— Нам эти костюмчики лучше не снимать, — тоном, не терпящим возражений, заявила Лилиана. — Только во время еды, поскольку сквозь силовое поле в рот ничего не засунешь.
— Трудно поверить, что костюм, который не видно, может тебя защитить, — сказал Эдан.
— Броню из талого магического льда, которым Илана пропитала всю нашу одежду, тоже не видно, — улыбнулся Томас.
— А вот этой броне я вполне доверяю.
— Я тоже, — кивнула Лилиана. — Жаль только, что ею голову не защитишь.
Илана решила и эту проблему. Когда она превращала воду в магический лёд, то могла без труда вернуть её в прежнее состояние. Правда, если было нужно, чтобы вода полностью сохранила все магические свойства льда, вернуть ей прежнюю плотность Илана не могла. Такая вода скорей напоминала очень жидкий лак. Илана раздала друзьям пульверизаторы с магической водой, и все тщательно обрызгивали ею головы. Одна респектабельная дама, встретив айсхаранскую компанию в саду отеля, поинтересовалась, что это за чудесный лак они используют, от которого волосы так чудесно держатся и блестят.
— Вообще-то это контрабандный товар, — не растерялась королева. — Я могла бы узнать о нём побольше, а заодно и о том, где его сейчас можно достать, но как мне сообщить вам эти сведения?
— О, это очень просто, — дама растянула в любезной улыбке свои резиновые щёки, явно прошедшие не одну серию омолаживающих процедур, и достала из сумочки визитку. — Буду вам очень признательна за эту информацию.
На голографической карточке мягко светились имя «Леди Эвелина Торн» и десять арабских цифр, разбитых посередине латинской буквой Z — по-видимому, номер её коммуникатора.
— Ого, — присвистнул Джанни, когда леди Торн удалилась, — мы уже успели познакомиться с любовницей одного из высоких лордов, а именно лорда Кретмена. Илана, пошлём ей пару флаконов твоего фирменного лака — и успех в переговорах наполовину обеспечен… Шучу. Всё, что присылается высоким лордам и их близким, проходит тщательную проверку. Думаю, теперь в этих проверках участвуют и айсхаранские маги, а они вполне могут распознать снежную магию.
— Значит, мы не можем быть на заседании в нашей магической броне? — забеспокоилась Лилиана. — А у меня уже вся одежда этой водой пропитана, кроме нижнего белья.
— Ну, значит пойдёшь в одном белье, — развёл руками Томас. — Тогда наши шансы на успех точно увеличатся.
— Нет, ну правда… — Лилиана шутливо пихнула его в бок.
— Да никто этой брони не заметит — сверху будет силовой защитный костюм, а его тут носить не запрещено.
Эти двое, слава Богу, помирились. Да и не глупо ли ссориться по пустякам, когда вокруг полно настоящих врагов?
Томас уже через полчаса после прибытия в Атенополис умудрился разузнать, что германарских оборотней поселили в многоэтажной гостинице «Эверест», которую было отлично видно из окон номеров Иланы, Изабеллы и Эдана. В той же гостинице остановился и Санда-Рон, высокий лорд с планеты Гатта-Наара. Хай-Вер договорился с ним о личной встрече, но никак не мог с ним связаться.
Издали увидев мрачную физиономию гаттана, Илана и Гай поняли, что ему это так и не удалось.
— Ничего не понимаю, — раздражённо пробасил Хай-Вер. — Мы же договорились, а теперь его секретарь заявляет, что члены Совета и уж тем боле Коллегии не имеют права принимать посетителей в день заседания. Мы вообще-то тут не частные лица, а участники заседания. Интересно, когда это они успели изменить устав?
Почувствовав на себе взгляд, Илана обернулась. Из-за кустов на неё смотрела пятнистая лань — так внимательно и осмысленно, что девочке стало не по себе. Словно поняв это, животное скрылось среди зарослей.
— Что мы скажем, если речь зайдёт о Таддеуше? — спросила Илана. — Вдруг герцогиня обвинит нас в том, что мы удерживаем несовершеннолетнего гражданина Федерации как заложника.
— Какого ещё заложника? — улыбнулся Гай. — Мы просто присматриваем за неразумным подростком, который ввязался в опасную и некрасивую с нашей точки зрения игру. И готовы в любой момент передать его на попечение его двоюродной прабабки. Не думаю, что герцогиня намерена сегодня поднять вопрос о Таддеуше. Ведь тогда мы можем поднять вопрос об их с Таддеушем притязаниях на германарский престол, а сейчас это совсем даже не кстати. Это следующий этап её игры.
— Уже точно известно, кто будет на сегодняшнем заседании? — спросила Илана.
— Все, кого касается расследование, проведённое независимыми экспертами. — сказал Гай. — Нас, как на обычном суде, будут называть истцами, а ответчиками — подозреваемых в заговоре федерального масштаба. Там будут несколько олигархов, включая мадам Левенхольд, шишки из Военного ведомства. На Айслинда якобы так и не вышли.
— Якобы?
— Да ведь ясно, что многие члены Совета с ним в сговоре. Спасибо, что вообще лёд тронулся. Нашими проблемами занялись на высшем уровне, и одну из них — разоблачение оборотней — кажется, даже можно решить. Этот мерзавец Айслинд и его шайка не подлежат нашей юрисдикции, и чтобы привлечь их к ответственности, нужны неоспоримые доказательства их участия в заговоре против государств Федерации. Хорошо, что в нескольких мирах нашли эти колдовские лаборатории, но Айслинд и его свора ускользнули, и скорее всего не без помощи тех, кто возглавляет Совет.
— Может, «размороженные» что-нибудь вспомнят?
— Вряд ли. Думаю, об этом уже позаботились — чтобы они ничего не вспомнили…
— Боже! Ты думаешь…
— Да нет, они все живы и уже хорошо себя чувствуют, но я сомневаюсь, что они когда-нибудь вспомнят о том, как попали в эти колдовские лаборатории и что именно там произошло. Скорее всего, те, кому невыгодно разоблачать Айслинда, попросту велели стереть их память о последних месяцах жизни. Для нынешней медицины это не проблема. Все жертвы эксперимента тут же были доставлены сюда, в клинику Атенополиса. Совет сразу взял пострадавших граждан Федерации под свою опеку, так что в разоблачении Айслинда и аханаров «размороженные» уже не помогут. Вывести этих мерзавцев на чистую воду будет нелегко. Такое впечатление, что их негласно поддерживает почти вся Коллегия, а мы можем рассчитывать на поддержку лишь двоих — лорда Санда-Рона и леди Ионы Гонсалес с Эдема. Мало, но лучше, чем ничего.
— Лучше, — кивнула Илана.
А поскольку тревога её не только не утихала, но и росла, решила сделать побольше врат — на случай, если придётся поскорее уносить ноги. С десяток она уже сделала — сразу после прибытия в Атенополис. Первое, что их тут неприятно удивило, так это то, что, едва они подошли к дверям отеля, как над входом замигала красная лампочка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});