Читать интересную книгу Гром над Араратом - Григорий Григорьянц

– Ну, давай!

– Вот загадка: «Первого не вижу, второго не замечаю, третьего не помню!»

Тигран мгновение подумал и сказал:

– Ответ: «Рождение, жизнь, смерть».

– Да, великий царь! Ты избран богами! Разреши мне остаться при твоем войске и не возвращаться к Лукуллу, где меня ждет смерть.

– Ты, Дорилай, наговорил мне много неприятных вещей, но за тебя вступился Метродор, а ему я доверяю. Оставайся! Тебе я хочу поручить одну миссию.

– Слушаю тебя, царь царей!

– Я хочу, чтобы ты совершил поездки к царю Парфии Фраату и царю Понта Митридату в качестве моего личного посланника с миссией убедить их объединить наши войска под моим началом в борьбе с Римом. Три великих царя должны не соперничать, а править Востоком! Ты философ и найдешь нужные аргументы. Каждого из нас по отдельности Рим может одолеть, троих – никогда! Три царя разделят Малую Азию и Ближний Восток и будут в могучем партнерстве поддерживать вечный порядок в Азии. Возьмешься?

– Государь, вот мой ответ, – сказал Дорилай. – Наш мир несовершенен, соперничество лежит в основе любой власти, даже сотоварищи, пробиваясь к вершинам власти, расталкивают друг друга в слепой жестокости и жажде наживы. Человек сам себе враг, и всегда в мире будут существовать победитель и жертва. Будет ли моя миссия удачной, сомневаюсь, но я берусь за нее, так как верю в твою бескорыстность.

– Если труды твои не дадут плодов и мы не объединимся, то исчезнем, как Вавилон! – сказал царь.

За крепостной стеной внутри Тигранакерта люди были на грани истерики: одни искали защиты в храмах, другие, встревоженные, толпились на площадях и делились последними новостями. На площади встретились три знатных армянина – Аргам, который раньше занимался поставками армянских вин в города Месопотамии, плавая по Евфрату, Паруйр, гордившийся своим лучшим в мире товаром – армянскими абрикосами, и Баграм, владелец гостиниц по всей Армении.

Аргам сказал:

– Если город падет, наша участь не завидная.

Паруйр сказал:

– Римляне обратят нас в рабство и продадут на рудники.

Баграм сказал:

– Из владельца гостиниц меня превратят, самое большое, в уборщика номеров. Все плохо!

Аргам сказал:

– Паруйр, ты наш герой.

– Почему?

– Если твоими абрикосами обстрелять противника, он не только получит в лоб, но и поймет, ради чего армяне защищают свою землю!

Паруйр, сказал:

– Это так! А вот Баграм сегодня какой-то не веселый.

– Эта война – настоящее бедствие для меня, – сказал Баграм. – Содержать гостиницы в Тигранакерте стало невыгодно.

– Баграм, так сдавай номера римлянам по двойной цене!

– Начальник гарнизона Манкей сказал, что римляне недостаточно учтивы, чтобы пускать их в город. Паруйр, а из тебя получился бы хороший полководец! – сказал Баграм с серьезным лицом.

– Это почему?

– Да потому что ты ходишь по городу и всем даешь советы, как спасаться от римских снарядов.

– Я-то хоть разговариваю, внушая людям уверенность в победе, а ты, Аргам, все молчишь. И о чем ты думаешь? – спросил Паруйр.

– Он думает, – сказал Баграм, – что в этой войне останется один и станет прародителем армян.

Аргам молчал. Паруйр пошутил:

– Ты, Аргам, очень темпераментный и выражаешь свои эмоции бурно.

Наконец Аргам решил выразить свое отношение к событиям. Он сказал:

– Одно желание есть у меня – зарезать этого Лукулла!

– Почему?

– Мое вино никто не покупает!

– А ты обливай римлян со стены вином вместо нефти, – сказал Паруйр. – Пьяные римские солдаты вообще забудут про подкоп, про штурм, про осаду, того и глядишь, война и закончится.

– Нет уж, мое прекрасное вино лучше приберечь до победы. Какой же праздник без вина!

Баграм заговорщицки произнес:

– Надо выбираться отсюда.

– Как?

– Манкей обещал мне сказать, где тайный ход в горы.

– И куда ты пойдешь?

– Друг, Армения везде, в любой стране есть армяне. Идем вместе!

На другой площади города встретились Асаф и Надав, два иудея, очень успешные торговцы, один – пряностями, другой – посудой.

– Ты слышал, защищая крепость, армяне льют на головы римлян кипящее оливковое масло?

– Конечно слышал! Ну и что?

– Как что? Римляне потеряли уже целую когорту воинов.

– А армяне?

– Они все еще спорят, не заменить ли дорогое оливковое масло на дешевое пальмовое!

Асаф удрученно сказал:

– Если римляне войдут в город, начнутся грабежи. Пойдут по нашим домам.

Надав сокрушался:

– Почему все думают, что мы богаты?

– Наверное, потому, что иудеи прилежны. Кстати, хочу предложить тебе со скидкой верный товар – большие глиняные горшки.

– Ну, если со скидкой, почему бы и не купить, – сказал Асаф, – пришло время кое-что зарыть в землю!

Надав, сделав озабоченное лицо, произнес:

– Каппадокийцы что-то замышляют. Они собираются вдали от посторонних глаз и шепчутся.

Асаф, понизив голос, сказал:

– Есть поговорка: «Три худших слова на букву „к“: каппадокийцы, критяне и киликийцы!» Не доверяю я каппадокийцам!

Мимо проходил киликиец, который на них странно посмотрел, и Асаф с Надавом быстро разошлись в разные стороны.

Лукулл деловито расхаживал у макета местности в шатре командующего, обдумывая завтрашнюю битву, и его сердце учащенно билось, а глаза сверкали. На Военный совет он созвал легатов и префектов, некоторых трибунов, начальника конницы, советников и жрецов. Расставляя фигурки на макете, он говорил:

– Армянский царь хочет завтра биться со мной. Мы готовы, битва будет! Мне нужна быстрая победа со взятием вражеской столицы и пленением царя! Высказывайтесь!

Мурена предложил:

– Предлагаю на время битвы снять осаду города и всеми силами ударить по противнику.

Секстилий возразил:

– Нахождение в нашем тылу гарнизона Тигранакерта опасно. Предлагаю принять сражение у стен города.

– Оба предложения мне не нравятся, – сказал Лукулл. – Мурена, ты со своим легионом продолжишь осаду города и не разрешишь стрелять нам в спины. Кроме того, я надеюсь, что ворота города чудесным образом откроются: каппадокийцы, по моим сведениям, готовятся поднять в городе восстание. В битве с армянским царем я задействую остальных три легиона, пращников, лучников и всю конницу в три тысячи всадников.

Жрец-гадатель, авгур Мариус, сказал:

– Проконсул, я должен давать тебе советы о благоприятных или неблагоприятных знамениях. Так вот, сегодня растения закрыли свои цветки, кувшинки ушли под воду, насекомые спрятались, исчезли бабочки, певчие птицы перестали петь, а вороны истошно кричат, куры же купаются в пыли, а лягушки неприятно квакают. Завтра, проконсул, как известно, черный день для римского народа. В этот день была разбита армия Цепиона в сражении с кимврами.

– Ну, что ж, я сделаю этот день счастливым для римлян, тем более что у нас есть точные вражеские карты, а замысел царя мне донес мой источник из его окружения: царь собирается начать бой, бросив на нас легкую конницу! Что касается лягушек, Мариус, то они – символ преодоления любых препятствий. Помпоний!

– Да, проконсул!

– Ты выдвинешь всю нашу легкую конницу навстречу армянской. Притворись, что ты готов к встречному бою, привлеки их внимание, но когда они пойдут в бой в развернутом строю, ты без сопротивления отступишь за позиции легиона Публия Клодия. Таким образом, симулируя отступление, ты отвлечешь их конницу и рассеешь! Публий Клодий!

– Да, проконсул!

– Ты пропустишь легкую конницу неприятеля, а потом сомкнешь ряды, и она окажется в капкане!

– Слушаюсь, проконсул!

– Секстилий, ты со своим легионом устроишь засады слева и справа долины и, как только противник пустит в ход тяжелую конницу, внезапно ударишь по ее флангам и сметешь неповоротливые катафракты!

– Слушаюсь, проконсул!

– Аппиус Клодий! Твой легион должен сделать обходной маневр – пройти быстрым маршем, не дав себя обнаружить, за южными холмами и выйти в тыл противника, ударив по нему оттуда. – Лукулл указал холм на макете.

– Слушаюсь, проконсул!

– Я буду с твоим легионом, одна когорта – мой резерв.

– Проконсул, – воскликнул Мурена, – но такой способ ведения боя не делает полководцу великую честь! Что скажет история о нашей битве?

– Твои понятия о чести полководца ложны или давно устарели. Побеждает тот, кто умеет переиграть противника. Пусть Тигран зацикливается таким понятием, как честь, и другими добродетелями, но это неблагоразумно! Теснота местности не позволяет мне биться честно. А историю мы напишем так, как посчитаем нужным. Слава победителям!

– Слава! – крикнули все.

– Но помните, что мы находимся на вражеской территории, нам могут перерезать поставки продовольствия, закрыть пути к отступлению, вынудить зимовать здесь. Сейчас осень, поэтому нам не нужна затяжная кампания, мы должны действовать стремительно, никакой робости или нерешительности. Нас ждет победная битва, успех нам принесут дерзость и старание!