Но кое в чем Америка действительно опередила весь мир — она первая обеспечила своих граждан личными ванными комнатами. Правда, инициатива исходила не столько от домовладельцев, сколько от гостиниц. Самая первая в мире гостиница, в каждом номере которой имелась ванна, — это отель «Маунт-Вернон» на курорте Кейп-Мей в Нью-Джерси. Новшество внедрили в 1853 году; оно значительно опередило свое время: прошло больше полувека, прежде чем диковинную практику переняли другие отели.
Ванные комнаты, пусть и общие, на этаже, постепенно прижились в отелях сначала Соединенных Штатов, а потом и Европы. Управляющие, не придавшие значение новой моде, сильно за это поплатились.
Больше других пострадал огромный роскошный «Мидленд-Отель», расположенный у лондонского вокзала Сент-Панкрас и построенный великим Джорджем Гилбертом Скоттом, автором памятника принцу Альберту. «Мидленд» открылся в 1873 году. Предполагалось, что это будет самый величественный отель в мире. Его строительство обошлось в 400 миллионов долларов (на сегодняшние деньги), и это действительно было здание, приятное во всех отношениях. Кроме одного: в гостинице было всего четыре ванные комнаты на шестьсот номеров — и уже в день открытия отеля стало ясно, что это провал.
В частных домах ванные комнаты приживались с еще большими трудностями. До конца XIX века многие дома были оснащены кухонным водопроводом и иногда — туалетом на первом этаже; ванну наполнить не получилось бы, потому что в трубах не хватало напора для подачи воды на верхние этажи. В Европе же, даже если напор позволял, богатые люди упорно отказывались от ванных комнат. «Ванные — это для прислуги», — цедили английские аристократы.
Когда французского герцога де Дудовилля спросили, не собирается ли он устраивать в своем новом доме водопровод, тот надменно ответил:
— Я строю не отель.
Американцы же, напротив, чрезвычайно полюбили горячую воду и ватерклозеты. Когда газетный магнат Уильям Рэндольф Херст купил валлийский замок святого Доната, первым его усовершенствованием стала установка тридцати двух ванных комнат.
Ванная поначалу ничем не украшалась — вы же не будет украшать бойлерную у себя в подвале, верно? — и оставалась строго утилитарным помещением. В уже существующих домах тоже везде, где можно, ставили ванны. Обычно они занимали место в спальне, но иногда устанавливались в алькове или просто в первом попавшемся углу. В приходском доме в Уотфилде, графство Суффолк, например, ванну поместили за ширму прямо в парадном холле на первом этаже. Ванны, туалеты и раковины были самых разных размеров. В поместье Лангайдрок, Корнуолл, чтобы забраться в гигантскую ванну, требовалась стремянка. Вообще ванны, особенно со встроенным душем, были иногда такого размера, словно в них собирались купать лошадей.
Технологические проблемы тормозили развитие сантехники. Отливка цельной чугунной ванны — не слишком толстой и тяжелой — отнимала много сил и труда. В некотором смысле легче было построить чугунный мост, чем отлить тонкостенную чугунную ванну Кроме того, ванну приходилось покрывать каким-то защитным слоем: горячая мыльная вода была чрезвычайно активной коррозионной средой.
Оцинкованные или покрытые медью, а затем отполированные чугунные ванны выглядели роскошно, пока были новыми, однако полировка быстро приходила в негодность. Только в 1910 году, когда изобрели эмалированные покрытия, ванны стали долговечными и достаточно привлекательными внешне. На чугун распыляли порошок и многократно его обжигали — до тех пор, пока ванна не приобретала фарфоровый блеск. На самом деле эмаль не имеет никакого отношения к фарфору: это особая разновидность стекла. Эмалированные поверхности были бы совершенно прозрачными, если бы в стекло не добавляли белый или какой-то другой краситель.
Мир наконец получил ванны, которые отлично выглядели и долго служили. Но они по-прежнему были крайне дорогими. В 1910 году ванна стоила 200 долларов — это было не по карману большинству домовладельцев. Но изготовители постепенно отладили массовое производство, и цены упали; к 1940 году американская семья могла купить полный комплект сантехники: раковину, ванну и унитаз — всего за 70 долларов, по цене, доступной почти каждому.
Во всех других странах ванна оставалась роскошью. Одной из проблем была нехватка места для ванных комнат в тесных европейских домах. Даже в 1954 году душем или ванной дома пользовался лишь один француз из десяти. Репортер журнала Women s Own Кэтрин Уайтхорн вспоминала, что в конце 1950-х ей и ее коллегам не разрешали писать о ванных комнатах, поскольку они имелись далеко не в каждом британском доме и их описания могли бы разжечь в читательницах зависть.
Что касается нашего старого дома приходского священника, то в 1851 году в нем, конечно, не было ванной комнаты, и это совершенно неудивительно. Зато архитектор, не устающий нас восхищать Эдвард Талл, включил в план ватерклозет — совершеннейшую новинку по тем временам. Еще более удивительным было место, которое он выбрал для уборной: на лестничной площадке главной лестницы, за тонкой перегородкой. Помимо странного расположения, уборная имела еще один минус: перегородка должна была закрыть лестничное окно, оставив лестницу в абсолютной темноте.
Отсутствие канализационных труб на чертежах здания позволяет предположить, что Талл все же недостаточно хорошо все продумал. Но все это неважно, так как в действительности до строительства уборной дело так и не дошло.
Глава 17
Гардеробная
I
В конце сентября 1991 года Гельмут и Эрика Симон, два немецких туриста из Нюрнберга, шли по высокогорному леднику в Альпах южного Тироля у австрийско-итальянской границы и наткнулись на тело мужчины. Труп был высохшим и сморщенным, однако целым.
Симоны сделали крюк длиной в две мили, дошли до горной хижины в Симилауне и рассказали там о своей находке. Вызвали полицию, но когда полицейские прибыли, стало ясно, что это не их случай: нужно было вызывать археологов. При трупе были найдены медный топор, кремневый нож, стрелы и колчан — все по виду доисторические.
Последующее радиоуглеродное исследование показало, что мужчина умер свыше 5000 лет назад. Его окрестили Этци, по названию ближайшей горной долины Этцталь[84]; некоторые прозвали его «Ледяным человеком». Этци не только имел при себе разнообразное оружие — сохранилась и вся его одежда. Никогда прежде не обнаруживали столь хорошо сохранившихся первобытных останков.
Вопреки расхожему мнению, человеческие тела, оказывающиеся в леднике, почти никогда не оказываются потом на поверхности в безупречно сохранившемся виде. Ледник перемалывает свои жертвы — медленно, но безжалостно, так что попавшая в него плоть растирается в порошок. Изредка трупы расплющивает и растягивает, и тела становятся похожи на персонажей мультфильмов, по которым проехал каток. Если к телу не поступает кислород, труп может претерпеть процесс под названием «омыление», при котором плоть превращается в дурно пахнущую субстанцию, называемую жировоск. Такие тела выглядят так, как будто их вырезали из мыла, и почти полностью утрачивают свою первоначальную форму.
Тело Этци так хорошо сохранилось из-за сочетания необычайно благоприятных обстоятельств. Во-первых, он умер на открытом воздухе; день был сухой, но становилось все холоднее; в результате тело замерзло и высохло. Затем прошла серия сухих легких снегопадов, и замерзший Этци, скорее всего, лежал под снегом в течение нескольких лет, а потом его медленно поглотил ледник. Однако Этци остался на самом краю ледника; это спасло и тело, и, что не менее важно, вещи, которые сохранились целыми и невредимыми. Если бы Этци умер на несколько шагов ближе к леднику, чуть ниже по склону, под дождем или солнцем, его бы сейчас не было с нами.
Каким бы обычным человеком ни был Этци при жизни, после смерти он превратился в уникальный археологический артефакт.
Главный интерес для историков заключается в том, что Этци не был похоронен, что он отошел в мир иной вдали от своих сородичей и что при нем остались его личные вещи, те, которыми он пользовался в повседневной жизни. На радостях первооткрыватели чуть не уничтожили свою находку.
Случайным людям и каким-то зевакам разрешили рубить лед и помогать в извлечении тела. Один из таких горе-помощников схватил валявшуюся рядом палку и попробовал ею копать, но палка сломалась. «Как оказалось, эта палка, — писал позднее журнал National Geographic, — была частью деревянной рамы от рюкзака Ледяного человека, сделанной из ореха и лиственницы». Короче говоря, добровольцы пытались отрыть один бесценный артефакт при помощи другого.
В конце концов в дело снова вмешалась австрийская полиция, и замороженное тело увезли в Инсбрук и поместили там в холодильник. Последующее GPS-позиционирование показало, что Этци был найден на итальянской территории, и после юридических препирательств австрийцам пришлось отдать драгоценное тело: Этци отправился через перевал Бреннер в Италию.