Читать интересную книгу Русский роман - Меир Шалев

Ступив в пещеру, он на мгновенье остановился, жадно втягивая воздух. Слепые змеи далекого прошлого льнули к его ногам, и древние африканские древесные вши с плотоядным вожделением всползали на его кожу, а я, стоя снаружи, вдруг понял, что должно сейчас произойти, и рванулся вперед, крича и рыдая. Но учитель торопливо заковылял дальше вглубь, с неожиданной ловкостью нащупывая путь, спотыкаясь и оскользаясь на мокрой почве, пока не остановился под сланцевой плитой, которая нависала над нераскопанными глубинами, вытащил из кармана маленький молоток и стал щупать, пока не нашел ту точку, которую когда-то показал ему старый каменщик из Назарета.

Он поднял слабую руку, но не нашел в себе сил ударить — просто бессильно уронил молоток на эту слабую точку скалы.

Звук удара был хорошо слышен даже снаружи. Какое-то мгновение казалось, что ничего не изменилось, но тут же раздался ужасающий скрежет дробящегося камня, по его поверхности с устрашающей скоростью побежали во все стороны мелкие трещины, и внезапно весь он распался, как стеклянная доска. Пинес упал лицом вниз, покатился по острым обломкам и тут же исчез, похороненный под десятками тонн земли в толще геологических эпох вместе с костями своих древних, как мир, предков, среди своих одноклеточных друзей — тех трудолюбивых бактерий, что предшествовали осушению болот и сотворению света. Стоя снаружи, я услышал приглушенное эхо — даже не услышал, а лишь ощутил босыми ступнями.

Полная луна продырявила небо, и вся Долина вдруг распростерлась у моих ног, освещенная и яркая, как белый шелк. Такой, думал я, видел ее Либерзон перед тем, как окончательно ослеп, когда пленка на его глазах еще была мутно-прозрачной и Фаня еще не умерла.

Я оглянулся вокруг. Пластиковые простыни, натянутые над огородными участками, сияли в ночи, как большие молочные озера, деревья и сеновалы чернели, как огромные куски темноты, и где-то вдали сверкала новая громадная лужа. Фруктовые деревья, которые Ури посадил на моем кладбище, еще не поднялись, и памятники среди них белели, точно могучие перелетные птицы, присевшие ненадолго отдохнуть на коре планеты.

Моя голова медленно поворачивалась, будто насаженная на невидимую ось. Маленький сыч, присев над своими зловонными птенцами, кивал мне с древней мудрой насмешливостью. Я стал спускаться обратно в деревню.

Всю ту ночь я ворочался на кровати не в силах уснуть. Ранним утром я медленно и с шумом, точно большой медведь, забрался на казуарину, что стояла против спальни Ури и Нехамы, чтобы попрощаться с ними. Сжавшись среди ветвей, с головой, полной опавших казуариновых игл, я расслышал их запыхавшееся дыхание, а потом голос Нехамы, в котором все еще звучали отголоски странного быстрого акцента. «А теперь, — сказала она Ури, — выкрикни это еще раз».

Мы рассмеялись все трое — Ури и Нехама в своей комнате, а я — среди веток огромного, мощного дерева, на коре которого еще белели шрамы, врезанные когда-то гамаком моего отца и матери.

Через несколько недель Бускила сообщил мне, что нашел для меня жилье, и перевез меня и мои мешки с деньгами в дом банкира.

Тридцать восемь лет исполнилось мне ныне, и тело мое вновь обрело покой. Расти я уже больше не расту, и вес мой уже не меняется, остановился примерно на семи пудах, как я записал в измятой записной книжке дедушки. Бускила иногда приезжает ко мне на своем черном пикапе и везет меня в деревню — навестить Ури и Нехаму и поиграть с их четырьмя малышами.

В последний раз я был у них этой весной. Я привез Ури еще денег, и он устало обнял меня. Нехама пожала мне руку и улыбнулась, а четверо детишек набросились на меня, прыгая, пища и пытаясь подставить мне ножку, чтобы я свалился на землю. После обеда я взял их с собой погулять в поля. Так я делаю каждый раз. Старших, Эфраима и Эстер, я сажаю на плечи, Биньямина и маленькую Фейгу, что вечно жалуется на имя, которое дали ей родители, я несу под мышками.

Мы отправились вместе посмотреть красные флажки природы, маленьких диких котят и пчелиных цариц. Потом мы пошли навестить могилы дедушки и его друзей. Ури вбил высокие, точно корабельные мачты, шесты с багровыми вымпелами на них возле каждого памятника, потому что они уже скрылись в дебрях хлопка и пшеницы, в густых зарослях кукурузных кистей и в тесноте садовых деревьев.

Оттуда мы пошли босиком по полевым дорогам и поднялись на холм. Дети бегали, а я сидел подле проржавевшей, покореженной железной двери и смотрел на стаи пеликанов, летящих на север, на клетчатый ковер, покрывающий Долину, на могучую стену голубой горы.

«Посмотри! — Фейга дергала меня за полу рубашки. — Посмотри, дядя Барух!»

Ее карие глаза вспыхнули зелеными и желтыми крапинками, и солнце сощурило ее зрачки, придав ей выражение филина, открытого насмешкам дневных птиц. Опасливая, всегда настороженная улыбка прабабки дрожала в уголках ее рта. Крылом своей маленькой руки она указывала на далекое имя моей матери. Даниэль Либерзон когда-то пропахал его в земле, и каждый год весна расцвечивала его гигантскими синими васильками.

Примечания

1

Долина — имеется в виду Изреельская долина (от ивр. «ис-ре-эль» — букв. «Посей, Боже») — вторая по величине (после Иорданской) внутренняя долина Израиля; тянется от Хайфского залива на восток между горами Самарии и Галилеи. Благодаря относительному изобилию воды и плодородным почвам стала средоточием многочисленных еврейских сельскохозяйственных поселений! Именно в Изреельской долине (и на берегах озера Киннерет) сложились основные формы еврейского кооперативного (мошав) и коллективного (кибуц) труда.

2

«Деревня… спала праведным сном» — из посвященной поселенцам Изреельской долины песни на слова известного израильского поэта Натана Апьтермана, припев которой (в приблизительном русском переводе) гласил:

Вот она, ночь ночей,Тишина среди полей,Спит Долина праведным сном,Мы ее стережем.

3

Мошав (букв, «поселение») — кооперативное сельскохозяйственное поселение, сочетающее элементы коллективного и частного хозяйства. Первые мошавы возникли в 1920-е годы в Изреельской долине. Характеризуется коллективным снабжением и сбытом и частным (семейным) производством и потреблением.

4

Вади — сухая долина, которая временно наполняется водой после сильного дождя, превращаясь в бурный, стесненный узкими стенами поток.

5

Пенициллярия — злаковая трава.

6

Страна — разговорное название Страны Израиль (или Земли Израиля, на иврите Эрец-Исраэль); отсюда выражение «всходить в Страну», т. е. репатриироваться в Израиль.

7

Халука — существовавшая в XIX — начале XX века система сбора денег среди западных евреев для помощи нищим религиозным еврейским семьям, составлявшим в то время основную массу еврейского населения Палестины (особенно в Иерусалиме).

8

Цфат — город на севере Израиля, исторически, начиная с XVI века, — центр еврейского мистицизма и кабалы.

9

Рабочий батальон (на иврите Г^цуд а-Авода) — первое еврейское рабочее объединение в Палестине времен британского мандата, основан в 1920 г., сыграл важную роль в заселении и обороне страны, распался в 1926 г. после выхода из него коммунистов (позднее уехавших в СССР и погибших в 1930-е годы).

10

Отцы-основатели — пионеры-сионисты, основатели первых еврейских поселений и отрядов вооруженной самообороны в Палестине, преимущественно активисты Второй (1903–1914) и отчасти Третьей (1919–1923) алии.

11

Рафия—род пальм, чье мочало (кожица листьев вместе с сосудисто-волокнистыми пучками) применяется в садоводстве как обвязочный и подвязочный материал.

12

Танах — аббревиатура названий трех разделов еврейского Священного Писания («Тора», или Пятикнижие; «Невиим», или Пророки, «Ктувим», или Писания), принятое в современном иврите название еврейской Библии (в христианской традиции — Ветхого Завета).

13

Пионер (на ивр. — халуц, мн. халуцим) — имеются в виду первые еврейские поселенцы в Палестине начала XX в., активисты сионистского движения, отцы-основатели нынешнего Израиля.

14

Движение — разговорное название израильского Рабочего движения, общее название разветвленной системы сионистских рабочих организаций, партий, молодежных и поселенческих движений и общественных объединений в Эрец-Исраэль. В 1920-1950-е годы играло центральную (и монопольную) роль во всей жизни ишува.