— Пожрали — теперь все налево, облегчитесь перед дорогой! — крикнула Татан, которая в пути присматривала за девушками из той повозки, где ехала Твилла. — А ты чего сопли распустила? — накинулась она на хрупкую, маленькую Асклу. — Прекрати хныкать, а не то я тебе так всыплю, что заткнешься надолго! — Она замахнулась на девушку тяжелым кулаком, и та поспешила спрятаться за Лилу. Крепкая, статная рыбачка обняла ее за плечи, стараясь успокоить.
— Эй, стражница, ты чего это? Вздумала поколотить королевскую невесту, а? Нас как будто так и называют, верно? Он нам вроде даже и приданое дает… Дает же?
Нижняя челюсть Татан мгновенно выдвинулась вперед, как у мастиффа, почуявшего запах возможной свары.
— А ты, рыбачка, держи язык за зубами, когда тебя не спрашивают! Будь поучтивее с…
Ее отвлек какой-то шум, донесшийся от передней повозки, и, еще раз сердито зыркнув на Асклу, она развернулась и утопала туда.
Лила подмигнула Твилле и задорно улыбнулась. Но ученица ведуньи не разделяла ее веселья.
— Наверное, лучше не надо лишний раз ее сердить. Впереди долгий и трудный путь через горы, и у нее будет много времени и возможностей сделать нашу жизнь еще тяжелее.
Лила перестала улыбаться и искоса взглянула на подругу по несчастью.
— Может, ты и права. Но эта баба — из склочной породы, а такие забияки не видят тебя в упор, пока не покажешь им кулак, такой же здоровый, как у них самих. Слушай, Аскла, — повернулась она к маленькой худышке. — Раз уж мы попали в этот садок для устриц, возврата нам не будет. Остается только смириться и сполна использовать то, что у нас есть.
У Асклы задрожал подбородок.
— Я хочу… Хочу к маме… — тоненько всхлипнула она. Твиллу до глубины души поразила эта робкая жалоба. Она заметила, что Лила смотрит на нее поверх склоненной головы несчастной Асклы.
— Слушай, Твилла, ты вроде училась на лекарку? Можешь ей помочь? А то она совсем захворает… И мне что-то слабо верится, что от этой, — рыбачка кивнула в ту сторону, куда ушла разозленная Татан, — дождешься чего-нибудь толкового насчет лечения.
— Да, конечно, — кивнула Твилла и зарделась от смущения. Она первой должна была об этом подумать — ведь она так гордилась своими скромными познаниями в целительском искусстве! Девушка быстро отыскала нужный пакетик в дорожном мешке, который собрала для нее Халди. Разок понюхав его содержимое, Твилла убедилась, что это именно то, что она искала.
— Аскла, пожуй вот эти листочки, — мягко сказала она маленькой девушке. — Я и вправду училась врачеванию. Вот увидишь, тебе станет легче!
Худышка Аскла, которая все еще прижималась к своей защитнице, настороженно посмотрела на Твиллу.
— Возьми что тебе дают! — велела рыбачка, и Аскла нехотя повиновалась. Под строгим взглядом Лилы она взяла у Твиллы маленький шарик из сушеных трав и сунула в рот.
Нельзя сказать, чтобы им давали мало еды, но это была очень грубая и невкусная пища — Твилла думала, что именно так обычно питаются солдаты в походах. Покопавшись еще немного в лекарском мешке, она достала маленькую баночку с каким-то порошком и слегка присыпала этим снадобьем свою порцию хлеба — черствого, как камень. А потом подала хлеб Лиле.
Молодая рыбачка с подозрением посмотрела на кусок хлеба и осторожно принюхалась, пытаясь понять, чем от него пахнет. Вскоре на ее широком лице снова расцвела улыбка, и она передала Твилле свою порцию хлеба, чтобы та сдобрила и этот кусок бледно-зеленым порошком.
— Давно не ела такой вкуснятины! — призналась Лила.
— Аскла, возьми и себе. — Твилла предложила приправу и второй девушке, но та ничего не ответила. Аскла стояла, сжимая в руке кусок черствого хлеба, но взгляд ее был устремлен куда-то в необозримые дали, и впервые на ее тонких, маленьких губах появилась слабая тень улыбки.
Лила критически осмотрела ее и сказала:
— Она сейчас в мире грез. Так… Надо проследить, чтоб ей досталась ее пайка, когда проснется. — Рыбачка вынула закаменевший хлеб из безвольной руки Асклы и засунула его поглубже в карман ее плаща.
— Что тут дают? — Это спросила еще одна из их соседок по повозке, подходя поближе. Голос у девушки был еще грубее, чем у Лилы. Она была одета в бедный, поношенный плащ, в нескольких местах не слишком аккуратно заштопанный, со множеством заплаток самых разных цветов, которые совершенно не сочетались друг с другом. Судя по ее виду, эту девушку охотники за невестами увезли из нищенского хутора, где жили разорившиеся фермеры и оставшиеся без работы крестьяне. Она быстро переводила взгляд с одной спутницы на другую.
— Просто кое-какие приправы, — объяснила Твилла. — У вас такие есть?
Тут подошли поближе и две другие девушки, которые сидели на одной лавке с крестьянкой в залатанной одежде. Одна из них, в плаще с широким капюшоном, прикрывавшим голову только до половины, стройностью и хрупким сложением могла сравниться с маленькой Асклой. У этой девушки была гладкая, чистая кожа и горделивая осанка, держалась она с достоинством — так что ее легко можно было счесть девицей благородного происхождения.
Она внимательно пригляделась к Твилле и сказала:
— Я тебя знаю. Ты была ученицей ведуньи Халди. Когда ведунья приходила лечить нашего работника от нагноения в руке, ты была с ней. Как случилось, что они тебя забрали?
Твилла рассказала чистую правду.
— Я из сиротского приюта — они сказали, что у меня нет родных, которые могли бы подписать мои бумаги и отдать меня в ученичество. — Она уже узнала девушку, которая с ней заговорила. Это была дочь мастера-кузнеца. Странно было встретить здесь девушку из такой семьи — ей давным-давно должны были подыскать хорошего жениха и обручить с ним по всем правилам.
— А они широко раскинули свои сети! — заметила Лила. — Ты-то точно не из таких, как мы… Разве глава вашего дома не обручил тебя?
Девушка покраснела от смущения и неприязненно взглянула на Лилу.
— У меня был жених! Но он умер от лихорадки два месяца назад.
— Да, не повезло тебе… — В голосе рыбачки проскользнули нотки сочувствия.
— Ну хватит вам! — резко перебила их девушка в старом плаще. — Меня зовут Джесс, ее — Рута. — Она показала смуглой рукой на дочку кузнеца. Потом кивнула на третью девушку и сказала: — А это — Хади. Ну, а теперь покажи-ка, что ты там добавляла к хлебу, а, целительница?
— Я ведь уже сказала — это просто приправы, — ответила Твилла. — Если хочешь, попробуй сама. — И она снова вынула из мешка баночку со специями.
Джесс, как и Лила, принюхалась к запаху сушеных трав в баночке и сразу же перестала задираться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});