перешагнув порог читального зала. Девушка сидела за столом и конспектировала какой-то учебник. Несколько мгновений он просто смотрел на не, не имея силы отвести взгляд. Такой необычайно красивой девушки ему еще никогда не приходилось видеть. Ее густые волосы были уложены в высокую пышную прическу, спадая волнами до середины спины, которую она даже сидя, держала прямо. На безупречно белом лице ярко выделялись синие глаза под густыми длинными ресницами. Он видел ее первый раз в жизни, но ее лицо выглядело очень знакомым.
Студентов в читальном зале было немного, рядом с девушкой место было свободным. Когда он подошел к столу и сел рядом с ней, Рукмини на мгновение подняла глаза, бросила на него мимолетный взгляд и снова склонилась к учебнику.
— Я прошу меня извинить, — тихо сказал он, — но имею ли я честь видеть Рукмини Чоттопаддхай?
Девушка внимательно взглянула на него.
— Вы не похожи на студента. Они изъясняются по-другому. Да и выглядят иначе.
Глядя в ее глаза Матросов, как бы между прочим произнес:
— Вы правы, я недавно приехал из Данкхара, Данкхар — это городок такой на севере Индии.
Он увидел в ее взгляде неподдельное изумление:
— Так вы тот самый человек…
— Тише, — понизил голос Матросов, — стены здесь тоже имеют уши. Вам известно, где находится флэш-карта?
Она молча кивнула.
— Надеюсь, она не при вас? — шепотом спросил Сергей.
Рукмини отрицательно покачала головой.
— Я сейчас выйду, — сказал Матросов, — и буду ждать вас в машине. Вы выйдете из колледжа спустя пять минут. Пройдете по улице в сторону Мидленда и увидев мой автомобиль, — он назвал номер машины, — проголосуете. Я остановлюсь, вы сядете в машину, там и продолжим разговор.
7.
Стадион, вмещавший двадцать тысяч человек, был переполнен зрителями. Желающих посмотреть всего за пять долларов двухчасовое выступление знаменитого индийского йога, было великое множество. Надо отдать должное мэрии, она позаботилась о рекламе, поэтому на стадионе собрались люди всех возрастов — от тринадцатилетних подростков до убеленных сединами представителей старшего поколения.
В самом центре стадиона был разостлан большой ковер ярко-алого цвета, хорошо гармонировавший с зеленым цветом травы. В полной тишине в центре ковра внезапно возник человек в длинной мантии синего цвета с белой шелковой чалмой на голове. Он раскланялся на все стороны зрителям, которые встретили это эффектное появление Свами Брахмачари громом аплодисментов. Медленным жестом йог сбросил с плеч мантию и снял чалму, оставшись в одной шелковой набедренной повязке. Его тело, казалось, состояло из одних переплетенных между собой отлично развитых мышц. Сделав несколько дыхательных упражнений, он приступил к демонстрации асан, переходя от более легких к настолько сложным, что даже невозможно было понять, как этот двухметровый гигант выполняет их с такой легкостью. Продемонстрировав каскад всевозможных поз, йог пригласил к себе нескольких ассистентов, которыми стал жонглировать, подбрасывая их в воздух. Затем на ковер была поставлена большая ванна, которую наполнили водой из выехавшей на стадион автоцистерны. Брахмачари погрузился в ванну с головой и пролежал в ней больше десяти минут. Стадион разразился овациями.
Однако кульминация выступления была впереди. После небольшого перерыва, йог, в чалме, одетый в мантию, вновь появился на ковре. С ним вышли два ассистента. Они уселись на ковре и Брахмачари, обведя взглядом весь стадион, достал откуда-то из складок своей одежды веревку. Он подбросил ее в воздух над ковром и веревка вместо того, чтобы упасть, стала медленно превращаться в твердый и гладкий шест. Один из ассистентов, крупный мужчина, не спеша, полез по этому шесту вверх и, поднявшись по нему примерно на пять метров, вдруг пропал из виду. Несколько мгновений спустя в руках у второго ассистента появился большой закругленный кинжал. Взяв его в зубы, он также полез по шесту. Поднявшись на ту же высоту, он также исчез, как будто, растаял в воздухе. Весь стадион напрягся и замер в ожидании. Наступила та особая тишина, которая бывает только перед сильной грозой. Вдруг тишина сменилась криками ужаса: сверху на ковер посыпались отрубленная рука, за ней другая, окровавленные куски туловища, потоком полилась кровь. Стадион выдохнул в едином порыве, все вскочили с мест, поднялась паника. Никто ничего не мог понять. Вдруг все внезапно окончилось. Шест исчез, пропав неизвестно куда, оба ассистента живые и невредимые сидели на ковре. Однако Свами Брахмачари там не было.
8.
Юганов к этому времени уже подъезжал к Одессе. Он очень удачно вспомнил об этом трюке йогов, которые еще в девятнадцатом веке, демонстрируя подобные выступления в старой доброй Англии, вызывали у зрителей нервный шок и сердечные приступы. На самом деле, конечно, не было никакой веревки, не было огромного кинжала, веревка не превращалась в шест, и по ней никто никуда не поднимался. Это была просто хорошо наведенная коллективная галлюцинация, но Василий имел право гордиться произведенным эффектом. Одно дело загипнотизировать несколько десятков человек, подобно йогам в Англии девятнадцатого века, совсем другое дело- навести коллективную галлюцинацию на двадцать тысяч зрителей. В том, что Коркоран и его агенты стали жертвой его гипноза, Василий был уверен вполне, так как они самым внимательным образом наблюдали за его действиями, а это главное условие для успешного проведения такого рода эффектов.
Сейчас в его распоряжении было примерно около часа чистой форы. Даже, если Коркоран сообразит, что его провели, он прежде всего должен будет убедиться, что сам Брахмачари или кто-то другой контактировал с кем-то из студентов в Одессе. На это тоже требуется определенное время. Конечно, опытный сыщик сразу поймет, что обманувший его йог будет прорываться к мексиканской границе, но, начиная от Монаханса, туда ведут несколько практически равнозначных дорог. Так что Коркорану не так уж легко будет определить по какой из них последует лже — Брахмачари.
Примерно в миле, не доезжая Одессы, он увидел стоявший на обочине автомобиль Матросова. На его мысленный вопрос тот ответил, что все в порядке, флэшка у него. Не снижая скорости, Юганов проехал дальше, Матросов последовал за ним. Перед Монахансом, Василий оставил машину на дороге, а сам направился к автомобилю Матросова. Им необходимо было определиться о том, как поступить дальше.
Распахнув дверцу заднего сидения, он неожиданно увидел там очень красивую девушку.
— Неужели это ей Пеллегрин доверил свою тайну? — мелькнула мысль.
Поздоровавшись, он сел рядом с ней на заднее сидение и мысленно поинтересовался у Матросова, зачем тот взял девушку с собой.
— А, что было делать? — Со злостью ответил тот, трогаясь с места. — Не оставлять же ее там.
Василий вынужден был согласиться. Оставлять Рукмини в Одессе было не безопасно, прежде всего, для