Джина прокашлялась, жадно вдохнула воздух. Спасена…
Мешок, что она несла, утонул в болоте. В нём была почти вся наша еда. Да ну её, эту еду. Нужно делом заниматься, а не потери оплакивать.
Мы принялись за строительство летательных аппаратов. Какой-то мудрый прим лет пятьсот сказал: "Чем проще, тем надёжней". Надеюсь, его слова имеют силу и по сей день. Так как невозможно придумать приспособление проще нашего. По сути дела — это болотный гриб, к которому кожаными ремнями привязано подобие лодки. Лодку желательно делать из досок, но их у нас нет. Придётся довериться толстым полым стволам болотных грибов. Как и ожидалось, после того, как их срезать, податливые вначале, они быстро высыхают, затвердевают, становятся достаточно крепкими, чтобы выдержать большой вес. Управлять этим приспособлением можно с помощью вёсел-крыльев, которые делались всё из тех же грибных стволов. Для балластного веса использовались набитые грязью мешки. Стволы близ основания шляпки гриба перетягивали кожаными ремнями в двух местах. Нижним ремнём — намертво. В верхнем делали крохотную дырочку, из которой тут же начинал выдуваться разящий болотом зеленоватый газ. Эту дырочку затягивали ещё одним ремнём. Хорошенько затягивали! Чтобы спуститься — достаточно раскрутить его. Будем надеяться, что эта замысловатая затея в воздухе нам сюрпризов не предоставит.
Наши друзья щупы оказались отличными помощниками. Они беспрекословно выполняли любую порученную работу. И делали это на совесть. Ещё они добыли нам еду. Настреляли жаб своими гарпунами. Как оказалось, жабье мясо довольно терпимое на вкус. А когда другого нет, так вообще за деликатес принять можно.
Мы все работали как проклятые. Ни секунды на отдых. Иначе нельзя. Ночевать в этом месте то же самое, что и обречься на страшную смерть. Как и планировалось, к вечеру всё было готово. Ещё подплывая на корабле к Озеру Водных, мы решили изменить конструкцию. Вместо одного гриба, взяли три. Естественно, лодку тоже удлинили. В противном случае Бирюк бы просто в неё не влез. Не подвязывать же его за хвост?
Мы построили четыре основных воздушных судна и восемь обманок. Издали их различить невозможно. По крайней мере, будем надеяться на это… В четырёх разместимся мы. Обманки будут лететь рядом, привязанные к нашим воздухоплавателям верёвками.
Я, Джина и Бирюк расположились в первом воздушном аппарате. Тис, Томб, Брок, Тона и Кич — во втором. В третьем и четвёртом поровну разделилась дюжина щупов.
Ждать было нечего. Срезали удерживающие канаты. Залитые кровью вечернего солнца болота и грибные леса отдалялись. Сердце стучало так, как ещё никогда. Мы поднимались к небесам…
Глава 23
Яд полосатой гадюки
Тризолус находился в подавленном состоянии духа. С момента разрушения Стальни, плачь детёнышей люртов не зазывал Гирена. Бог крови уже давно должен был насытиться телами погибших в битве. Но проходили дни, а он всё не появлялся.
Боги живут вечно, но кто сказал, что они бессмертны? Да, простым оружием их не убить. Даже самая сильная магия не окажет на них и малейшего воздействия. Их не сжечь в огне, не заморозить льдом и под водой не утопить. Тогда что? Тризолус долгое время ломал себе голову над этим вопросом. Всегда считалось, что боги непобедимы. Тогда почему же Мастук убил единственного сына Карбора за соблазнение своей матери Геллизы? Это единственный случай смерти бога, описанный в древних манускриптах. Но неизвестно ещё, сколько их было на самом деле. Многие смертные с всепоглощающим страхом и трепетным благоговением смотрят на потусторонний мир. Для них это что-то невероятное, неопознанное, загадочное, таинственное и недосягаемое… Но не таков Тризолус. Он давно понял одну простую истину: потусторонний мир — это всего лишь мир. Со своими законами. Ничего большего. Его обитатели гораздо могущественней нас. С этим нельзя поспорить. Они появляются в мире смертных лишь с целью ощутить своё превосходство. На фоне ничтожных, хрупких тел мыслящих — они непобедимые великаны, боги, олицетворение силы и храбрости. А у себя — простые существа, практически ни чем не отличающиеся друг от друга. Наш мир — словно лечебная мазь, которой они периодически натирают раззудевшийся гнойник самолюбия.
Ошибки быть не должно. Убить бога можно. Но лишь оружием из его же мира. И у Тризолуса было такое оружие — Кинжал Спайкнифа. Им он собирался лишить жизни Гирена. И выпить его кровь. А вместе с ней — вечную жизнь и могущество.
Прошлый эксперимент превзошёл все ожидания: бог крови позволил прикоснуться к себе. Если бы у Тризолуса тогда в руках был кинжал…
Форт Террора оставался на своём месте — невдалеке от руин когда-то величественного города Стальни. Парфлай старался не попадаться на разгневанные глаза учителя. Несколько его лучших помощников уже ощутили на себе их злость. Больше они ничего не смогут ощутить. Карлы долго отдирали их обгоревшие тела от пола… Примы имели неосторожность исполнять свои прямые обязанности по управлению технокрепостью в тот момент, когда Тризолус проходил мимо в плохом настроении…
Младенцы люртов рыдали. А вместе с ними рыдала и чёрная как антрацит душа Верховного Мага. Гирен не появлялся слишком долгое время. Дошло до того, что в порыве бешенства Тризолус принялся вырезать детёнышей. Опомнившись, он понял: материал для эксперимента закончился… Придётся ждать следующей порции от детоловов. А они, кстати, слишком медленно выполняют свои обязанности. Ближайшие поселения люртов расположены слишком далеко. Это отнимает время. Время, которого никогда не хватает.
Парфлай находился в своей каюте. Присутствие учителя в Форте оказывало на него плохое воздействие. До этого стрек был здесь главным. А сейчас — лишь безмолвный раб своего господина. Словно тень, он бродит по коридорам технокрепости. Боясь лишний раз встретиться с Тризолусом. Только любовь к змеиному яду и помогала перенести этот позор. Эх, пусть каким бы подонком ни был Лимб, а выступить против учителя ему духу хватило…
Яд полосатой гадюки смертоносен для мыслящих всех рас, кроме стреков. Одной маленькой капли будет достаточно свалить с ног здорового волка. А вот стреку этой капли будет достаточно совсем для другого… Для них змеиный яд — сильнейший наркотик. От которого, раз попробовав, отказаться невозможно…
Впервые Парфлай вкусил его сладостную горечь уже после того, как стал учеником Тризолуса. Нагрузки, ответственность, невыносимо завышенные требования учителя. С этим всем было трудно справляться, но вполне возможно. Чем стрек и занимался. На наркоманию его подтолкнули совсем другие причины. Можно даже сказать, что в этом свою роль сыграл Лимб…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});