Она изумленно раскрыла глаза и улыбнулась ослепительной улыбкой, которую Джон уже почти забыл:
— Ну что ты! Зачем? Здесь же отлично, Джонни! Все получилось прекрасно. У нас в распоряжении сто двадцать квадратных метров чудесного пляжа и двадцать четыре часа свободного времени. Ты подумай, это же целое состояние! У нас еще никогда не было такого отпуска и таких прекрасных условий! Идеальное место для отдыха! Воспоминаний о нем нам с тобой хватит на весь год. А через год мы обязательно вернемся сюда, ведь правда?..
Джонни кивнул, и, взявшись за руки, они побежали к воде — вылавливать Чарли, успевшего уже нахлебаться воды еще несоленого океана.
Святослав Логинов
Железный век
Маркграф Раймунд Второй, может быть, более всех коронованных особ приблизился к светлому образу платоновского Государя. История о двух алхимиках, которая сейчас будет рассказана, как нельзя лучше подтверждает это. Взят сей анекдот из мемуаров Николя Пфальца, прозванного за мудрость и нелицемерие Феррариусом, и потому заслуживает полного доверия, чего нельзя сказать о многих иных измышлениях досужих историков.
«Великий Раймунд, — пишет Феррариус, — один день в году посвящал нелишнему занятию — выслушивать всякого, кто придет сообщить ему нечто важное. Строго запрещалось в тот день являться с доносом, жалобой и наветом, ослушникам грозили плети, и, надо сказать, природа человеческая такова, что немалое число просителей бывало изрядно бито». В такой день явились ко двору двое алхимиков: Якоб Септимус и Петр Берг. Более непохожих людей трудно было вообразить. Первый — из проходимцев — был низок ростом и лыс, отвисшие щеки и дряблый подбородок совершенно скрывали шею, опускаясь прямо на плечи, и старая мантия, в которую был облачен алхимик, вечно оказывалась засаленной от такого неприятного соседства. Второй проситель был высок, жилист и угрюм. Даже отправившись во дворец, он не снял прожженного рабочего фартука, может быть, для того лишь, дабы прикрыть то, что было под ним.
И вот эти-то жалкие существа, более напоминающие некрофагов, нежели благородный людской род, объявили, что владеют древним секретом извлечения из земли небесного металла, и в подтверждение сего подали государю некий слиток, в котором графский ювелир тотчас признал истинное и неподдельное железо.
История старая как мир и одинаково печально кончавшаяся во все времена! Но когда государь спросил, что желают алхимики получить за свой секрет и почему они не приобрели этого без его помощи, раз они теперь самые богатые люди в мире, то получил ответ, заставивший некоторых близких власти людей усомниться, действительно ли мошенники стоят перед ними.
— Нам нужно спокойно работать, — сказал Септимус. — Мы ищем покровительства великого Раймунда, дабы избежать тревожных хлопот и скрыться от угроз иных сильных завистников. Обратиться же к тебе, пресветлый государь, нам посоветовала молва, называющая тебя мудрейшим из князей.
— Нам нужно место на берегу реки, разрешение жечь уголь, нужны камни и глина и право брать руды во всех реках и болотах графства, — пробасил Берг.
— А много ли вам нужно изумрудов и бериллов, ведь железо можно получить, только перенасытив бронзу самоцветными камнями? — вкрадчиво спросил маркграф.
— Нам не нужны изумруды, — отрезал Берг, и тогда плети, уже приготовленные, были убраны, а все просимое — предоставлено.
— Это либо очень опытные мошенники, либо благородные безумцы, — пояснил Раймунд своему сыну, которого уже в те годы обучал государственной мудрости, — и в том, и в другом случае будет интересно посмотреть, что они предпримут.
Много недель кряду на берегу речки, протекавшей неподалеку от Маркенбурга, слышался стук и скрежет, поднимались к небу черные столбы дыма. Великан Берг на плечах таскал камни, калил их на костре, бракуя негодные, а из остальных складывал печь. Септимус, словно сказочная жаба, шнырял по самым зловонным болотам, черпал грязь из бездонных трясин, сушил ее и прокаливал в ювелирном тигле.
Опытный в своем деле шпион, приставленный к алхимикам, доносил, что поступки их лишены всякого смысла и что несчастных следует признать бесноватыми и запереть в клетку.
Но государь медлил и ждал. По прошествии некоторого времени алхимики представили еще один драгоценный слиток и предложили приехать и осмотреть печи. Государь благодарил, поздравлял с удачей, советовал продолжить дело, столь удачно начатое, но никуда не поехал.
Прибыл же он в логово алхимиков неожиданно и не предупредив никого, даже ближайших советников. Картина, открывшаяся ему, давно была знакома по обстоятельным доносам. Небо застилал дым, Септимус, в мантии еще более грязной, чем всегда, вертелся около печи, что-то подбрасывал в узкое отверстие, над которым колыхался дымный султан, и в то же время ногой нажимал на большой мех, пристроенный сбоку, и при каждом качании султан плавно вздрагивал. Берг, стоя неподалеку, страшными ударами огромного молота плющил на обугленной колоде серый бесформенный кусок. Звон разносился далеко окрест. Все это было бы очень похоже на печи для выплавки меди, но, когда граф, сопровождаемый всего лишь двумя телохранителями, подъехал и спешился, он увидел такое, что удивление его граничило с ужасом. Молот в руках Берга был не из меди и не из тугого камня. То не была и плотничья киянка из переплетенной северной березы. В руках оборванца благородно сиял железный молот. Он мерно поднимался и опускался, и при каждом ударе из-под него летели искры. А рядом, прямо на голой земле, валялось несколько тяжеловесных слитков, и Раймунду не нужен был ювелир, чтобы понять, что лежит перед ним. Как завороженный смотрел он на могучие размахи драгоценного инструмента. Подошел, вытирая краем мантии грязные руки, Септимус.
— Довольно ли ваше величество нашим усердием? — тихо спросил он.
— О-о!.. — протянул маркграф, не зная, что сказать, а бряцающий удар прервал его, выручив растерявшуюся мысль.
Пораженный маркграф молчал, а молот в руках Берга звучал все тише, наконец он стукнул последний раз, уже не громыхая, а протяжной певучей нотой, и Берг, столкнув в пыль очередной кусок железа, стер со лба пот и подошел к правителю.
— Много ли металла успели изготовить вы? — спросил маркграф, стараясь не произносить рокового названия.
— Мало! — буркнул Берг.
— Мы получили всего двадцать два куска весом от пяти до семи фунтов каждый, — ответил Септимус. — Теперь нам нужны помощники и подмастерья, чтобы выполнять простую работу и учиться мастерству. Мы же хотели бы продолжить поиски и исследования болотных руд…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});