюда бывшие господа — в первую очередь оружие, боеприпасы, всякие технические новинки и спецсредства выметают подчистую. И оказывается добра так много, что в общем и споров особых не возникает, хотя публика тут оказывается очень разнообразной. Я и раньше видел, что очень сборная команда брала Ропшу, но тут совсем разнобойно выходит. Но что радует — комендантскую службы наладили тотчас и патрули сводные отсекают возможность кому-либо чужому тут выдать себя за Ржевского служивого или за МЧСника. Опознают и задержат.
— Народу сколько разного — замечаю я.
— Так оскомырдли всем соседушкам эти людоеды — отвечает Павел Александрович.
— Да не так, чтоб уж всем. От Кронштадта было войско, да от ПВОшников, да менты напряглись — тем более, что и среди людоведов и душелюбов много было из ментов. Ржевские вписались за свой взвод, который сожрали еще весной в универсаме. А МЧСники в общем не шибко и в драку лезли — они скорее демонстрациями занялись. Ну и наблюдение от них было тоже. Так что вовсе не все соседушки — дотошно уточняет хромой.